Вера Чиркова - Кокетка

Пользуясь тем, что осмелевшие приятели Геверта решились пригласить девушек прогуляться по залу и посмотреть с балкона на сад, пока еще не совсем облетела листва с деревьев и кустов, и клумбы ярко расцвечены роскошными хризантемами, герцог пересел ближе к загадочной кокетке. Он не смог бы с чистым сердцем присягнуть, что узнал в ней давно позабытую, чуть угловатую девчонку с глубоким грудным голосом, но почему-то очень хотел, чтобы это оказалась именно она.

Постепенно фрейлины, ставшие главной темой обсуждения, разбрелись по залам и балконам, увлекаемые довольными собой Сангором и его друзьями, сразу двух фрейлин увел показывать самоцветы Геверт, и ушел по делам Змей, оставив сестру на попечение Арви. А тот почему-то все никак не мог найти слова, которые нужно было сказать первыми.

— К нам идет маркиз Твигерн со своей тетушкой, — тихо предупредила вдруг Лэни, с любопытством простушки рассматривавшая прогуливающуюся мимо них публику.

— Тебя как представлять? — осведомился Арви, прикрыв рот бокалом и усмехнувшись про себя скорости, с какой он начинает перенимать правила глупышек.

— По обстоятельствам. Возможно, он не будет настаивать, — успела произнести тихоня, прежде чем маркиз со спутницей оказался рядом и Китерия Твигерн вежливо произнесла:

— Добрый день Лэрнелия, я пришла поблагодарить вас за содействие во вчерашней проблеме. Герцог Эфройский подписал письма без возражений, и даже приказал своему секретарю немедленно их разослать. Позвольте представить вам моего племянника Фиренса Твигерна. Он хотел поблагодарить вас и от себя лично, обычно уговаривать самых строптивых господ приходится именно ему.

— Ох, не хвалите меня, — кротко зарделась Лэни, — я же понимаю, каким важным делом вы занимались. Мой муж, граф аш Феррез, сразу поддержал эту идею, потому моей заслуги там немного.

— Вы очень умны и скромны, графиня аш Феррез, — прикладывая руку к груди, учтиво поклонился маркиз Твигерн, делая вид, что не замечает скрытого за приветливыми улыбками интереса, с каким изучают его прелестные незнакомки.

Лэни сверяла свои личные впечатления с изученными в монастыре портретами, и находила, что ни один из них не передавал всего обаяния, какое исходило от этого мужчины среднего роста и лет. Его светло карие глаза смотрели на собеседников с умной насмешливостью, а лицо выражала такое доброжелательное участие, что казалось, это вернулся давно забытый старинный друг.

— Прекратите, — холодно сказала вдруг низким и глубоким голосом молчаливая фрейлина, и в тот же миг Арвельда словно окатили ушатом воды.

Невероятную смесь чувств всколыхнул в герцоге этот незабываемый голос, тепло узнавания, острая горечь обиды, запоздалое понимание не случайности давних событий и вмиг проснувшуюся надежду. И твердую уверенность, что в этот раз он никому не позволит решать за себя.

А мгновенно переставшая улыбаться тихоня на замечание Тэльяны отреагировала неожиданным образом.

— Именно поэтому вы лично ездите уговаривать тех, кто не желает подчиняться правилам этикета? — неприязненно глянув на маркиза, осведомилась Лэни с холодной колкостью.

— Позвольте нам присесть? — Фиренс Твигерн произнес свою просьбу так кротко, что невозможно было отыскать сколько-нибудь вескую причину, чтобы ему отказать.

Впрочем, как раз отказывать Лэни и не желала. Словно спрашивая разрешения, оглянулась на брата и на миг опустила ресницы, надеясь, что ему будет достаточно такого намека.

— Разумеется, присаживайтесь, Фиренс, — вежливо произнес герцог — и тетушку вашу устраивайте. Что будете пить?

— Мы знакомы? — усадив Китерию, маркиз обошел стол и уселся напротив Лэни.

— Были когда-то, — невесело усмехнулся Арвельд и повернул голову к снова смолкнувшей Тэльяне — тебе чего-нибудь налить?

Девушка чуть приподняла бровь, в знак изумления такими решительными действиями, но снова промолчала, и герцог счел это согласием. Налил лимонад, подал фрейлине, и хмуро усмехнулся, обнаружив, что она не снимает перчаток. Следовательно, Тэльяна опасается, что ее можно опознать не только по голосу, но и по рукам. И значит она не забыла, что у Арвельда очень хорошая память на голоса и мелкие детали, и теперь справедливо опасается, что услышав ее голос, он вспомнит значительно больше, чем знает его сестра.

Уже вспомнил, усмехнулся про себя герцог, но показывать этого до того момента, пока не появится возможность спокойно поговорить без спешки и посторонних, вовсе не намерен.

— До мятежа? — догадливо осведомился маркиз и, чуть прищурившись, в открытую оглядел собеседника, — увы, не вспомню. Не будете ли так любезны, подсказать? Хотя, возможно, тетушка…

Фиренс оглянулся на маркизу и так откровенно растерялся, обнаружив, как потрясенно рассматривает графиню обычно невозмутимая женщина, что не сумел скрыть свое изумление.

— Тетушка!

— Святые духи, куда же я вчера смотрела… — расстроенно выдохнула та, и, торопливо нашарив в кармане платок, принялась вытирать глаза и нос, — вылитая же матушка! Простите меня, Лэрнелия… но я должна спросить, что с нею?

— Матушки нет уже два года, — тихо ответила Лэни и тоже достала платочек, эта женщина радовалась и переживала так искренне, что девушка не сумела сдержать невольных слез.

— Горе-то какое… а ведь я ее оплакала намного раньше… говорили…

— Я знаю, что говорили, — печально кивнула Лэни, и взглянула на брата, — Арви, налей маркизе немного вина, ей нужно успокоиться.

— Арви? — задумался маркиз, глядя как молодой мужчина с руками воина ловко подает его тетушке бокал с напитком, — неужели герцог Арвельд аш Адерский?!

— Немного не так, — поправил Арвельд, — просто Адерский. Старшим герцогом рода остается Геверт.

— Так вот где граф нашел себе жену, — начал распутывать клубок интересующих его вопросов маркиз, — но куда тогда пропала Ритола?

— Не имею представления, — хладнокровно солгала Лэни, хотя и в самом деле не знала, куда Олтерн посадил свою бывшую шпионку, — я ее видела всего один раз, когда она отчего-то решила объявить моего мужа своим. Он тогда находился в замке Эфро, в комнатах целителей.

— Значит, нужно спрашивать про нее у Олтерна, — постановила маркиза, — я тебе говорила, Фиренс, нужно мне обратиться к нему.

— А в чем дело? — заинтересовался Арвельд, ощутив, как на его ступню упорно давит ножка сестры, — возможно, мы вам поможем? Или Дагорд, он сейчас должен вернуться.

— Дело в том, что она принудила меня дать клятву, — хмуро признался маркиз, — и мне бы не хотелось подводить женщину.