Алексей Бергман - Кто-то еще

— Спрашивай, — повелительно произнесла шаманка.

"Нормально, — слегка опешил юный телепат. Морально Сенька был готов к увещевательной душеспасительной беседе о злокозненных внутренних демонах. Насочинял достаточно высокоинтеллектуальных, путанных для деревенской бабушки уверток. Миранда просила больше слушать, чем говорить: "Вытягивай, Сенька, из бабки информацию, о нас старайся не распространяться. По ее вопросам будем вычислять, в чем интерес колдуньи к тебе". Шаманка же решила действовать в той же методе, предложила гостю проявить себя. — Интересно, бабушка следователем в НКВД не поработала?"

"Не отвлекайся".

— Ты обещала, — начал Сенька, — что мой дядя будет здесь к обеду. Я пообедал час назад.

— Твой дядя на подходе, — не моргнув, сообщила бабушка и замолчала, выжидательно поглядывая на мальчишку. Хитрить с Фаиной было сложно.

— Как получилось, что мой приход сюда предсказан? — наклоняя голову, глядя исподлобья, избрал вопрос Арсений.

Фаина вздохнула, присобрала губы, ответила:

— Я много лет ждала того, кому смогу передать в наследство силу. Пятнадцать лет назад родилась моя младшая внучка, я бросила камни и спросила духов — пришла ли та, кого я жду? Камни легли узором отрицания. Узор был странен. Я долго раздумывала над его загадкой, пока не увидела, что один из камней укатился. Провела еще один обряд на родовой поляне. Там мне явился дух предка нашего рода и предрек, что появления наследника я дождусь через пятнадцать лет. Через пятнадцать лет ко мне в дом проникнет Тот Кого Не Может Быть. Он ничего не тронет моего. Он придет за своим. И будет так силен, что я почувствую его приближение за многие версты.

"Вот почему нас ждали, Сенька, — заговорила Миранда. — Твое появление не стало для Фаины неожиданностью, она…"

— Прикажи своему духу замолчать! — внезапно прикрикнула шаманка.

— Во мне нет духа, бабушка Фаина, — покладисто сказал парнишка. Арсения жутко заинтересовал рассказ колдуньи, расстраивать наладившийся контакт с хозяйкой дома не советовала и Миранда. — Я обычный человек…

— Забудь! Не ври мне! — перебила ведунья. — Ты необычный человек с рождения! Ты тот, кого не может быть, твоя судьба не прописана, не связана с миром живых или мертвых — ты загадка даже для духов! Таких, как ты — единицы, по пальцам перечесть! Ты сам способен выбирать себе дорогу, силой воли прочертить свою судьбу по чистому листу!

Разгоряченная громкая речь Фаины привлекла внимание Лазаря, обретавшегося поблизости на предмет охраны. В дверь просунулось хмурое мужское лицо…

— Уйди! — замахала на него руками бабушка. — Мы разговариваем!

"Все странновитее и странновитее, — припомнил Арсений, выдранный Мирандой из Льюиса Керролла афоризм. — Магические камни, обряды, родовая поляна…"

— Недавно мне привиделось, бабушка Фаина, что ты и сама была к е м — т о д р у г и м, заинтересованно склонился над столом Арсений. — Ты была женщиной с головою кошки.

Услышав о видении недавнего противника, Фаина как-то сразу, моментально успокоилась. Пристально поглядела на парнишку… И удовлетворенно кивнула. Колдунья выглядела так, словно получила долгожданный дорогой подарок, но за него предложено — платить.

Какую цену? — непонятно.

— Мы все бываем кем-то еще, — бабушка вздохнула во всю ширь груди. — Среди нас есть люди олени, овцы, волки, тигры, псы… Они об этом не знают, но не могут изменить свою природу. Ты — можешь. Ты не прописан.

Сеньку слабо интересовали проблемы человеческой личности и сущности (тем более преподаваемые в форме околонаучного бреда!), его тревожила реальность — настоящее и будущее, в которое способна заглянуть невероятная старушка! Здесь, а не в засаленной СМИ философии природы человека ее сила!

— Бабушка Фаина! — горячо воскликнул Сенька. — А ты можешь снова провести обряд?! Посмотреть, поменялось ли что-то в моей судьбе за эти годы?!

Арсений торопился. Очень скоро ему придется слишком часто говорить Фаине "НЕТ", сейчас, пока она настроена дружелюбно, он не мог упустить представившийся шанс! Может быть, Фаина скажет что-нибудь о маме?! Расскажет, что ждет его и папу?! Увидит, поменялось ли настоящее и есть ли у его друзей из будущего — жизнь?!

Фаина нахмурилась. Задумалась. Потом, кивнув, пробормотала:

— Может быть…, оно и к лучшему. Ко времени.

Шаманка встала со стула, прошла до громоздкого древнего комода, выдвинув один ящиков, достала из него тяжелый полотняный мешочек и вернулась за стол.

Арсений услышал, как под пальцами бабушки, приятно зашелестели камушки в мешочке. Фаина словно погрузилась в транс. Ее губы мерно шевелились, глаза смотрели в одну точку.

— Нет! — внезапно выговорила шаманка. Протянула через стол мешочек и велела: — Ты должен сделать это сам. Набери горсть камней, высыпь их на стол передо мной.

— А если я выну только один? — принимая тяжелую торбочку, спросил Арсений.

— Значит, так тому быть. Прислушайся к себе, возьми столько камней, сколько захочется.

Арсений, чувствуя нешуточное волнение, погрузил пальцы в груду гладких камушков — какие-то из них были теплыми и словно бы живыми, другие морозливо покалывались, пара камней, показалось — отпрянула от пальцев!

Сенька почувствовал желание набрать полную горсть, сграбастал камни и, разноцветной, переливающейся волной раскатил их перед внимательно застывшей бабушкой!

Фаина застыла, глядя на рисунок.

Молчала долго, сгорбилась. Арсению показалось, шаманка недовольна увиденным, обеспокоена. Ее брови то стягивались к переносице, то, в недоумении, взлетали вверх. Фаина заторможено глядела на рассыпанные по скатерти камни, Арсений ждать устал!

— Ну! — не выдержав, поторопил шаманку.

Бабушка очнулась от тяжелых дум, оторвала взгляд от камней. Посмотрела на парнишку очень странно: во взгляде застыло замешательство, тревога и толика разочарования. Ответ шаманки объяснил, с чем связан оттенок обманутых надежд:

— Я не смогу тебя удержать, миленький, — негромко сообщила бабушка. — Хочу, но не могу.

Арсению, по сути дела, было наплевать на чаяния могущественной старушки. А если уж совсем по-чесноку — известие порадовало: Фаина не сможет силой удержат "наследника" подле себя!

Но шаманка продолжала гнуть свое:

— А если постараюсь — погублю. Тебя достанут волки.

"Господи! Да при чем здесь волки?!" — мысленно взвыл Арсений:

— Про мою маму, про маму ты видишь что-нибудь?

— Про маму? — переспросила бабушка, пригляделась к рисунку из камней: — Материнский камень далекой, миленький.