Возвращение Прославленных (СИ) - Цы Си

Возвращение Прославленных. Книга Первая

Жёлтая бабочка, Итиро и дУхи вещей

Предисловие

Отрывок из Визидарского Сказания о Чёрных временах.

…и белый день стал чёрным. Чернота эта падала с неба на лучших и пожирала их. Оставалась от визидарцев лишь пыль на камнях. На камнях, которые ожили и защитили. Ибо нет смерти для благородных, нет бесчестия для чистых душой, как нет забвения для Прославленных. Прославленных, которые вернутся, чтобы рассеять мглу.

Глава первая

Жёлтая бабочка Итиро и духи вещей.

С тёмного неба лило. Вода гулко стучала по деревянному настилу, скапливаясь в выбоинках и размывая песчаные гребни маленького сада камней во внутреннем дворике дома достопочтимого господина Кудо Таисуке.

Откатившись, скрипнула ставня, и из дома выскочил вихрастый паренёк. Он сунул тощие ноги в сандалии и, вжимая голову в плечи, побежал к сараюшке, откуда раздавались возня и ворчание.

Парнишка юркнул в тёмное помещение, закрыл за собой дверь и, нащупав, поднял тумблер выключателя. Свет залил корзинки и подстилки, на которых лежали живые пушистые комочки разных цветов. Как только стало светло, комочки ожили и побежали навстречу мальчишке. Это были померанские шпицы. Лишь четверо из них были взрослыми, остальные — щенки. Парень осмотрел малышей, и стал подкармливать тех, кто, по его разумению, в этом нуждался.

В это время, перекрывая шум дождя, во дворе опять взвизгнула ставня. В ночь высунулась лысая голова Таисуке и закричала:

— Итиро! Итиро! Ты снова у щенков?

Парень поднял голову и ответил:

— Да, дедушка. Ложись без меня. Я покормлю их и вернусь.

— Ладно.

Дед с громким вздохом закрыл дверь поплотнее, а Итиро расслабился — теперь здесь можно было посидеть подольше.

Сегодня ему исполнилось восемнадцать. Дед по этому случаю выпил рюмочку саке и теперь будет крепко спать до утра.

Итиро оглядел сарай, где на лежанках собаки сбились в кучки и приготовились ко сну. Когда-то это была комнатка его бабушки Минами. Именно она первая начала разводить этих славных щенков, в поисках путей заработать любимому внуку на будущую учёбу. И дело пошло. Да так бойко, что маленький Итиро помнил, что за щенками приезжали из самой Осаки и Токио. И не мудрено! Ни у кого в Японии не было шпицев, на них глядели, как на диковинку. И где их достала бабушка?

Итиро помогал ей выхаживать слабеньких, от которых достопочтимая Минами порой не отходила сутки напролёт. Тогда мальчик ложился прямо здесь, на соломенных циновках подле бабушки и слушал её долгие истории. Иногда они были страшными — как погибли в море его родители, но чаще — чуднЫе. Бабушка, гладя Итиро по длинным прядям волос, рассказывала, что она — ёкай, из рода волшебников, и когда-нибудь совершит далёкое путешествие на родину. Но где эта родина она и сама не знала. Только повторяла: «Придёт время, солнышко, надо только подождать». А ещё она говорила, что когда умрёт, то станет жёлтой бабочкой с чёрным рисунком на крыльях и обязательно прилетит к Итиро, чтобы их с дедом оберегать.

Тогда, то, что смерть Кудо Минами случится так скоро, Итиро не мог и предположить. Но однажды поутру они с дедом обнаружили тело бабушки на настиле у дома. Минами лежала бледная, напуганная. Ночью выпал лёгкий снег, спрятавший грязь. По двору от калитки к настилу вели босые бабушкины следы. Видно было, что она заплеталась, падала, но стремилась к дому.

Дошла и свалилась перед дверью. Распластала руки, словно раненый лебедь. Её белая кожа вся была в тёмных пятнах — отпечатках от зубов. Но ни врачи, ни Итиро с дедом так и не поняли, что случилось с Минами. Женщина ничего не говорила. Лишь иногда открывала глаза, протягивала слабую руку к внуку и плакала.

Ночью бабушки не стало.

На вторые сутки после случившегося, дед с Итиро тихо развеяли её пепел в их крошечном саду. И Кудо Таисуке с удвоенной силой стал за ним ухаживать, как будто его любимая жена поселилась среди камней под горной сосной.

Так Итиро и жил с дедом. Но с того момента Таисуке пресекал любые разговоры о странной смерти жены, хотя всегда любил её больше жизни. Он только стал заботиться о внуке пуще прежнего — никуда его не отпускал одного, каждый день провожал и встречал из школы.

…Что-то заколотилось в маленькое оконце. Итиро вздрогнул и, аккуратно спустив с колен щенка, подошёл посмотреть. В стекло билась жёлтая бабочка. С чёрным рисунком на крылышках.

Странно, бабочки же не летают ни ночью, ни во время дождя. А может… Неужели?! Сердце Итиро замерло. Он приоткрыл ставеньку, и бабочка ловко влетела в комнатку.

Мотылёк подлетел к Итиро, покружил над его протянутой рукой и поднялся выше. Бабочка впорхнула в темноту, куда не доставал круг света лампы. Итиро схватил фонарь и направил его на потолок. Он сразу её увидел. В углу. От фонаря тень бабочки причудливо выросла и чем-то напомнила профиль бабушки. Или Итиро так почудилось.

Его сердце колотилось так, словно это и правда бабушка сидела там, на потолке, и внимательно смотрела на него. Приглядевшись, парень заметил, что бабочка села на маленькую жестяную щеколду. Раньше он точно её не видел. Кажется, это был люк на чердак.

Итиро выглянул во двор, убедился, что дед потушил в доме фонари. Тогда парень аккуратно взял лестницу, втащил её в сарай, и легко открыл крышку на потолке. Бабочка залетела туда. Итиро подтянулся и, секунду поколебавшись, нырнул за ней.

На чердачке его оглушил дождь, стучавший по черепице. В узком пространстве не разогнёшься. Везде паутина. А дальше темень. Итиро пришлось спуститься вниз за фонарём. Подсветив себе, парень с досадой обнаружил, что на чердаке почти ничего нет. Лишь чемоданчик и небольшой сундук.

Первым Итиро стал исследовать чемодан. В нёмоказалась аккуратно сложенная женская одежда. Бабочка сидела на сундучке. Её крылья подрагивали. Она ждала, когда Итиро её заметит.

Наконец, парень подполз к сундучку. Бабочка вспорхнула и села на голову Итиро. А он смахнул с сундука пыль, щёлкнул застёжками и открыл крышку.

Наверху лежал пучок трав, перевязанных лентой. Итиро поднёс его к носу и втянул воздух. Пучок пах бабушкой. Этими травами она полоскала свои густые волосы. Итиро вздохнул. Под пучком обнаружилась разрисованная ученическая тетрадь. Парень пролистал её — она была заполнена ровными иероглифами бабушкиного почерка. Каждая страница начиналась с даты. Это был дневник Минами. Под тетрадью лежала стопка писем. Их было шестнадцать. И все они были из неизвестного Итиро места в Норвегии. На дне сундучка обнаружился свёрток: что-то было обёрнуто плотной льняной тканью, перетянутой верёвочкой. Итиро понюхал и свёрток. Странный запах. Густой, непривычный. Фонарик замигал и погас.

Парень подполз поближе к свету, бьющему снизу, размотал узелки, аккуратно развернул находку и, вскрикнув, тут же выронил её из рук. Вот уж этого он никак не ожидал увидеть!

В полотнище оказалась завёрнута отрезанная ступня. Сразу было видно, что она хоть и высохшая, но настоящая.

Ступня упала вниз, на пол сарая. Щенки окружили и обнюхивали её.

Итиро быстро спустился по лесенке, прихватив сундучок с содержимым. Он подобрал ногу, чтобы собаки не стали её есть. Но, щенки, познакомившись со ступнёй, заскулили и разбежались по углам.

Парень рассматривал жуткую находку. Нога была похожа на человеческую, но всё же в ней было что-то необычное. Острые изумрудные загнутые ногти на волосатых пальцах, больше походили на когти. Истончённая, словно пергаментная, кожа, была тёмно-коричневой с зеленоватым отливом. И пахла нога болотом.

Парень завернул ступню обратно в тряпицу и взял дневник. Это была истрёпанная тетрадь в кожаном переплёте украшенная значком: круглая эмблема, напоминавшая колесо с изображением солнца в центре. Но рисунок почти стёрся, и его деталей было не разглядеть. Итиро стал листать дневник, и одна запись особо привлекла его внимание.