Академия Горгулий. Тайна ректора - Лена Александровна Обухова
Нет, она не сомневалась в том, что любит Ламберта. Те несколько минут, когда Ника думала, что он погиб, наглядно показали ее чувства. Верила она и в то, что он любит ее. В конце концов, ради нее он действительно совершил невозможное: обратился в дракона и выбрался из огненной ловушки. И большую часть времени она чувствовала себя счастливой рядом с ним. Да что там! Она чувствовала себя счастливой, даже когда просто думала о нем…
Но стоило выйти на сцену лорду Ардему, как все стремительно менялось. Наверное, он имел право на высокомерие, учитывая свое положение, но терпеть это было выше ее сил. Да и просто пугало. Ведь Ламберт вел себя так даже здесь, в Замке Горгулий, под крылом, так сказать, ее родного отца, в статусе жениха. А что будет, когда они поженятся? Что будет, когда она закончит учебу и они уедут в Ардем? Как Ламберт поведет себя там? Не снесет ли у него окончательно крышу? Как будут относиться к ней его родственники? Не получится ли так, что в том замке ее станут гнобить даже слуги, которые там наверняка есть? Ника не знала. А тот факт, что она все еще плохо ориентируется в мире Содружества, заставлял ее чувствовать себя уязвимой. И каждая такая стычка напоминала об этом.
Однако, оказавшись в холле и увидев уже собравшихся там друзей, она пообещала себе, что выкинет тревожные мысли из головы: не хотела, чтобы они испортили ей день.
К тому же друзьям всегда удавалось ее отвлечь. Вот и сейчас Ника сразу заулыбалась, увидев, что Влад и Марин успели затеять шуточную возню, пока дожидались ее. Марин был в своей мужской ипостаси, поэтому не уступал Владу ни в габаритах, ни в силе, ни в ловкости. Конечно, они не боролись и не дрались всерьез. Так, просто толкались.
Редек и Алиана стояли рядом и насмешливо наблюдали за ними. Точнее, усмешка играла только на губах Редека, а лицо Алианы оставалось скорее нейтральным. Она явно силилась улыбнуться, но ее хватало только на то, чтобы не выглядеть печальной. Она все еще тяжело переживала потерю возлюбленного. Не столько его смерть, сколько правду о том, каким он был. По крайней мере, так казалось самой Нике, но она ни разу не обсуждала это с красавицей-русалкой.
– Ника! – радостно воскликнул Редек, заметив ее.
Влад и Марин тут же прекратили толкаться, а последний к тому же моментально перекинулся в свою женскую ипостась, поскольку знал, что ей она нравится больше: рядом с маленькой, похожей на ботаника-отличницу девушкой в очках Ника чувствовала себя комфортнее, чем с широкоплечим красавцем, дьявольски похожем на Генри Кавилла.
Ника улыбнулась шире и приветственно помахала друзьям, хотя со всеми уже виделась как минимум на завтраке. Постаралась не задерживать взгляд на Редеке, не желая его поощрять. Что бы она там ни говорила Ламберту, ей и самой казалось, что приятель-горгулья проявляет к ней неуместный интерес. Ему даже как-то удалось стать частью их компании, ненавязчиво заменив в ней выбывшего Киллиана, по которому продолжала страдать Алиана.
– Наконец-то! – Владимир Рихард, которого друзья называли просто Влад, картинно развел руками. – Сколько можно тебя ждать?
– Я пришла вовремя, сам посмотри, – парировала Ника, указывая на висящие в холле большие часы. – Это вы собрались раньше.
– Причем Влад пришел первым, – со смешком заметила Марин. – Странно, что наш вечно голодный медведь не ушел в Бордем без нас.
– Между прочим, вам бы стоило оценить мое самопожертвование! У меня уже добрых два часа урчит в желудке. Теперь мы можем, наконец, идти?
Нику тянуло оглянуться и проверить, не маячит ли где поблизости фигура Ламберта, но она удержалась и уже открыла рот, чтобы ответить Владу, когда ее внезапно окликнули:
– Ника Колт! Можно вас на два слова?
Судя по голосу, обратилась к ней женщина, но прозвучал он совершенно незнакомо. Ника все же обернулась и сразу поняла, кто перед ней, хотя пока не видела Рамину Блор. Но остальных женщин в замке она уже хорошо знала.
– Вообще-то, я Матвеева, – привычно поправила она, настороженно приближаясь к новому директору академии.
– Я учту, – улыбнулась Блор. – Меня зовут…
– Рамина Блор, я знаю. Вы новый директор.
В глазах собеседницы промелькнуло едва заметное раздражение. Вероятно, она не привыкла к подобному поведению, да Ника и сама прекрасно понимала, что это невежливо, но ничего не могла с собой поделать. Впечатление, произведенное словами отца, было еще совсем свежим и заставляло воспринимать нового директора как потенциальную опасность. А когда Ника чувствовала опасность, она, подобно ежику, сворачивалась в клубок, выставляя наружу острые колючки.
– Что ж, тем лучше, – бодро отозвалась Блор, спрятав свое недовольство поглубже. – Мне бы хотелось при случае ближе познакомиться с вами, пообщаться.
– Вы здесь первый день, – мрачно заметила Ника, – и у вас уже есть ко мне претензии?
– С чего вы взяли?
– Ну… Обычно, когда со мной хочет пообщаться директор учебного заведения, это означает, что у меня проблемы. Работало, даже когда директором был мой отец.
Блор улыбнулась и покачала головой.
– Ничего такого я не имела в виду. Меня просто интригует ваш дар.
– Какой такой дар? – еще сильнее насторожилась Ника.
– Ходят слухи, – понизив голос, пояснила собеседница, – что у вас врожденные способности к некромантии. Якобы, даже не применяя магию, вы видите мертвых.
Это было уже слишком. Ника понимала, что не производит впечатление очень уж искушенной и разумной девицы, но пытаться поймать ее на запрещенной практике вот так в лоб – почти оскорбление.
– Не стоит верить слухам. Я не практикую некромантию, – бросила она, поворачиваясь и стремясь поскорее уйти. – Извините, меня ждут друзья.
Однако от нового директора оказалось не так легко отделаться. Она ненавязчиво, но уверенно перехватила ее предплечье, не давая уйти, и мягко заметила:
– Поймите меня правильно, я не думаю, что это плохо. У меня множество причин считать, что ограничения некромантии в Содружестве чересчур… жестоки. У этой области магии есть ведь и полезные стороны. Сколько преступлений можно было бы раскрыть или сделать это быстрее. Сколько невиновных не страдало бы из-за ложных обвинений. Как ваш жених еще совсем недавно. Не всем выпадает честь быть оправданным Великим Огнем. Да и настоящего убийцу Патрика Рабана, по всей видимости, иным способом найти не получится.
Слова прозвучали как музыка для ушей Ники, но не заставили ее опустить щиты. Она слишком хорошо знала, как убедительны бывают люди, когда говорят тебе то, что ты хочешь
