Ольга Романовская - Паук раскинул сеть

Успокоившись, гоэта вернулась в обычный мир. Как раз вовремя: обеспокоенный её остекленевшим взглядом, провожатый что-то спросил. Пришлось объяснять, что она не страдает падучей болезнью, а всего лишь магичила.

Провожатый с уважением глянул на гоэту и замолчал.

Эллина гадала, дадут ли ей пообедать или сразу отправят на поиски клада или перевод свитка. Дворяне свысока относятся к простым людям, а ей, кроме статуса любовницы баронета ли Брагоньера, похвастаться нечем.

Сделав ещё пару поворотов, они, наконец, оказались у ворот замка. Вблизи тот оказался на редкость живописным: тонул в зарослях жимолости и дикого винограда.

Нападения врагов давно не опасались, поэтому решётка над воротами исчезла, остались только ржавые цепи. Но сами ворота по-прежнему потрясали мощью. Эллина подумала, такие не удержишь никакой магией.

Конюх перебросился парой слов со знакомым стражником — одним из слуг графа, и въехал во двор. Гоэта последовала за ним, увлечённо вертя головой по сторонам. Попутно она смотрела, какие заклинания навешены на стены, и убедилась, хозяева расщедрились на охранные чары.

Двор оказался большим и шумным, с массивным колодцем в центре. Возле него росла старая ива. Её ствол то ли объели козы, то ли ободрали дети.

Конюх махнул рукой в проезд между двумя службами:

— Там лошадку оставьте.

— А жить где буду? — вопрос собственных удобств волновал Эллину не меньше удобства Звёздочки.

— Это не ко мне вопрос, я только встретил.

Гоэта пожала плечами и направилась в указанном направлении. Оказалось, проулок вёл на задворки конюшни. Там выгуливали вспотевших лошадей.

Странно, конечно, не по-людски — даже в конюшню с чёрного хода… Но Эллине было не привыкать к чудачествам заказчиков. Она спокойно спешилась, сгрузила на землю сумки и отдала повод Звёздочки мальчишке со скребком. Не зная, что делать дальше, Эллина взвалила поклажу на спину и побрела к жилым корпусам. Не успела она сделать и пары шагов, как её окликнули и забрали сумки.

Очередной слуга провёл Эллину мимо старого заросшего сада к одному из замковых флигелей и объяснил: граф разрешил выбрать любую комнату на третьем этаже. Гоэта поразилась подобной щедрости и, сгорая от любопытства, взбежала вверх по винтовой лестнице.

Оказалось, флигель с основным, господским корпусом, соединял длинный переход, полный пыльных доспехов. Эллина мельком осмотрела его, когда, бросив вещи в комнате, практически полностью занятой кроватью, поспешила на встречу с заказчиком.

Идти пришлось долго. Эллина гадала, как можно не запутаться во всех этих лестницах и коридорах. Зато вид с галерей открывался потрясающий! Гладь реки и цепочкой холмов.

Мимо тянулись парадные залы, пугая гулким эхом и непомерно большими размерами. Убранство соответствовало представлениям о типичных замках — шпалеры, доспехи, гербы, выцветшая настенная роспись и потемневшие портреты в дубовых рамах. Стены либо каменные, либо обшиты деревянными панелями. Тяжёлые своды поддерживают столбы с резьбой.

Эллина гадала, сколько призраков обитает среди этого великолепия. Для работы неплохо бы подружиться с ними, только духи — существа на редкость зловредные и презирают магов, особенно гоэтов. Зазеваешься, утащат к себе. Ладили с ними только боевые маги и некроманты. Первые брали силой, вторые — страхом. Да и как не бояться человека, который легко и просто подчинит себе?

Когда Эллина уже устала идти, они миновали очередную лестничную площадку и оказались в жилых покоях замка. Сразу пропал холод, его место заняли звуки и солнечные лучи, падавшие на забытую на столе книгу или штофные обои.

Граф, вопреки ожиданиям, принял Эллину не в кабинете, а в гостиной. Рядом с ним сидела супруга — полная противоположность рослому рыжеволосому мужу. Чуть поодаль пристроился в кресле молодой человек — очевидно, сын. Он пошёл в мать — такой же утончённый блондин с пушком на подбородке. Интересно, как выглядит юная графиня, чей облик предстояло принять гоэте?

— Хорошо добрались? — граф вежливо улыбнулся и указал на стул.

— Спасибо, не жалуюсь, благородный сеньор, — Эллина тут же заняла предложенное место.

Начало разговора понравилось, похоже, страхи встретить высокомерного дворянина напрасны.

— Полагаю, вам сообщили условия?

Эллина кивнула, достала договор и протянула графу. Тот, так и не пожелав представиться, мельком глянул на бумагу и подтвердил: дворецкий всё указал верно.

— На мою дочь Юлию взглянете позже. Тот человек приедет во вторник. Уж постарайтесь, — он выделил голосом последнее слово, — чтобы он никогда больше здесь не появился. Нужен грубый и решительный отказ.

Гоэта заверила: всё сделает в лучшем виде, и попросила рассказать о кладе.

— Это уж вы, голубушка, сами, — вступила в разговор молчавшая до той поры графиня. — Вы ведь гоэта.

Эллина спокойно выдержала презрительный взгляд — а вот и спесивая дворянка — и промолчала. Теперь стало ясно, за что даётся столь щедрее вознаграждение.

— Что-то ещё? — слово вновь взял граф.

— Пока нет, благородный сеньор. Разве… Когда приём, для которого потребуется иллюзия?

— Завтра. Супруга всё опишет.

— Чтобы вышло качественнее, нужны настоящие драгоценности, — заметила Эллина. — Я умею делать иллюзии, но не вещи.

— Будут. Найду какую-нибудь дешёвку.

Понятно, боится, что гоэта украдёт серьги. Все представители третьего сословия — воры в глазах первого. Сама Эллина, конечно, перебралась во второе, но не далеко ушла от матери-крестьянки. Хотя Брагоньер старательно выбивал из неё простонародные черты, даже нанял учителя, чтобы выправить выговор и манеры любовницы. Заниматься Эллина ненавидела, но с соэром не поспоришь. Он грозился прибавить к этикету уроки танцев. Видимо, Брагоньеру не понравились неуклюжие па любовницы. Эллина ведь предупреждала, но нет, соэр всё равно брал её на великосветские приёмы.

Граф дал понять, что разговор окончен, и гоэта поспешила откланяться. За дверью дожидался слуга, который, к великой радости Эллина, повёл на кухню обедать.

Подкрепившись, гоэта принялась за дело. Горничную с серёжками и описанием пропавших драгоценностей пока не прислали: — гоэта не сомневалась, графиня пошлёт вместо себя прислугу, — поэтому оставался клад.

Эллина раздобыла план замка и задумалась, где бы спрятала сокровища. Больше всего ей нравились сад и склеп. Подумав, гоэта решила сначала наведаться к мёртвым. Она побаивалась гулять среди могил в темноте.

Слуга глянул на гоэту как на сумасшедшую, но нужное направление указал, посоветовав смотреть под ноги. Совет оказался не лишним: одна ступенька обвалилась, и, зазевавшись, Эллина легко могла оступиться и сломать ногу.