Светлана Зорина - Сказка о спящей красавице

Через минуту я, Антема и наш небольшой отряд были уже в так называемом пещерном храме. Да, эта труба тянулась прямо к прозрачному саркофагу, который сиял таким ярким, пульсирующим светом, что хотелось зажмуриться. Я видела её – тонкую фигурку, словно вмороженную в сияющий лёд. И я видела, что этот «лёд» тает на глазах. Со всех сторон – с лестниц, из каких-то закоулков – бежали люди в жёлтых комбинезонах и шлем-масках с огромными затемнёнными очками, напоминающими глаза насекомых. Эти твари и сами казались огромными насекомыми, которые лезут из всех щелей. Не знаю, сколько среди них было фелиданов, но почти у всех имелось оружие. Завязалась схватка. Даркмейстеры разили врага лучами своих трансферов, а воины королевы сталью. Впрочем, у некоторых было огнестрельное оружие и лучемёты. Я стреляла из своего плейма, пока не кончился заряд, потом кто-то из альдов кинул мне меч. Слабости я никакой не ощущала. Это место больше не вытягивало из меня силы – возможно, потому что сегодня со мной был кристалл подземного эльхангона. Ламия летала, словно демон смерти, то и дело бросаясь сверху на очередного врага, поднимала его в воздух и разрывала пополам. Иногда она отрывала ему голову и с жутким хохотом кидала в кого-нибудь из противников. Глаза её горели тёмным огнём, губы покрылись кровавой пеной. Кажется, она попутно успевала пить кровь своих жертв. Вот теперь она была по-настоящему страшна, не то что та уродливая бабка-ёжка, большую часть суток проводившая призрачной тенью. Однако даже она не внушала нашим врагам такой ужас, как огромный лев, убивающий одним ударом лапы. Его грозный рык, повторяемый многократным эхом, звучал под сводами пещеры, словно голос разгневанного божества. Когда Селену и трём его помощником удалось при помощи трансферов погасить излучение саркофага, пол под нами качнулся, а в дальнем конце зала обрушилась часть потолка. И хотя минуту спустя камни перестали сыпаться на гулкие плиты пола, грохот не утихал. Божество рычало всё громче и громче. Только теперь это был уже другой бог. Чудовище, которое жило в недрах этого мира, пробудилось окончательно и желало вырваться из бездны.

– Тонгхо!

Этот сдавленный вопль издал кто-то из «комбинезонов». Уцелевшие из них, позабыв о нас, кинулись к лестнице, ведущей наверх. Теперь я могла спокойно сосредоточиться, чтобы переместить саркофаг в пещеры саху. Единственным, что я там видела и запомнила, был зал, где мы недавно побывали с Ламией.

– Я останусь, – твёрдо сказала Антема. – Мои воины сражаются, и я не могу их бросить. Теперь уж её спасение зависит не от меня…

– Терри, я тоже остаюсь! – облизывая окровавленные губы, сообщила Ламия. – Я, конечно, уже сыта, но настоящее веселье только начинается…

Её слова заглушила очередная волна грохота. Одну из стен зала пересекла трещина, которая стремительно росла, открывая нашим взорам сверкающую тьму. Эта тьма надвигалась на нас, наполняя всё вокруг многоголосым рычанием и воем. Зверь из бездны вырвался наружу, готовый всё смести на своём пути.

– Ламия, уходите! – крикнула я, прижимаясь к саркофагу и хватая рычащего Саннида за гриву, в то время как Шиннау с ловкостью обезьяны забирался льву на спину. – Переноси всех подальше, хоть в ту рощу…

Слава Богу, мы все успели убраться до того, как клокочущее тонгхо ворвалось сюда, разрушая Саградиум со всеми его цехами, лабораториями и храмовым комплексом.

Глава 9. Лев и дракон.

Мы вовремя доставили саркофаг в пещеры саху. Не знаю, сказалось ли то, что урмиане так активизировали световой кокон, или с ним произошло что-то другое, но он таял на глазах, словно лёд на солнцепёке. Саркофаг уже практически растаял, и теперь Диана сама казалось фигуркой из цветного льда. Хрупким хрустальным ангелом, который ещё недавно украшал рождественскую ёлку, а теперь лежал среди гирлянд с тревожно мигающими лампочками в виде кристаллических цветов. В мерцании эльхангоновых зарослей на стенах пещеры действительно было что-то тревожное.

– Света в этом коконе уже почти не осталось, – сказал Шиннау. – Хорошо, что она здесь. Эльхангон защитит её. Саннид, теперь надежда на тебя. Я не знаю, как, но ты должен разбудить её.

Я думала, у меня сердце остановится, когда остатки «льда» с лёгким сиянием испарились и рассеялись в воздухе. Она лежала передо мной в этой сумрачной пещере, на куске грубой кожи – нежная и беззащитная, словно цветок лилии, поникший без речной влаги. Тонкая рука, к которой я осторожно прижалась щекой, была прохладной.

– Дия, – прошептала я, гладя её шелковистые волосы. – Очнись.

Она была жива, но сердце её билось очень слабо.

Саннид навис над ней сияющей золотой горой. Я не знала, что он ей говорил, мысленно взывая к ней, но она не слышала. А если и слышала, то всё равно не могла вырваться из оков своего странного сна. Лурд лизнул ей лицо и руку, потом, шумно вздохнув, повернулся ко мне. Вид у него был виноватый.

«Боюсь, на этот раз я не могу ей помочь. Ты столько сделала, чтобы меня освободить…»

– И не жалею об этом, – сердито сказала я. – Ты тоже заслуживаешь нормальной жизни, а не заточения в какой-то проклятой субстанции, будь то лёд, застывший свет или что-либо ещё. Шиннау, сколько она сможет… без этого кокона?

Маной склонился над девушкой, послушал её сердце, потом знаком подозвал к себе несколько соплеменников. Они минут пять о чём-то тихо совещались – гномы вокруг спящей крепким сном Белоснежки.

– Жаль, но мы не можем дать ей амфу, – покачал головой один из карликов, кажется, ещё более старый, чем Шиннау. – Некоторых людей она спасает, но организм альдов отвергает амфу. Эта девушка хоть и полукровка, огненной крови в ней много. Мы не думаем, что она при смерти, но не уверены, что она так долго протянет. Судя по всему, в коконе она вообще не изменялась, и все её оболочки – от грубой, то самых тонких – в том же состоянии, как тогда, когда она оказалась в нём.

– А если её разбудить…

– Будет изменяться так, как если бы и не засыпала на двести пятьдесят лет. Не бойся, проснувшись, она не превратится в сморщенную старуху или полуистлевший скелет. Я даже думаю, что после этого кокона она будет стареть медленней, чем её ровесники.

– Если хочешь остаться здесь, воительница, мы устроим тебя в отдельной пещере, – обратился ко мне Шиннау. – Возможно, Санниду надо просто отдохнуть, и тогда он сможет помочь принцессе.

– Возможно, – сказала я, совершенно в это не веря. – Я хочу быть с ней рядом.

Нам отвели пещеру рядом с главным залом. Диану уложили на продолговатом каменном возвышении, устлав его кусками хорошо выделанной кожи. Для меня устроили ложе в углу. Сказали, где можно вымыться, где взять еду и питьевую воду. Помещение, служившее саху кухней, было неподалёку – сперва прямо по коридору, потом направо. А если свернуть налево, начинались ступеньки, ведущие вниз, в пещеры для омовения и всего прочего, что делают в уединении, как деликатно пояснили мне здешние обитатели.