Александр Холин - Беглец из Кандагара

— И что? Какое впечатление?

— Знаешь, не очень хорошее, — признался Вадим. — Видишь ли, кому-то очень надо уничтожить уникальность города не только как архитектурной жемчужины, а как центра самобытности вообще. Причём не только столицы, получившей прозвище Третий Рим, а национальности — русский. Не удивлюсь, если толпы иноверцев, наводнившие город, потребуют переименовать её в Москвабад или, того хуже, в Нью-Москоу-сити. Вместо столицы могучего государства Москва стала выглядеть грязным международным базаром, где всё можно купить и, самое главное, где всё продаётся. Правительства меняются, меняются идеологии, только люди остаются всё теми же. Москва давно погибла бы без москвичей, считающих этот город своим родным, корнями, основой, без которой невозможно что-нибудь воздвигнуть, а тем более новое и удивительное. Но дело не в этом. На одном из верхних этажей соседнего здания, — Вадим ткнул пальцем в окно, за которым виднелись стены торгового центра «Европейский», — на этаже, где находится гостевой гараж, я неожиданно столкнулся с какими-то правительственными чиновниками, решившими посетить гламурный торговый центр с кинозалом и катком. Наша страна инертна, и как в Древней Руси, как в советское время положено было встречать с поклонами именитых гостей, так и сейчас. Но вот что важно: среди встречавших был один мой давешний знакомый, рожу которого я буду помнить всю жизнь. Это мой командир, полковник Бурякин, с подачи которого офицеры пограничного гарнизона устроили нам с Сергеем суд офицерской чести. Ты об этом знаешь. Именно после этого мы попали рекрутами в подразделение бена Ладена, где, к счастью, не прижились. Но Сергея при переходе через границу подстрелили! Я тебе ещё не говорил, но он знал, что его подстрелят! Ему перед этим было видение! И братишка завещал мне отыскать такое яйцо.

С этими словами Вадим вынул из своей сумки большое, чуть ли не страусовое яйцо из яшмы, на боку которого виднелась продолговатая щель. Анфиса осторожно потрогала пальчиками любопытную вещицу и взглянула на любимого:

— Послушай, я не знала, что мужики нынче курочками-рябами подрабатывают! Похоже, ты его снёс прямо в той пещере? Так ты действительно только из-за этого показал своему начальству место, где был спрятан клад?

— Да, нашёл в той самой пещере. Оно выкатилось мне под ноги, будто само старалось напомнить о предсмертном завещании брата. А клад… Собственно, мне всегда было наплевать на деньги, — пожал плечами Вадим. — Впрочем, и у меня от сказочного клада что-то осталось. Совершенно случайно я подобрал потом в пещере эти два камушка. — Вадим вытащил заветные алмазы и положил на стол рядом с яшмовым яйцом. — У меня, вообще-то, было три камушка, которыми я жонглировал в пещере незадолго до выстрела, но третьего найти не удалось. Думал сначала на деньги обменять, но как-то не получилось. Зарабатывал на жизнь другими способами. Не совсем чистыми, но в условиях нынешней страны, когда любой человек ходит по острию ножа каждый день, каждую минуту, это можно понять. Зато сейчас, если ты не против, можно на эти камушки устроить нам свадьбу.

Анфиса резко повернулась к беглецу, и глаза её сузились.

— Видишь ли, женой татарина я быть не собираюсь, — отрезала она. — Разве что ты восстановишь свою прежнюю фамилию. У меня, к счастью, даже связи в центральном паспортном есть, так что тюрьма тебе не грозит. Но кое-каких неприятностей всё-таки не избежать. Согласен? — Посмотрев на кислую гримасу, исказившую лицо Вадима, Анфиса весело рассмеялась: — Да не куксись ты, вояка! Всё будет хорошо. Ты мне веришь?

— Тебе — да. Совдеповскому паспортному столу — не очень.

— Но придётся, — резюмировала Анфиса. — Я согласна, что рыба с головы гниёт, только кто эту голову для себя выбирал? И ты, и я, и наши родители. Так что нечего зеркало винить, коли рожа крива.

— Вот это верно, — согласился Вадим. — Но ты ничего ещё не сказала по поводу того, что я нос к носу столкнулся со своим бывшим командиром.

— Нос к носу? — недоверчиво переспросила девушка.

— Ну, почти нос к носу! — поправился беглец. — Это не суть важно.

— Видишь ли, мужчины всегда находят что-либо неважное или же не заслуживающее внимания. Но ничего случайного, неважного и ненужного в этом мире не бывает! Согласен?

— Хорошо, — кивнул Вадим. — Только к чему тогда эта встреча, если случайного ничего не бывает?

— Я думаю, что завтра или послезавтра ты должен сходить в «Европейский» к своему бывшему командиру и выяснить с ним все нерешённые вопросы, — рассудительно начала девушка. — Уверена, что всё не так, как ты вбил себе в голову и как заставлял себя верить годы и годы. Недаром же тебе ни разу не подвернулся случай, чтобы отомстить своему командиру и замполиту? Никогда ни в одной войне не было победителя. Ни в большой, ни в маленькой. Потом будем размышлять, что делать дальше. Согласен?

— Похоже, ты мне выбора не оставляешь, — усмехнулся Вадим. — Ну, хорошо, посмотрим, к чему приведёт женская рассудительность.

— К чему? — ехидно откликнулась Анфиса. — Тогда вспомни Россию в моменты царствования Анны Иоанновны, Елизаветы, Екатерины Великой.

— Ах так, — вздыбился Вадим. — Только давай вспомним историю более подробно. При всех царицах были какие-то Бироны, Орловы, Потёмкины, правившие страной руками послушных императриц. Не странно ли?

— Вот и будь моим Бироном, — парировала Анфиса. — Сам сказал, что всё теперь в твоих руках. Или отступишься?

— Вот ещё! — огрызнулся беглец. — Но самое главное я тебе ещё не показал.

Вадим снял с шеи сердолик с оскаленной пастью дракона и вставил в щель яшмового яйца. Камень послушно начал разгораться изнутри, будто какой-то древний мастер вмонтировал туда диодный светильник. Свет постепенно усилился и стал переливаться радужными лучами. Казалось, яйцо ожило и принялось играть на лучах света, таившихся в нём, как на струнах неведомого музыкального инструмента.

— Вот это номер! — девушка восхищённо глядела на чудную игру света. — Может, объяснишь, что это такое?

— Понимаешь, я и сам не знаю, — признался Вадим. — Про это яйцо Сергею рассказала наложница Усамы бен Ладена, русская еврейка Ребекка. Но Сергей поделился со мной тайной в ночь перед переходом границы. Я его, признаться, не очень-то слушал, только братец у меня бывал упорным, если хотел чего-либо добиться. Вот и заставил меня надеть на шею сердолик, то есть ключ, который должен открыть ещё один ключ. Это яйцо, в свою очередь, тоже ключ, но уже к какой-то пирамиде, где есть двери в запредельный мир. Представляешь? Дверь в запредельность можно открыть, только вставив ключ в ключ и эти два ключа заключить в замочную скважину какой-то двери. Бред!