Тайный импульс - А. Норди
Лицо Тамары словно потемнело от горя, и Руне стало жалко несчастную женщину: оставшись одна, без мужа, она ухаживала за парализованным сыном в затерянном среди лесов доме, и единственным источником ее доходов были редкие туристы, решившие отдохнуть вдали от городской суеты на лоне природы. Правда, в последнее время к ним присоединились одинокие девушки, искавшие счастья у Черного родника.
– Кушать, – вдруг раздался осипший голос, и Руна не сразу поняла, что он принадлежал Оле: паралитик пристально смотрел на мать. – Хочу кушать.
– Сейчас, сейчас, мой хороший, – засуетилась Тамара, а затем виновато взглянула на Руну: – Оле пора ужинать.
– Да-да, конечно. – Руна смущенно улыбнулась. – Не буду вам мешать.
– Утюг возьмете на полке под стойкой ресепшена, – подсказала Тамара, переключив внимание на Оле: она подошла к кровати и подложила под голову сына вторую подушку – вероятно для того, чтобы тому было удобнее есть.
Поблагодарив хозяйку дома, Руна выскользнула в коридор, а затем оказалась в холле. Убедившись, что Тамара по-прежнему находилась в комнате сына, Руна вышла на связь с Рейнаром, все это время незримо находившемся на другом конце телефона.
– Ты слышал мой разговор с Тамарой? – шепотом спросила она.
– Слышал, не глухой, – буркнул напарник. – Возвращайся в номер, запри дверь и жди моих дальнейших распоряжений.
– А что будешь делать ты? – Руна поднялась по лестнице на второй этаж.
– Прогуляюсь немного, – раздался в ответ насмешливый голос Рейнара. – Связь пока прекращаем: у меня батарея скоро сдохнет.
– А если я снова увижу что-то странное?
– У тебя же есть пистолет, – хмыкнул Рейнар. – Ты вроде неплохо стреляешь по нарисованным мишеням.
Руна собиралась ответить, что во время учебы в Академии входила в десятку лучших стрелков на курсе, но не успела: в наушнике вместо ставшего привычным тихого шума или легкого дыхания Рейнара разлилась полнейшая тишина. Напарник отключился.
Манера Рейнара резко прекращать разговор, а на любые вопросы отвечать издевками, начала раздражать Руну. Нет, ну правда: как можно быть такой сволочью? На месте Острона она бы давно дала Рейнару пинком под зад, несмотря на все его заслуги в Департаменте.
Руна зашла в свой номер и закрыла дверь на ключ. Немного поколебавшись, она притащила из комнаты стул и подперла им ручку. Что бы ей ни показалось в коридоре первого этажа – тень, заслонившая светильник на потолке, или просто игра воображения, – рисковать Руна не собиралась.
Она достала из-за спины пистолет и, усевшись на кровать, уставилась в окно, за которым сгустилась чернильная тьма. Где-то там, снаружи, прятался Рейнар, и Руна понятия не имела, что он задумал.
Глава 8
Как только Эрик прекратил разговор с Руной, в окне на первом этаже зажегся яркий свет: должно быть, это была комната, в которой находился парализованный Оле, и Тамара наверняка приступила к его кормежке. Так это или нет – можно было выяснить только одним способом.
Эрик выбрался из укрытия, которое представляло собою нагромождение ржавых бочек и пустых газовых баллонов. Он пригнулся и подбежал к приоткрытому окну, из которого доносился тихий голос Тамары:
– Сейчас я тебя умою, а потом покормлю, мой хороший.
Эрик выпрямился, осторожно заглядывая в окно. В комнате, освещенной лампой на потолке, лежал на кровати парень с длинными волосами (Эрик догадался, что это и был тот самый Оле), рядом с которым стояла невысокая женщина в вязаной кофте – Тамара. Она обтирала лицо, шею и руки сына влажным полотенцем, то и дело смачивая ткань в тазике с водой, расположенном на тумбочке. Делала она это так медленно и тщательно, что стало понятно: на умывание сына Тамара потратит еще минут десять, после чего приступит к его кормлению – вероятно, столь же долгому и обстоятельному.
Время поджимало: Эрик решил, что уже достаточно насмотрелся на проявления материнской заботы. Он отбежал от дома и направился к Черному роднику по тропинке, проложенный среди деревьев.
В ночном лесу, укрытом бархатной темнотой, тревожно стрекотали сверчки и ухала сова – казалось, будто сама природа предупреждала агента Департамента об опасности, таившейся среди мрачных зарослей.
Эрик светил фонариком под ноги: тропинка была ухабистой, шла то вверх, то вниз, и неровен час можно было зацепиться за корягу и растянуться на земле. Наконец, сделав последний поворот, дорожка вывела Эрика к небольшой поляне, окруженной частоколом деревьев. Несколько больших валунов (штук семь, не меньше), покрытых влажным мхом, высились в траве словно гигантские саркофаги, хранившие вековые секреты этих мест.
Тропинка заканчивалась у одного из них – самого огромного, испещренного множеством трещин и сколов. Эрик на всякий случай осмотрелся по сторонам (вроде все тихо: слежки не было) и направился к массивному камню. У его подножия обнаружился родник, вытекавший пульсирующей струйкой из расщелины у самой земли.
Ночью, да еще на темном фоне поверхности валуна, родник действительно выглядел черным. Эрик приблизил фонарик и увидел, что вода оказалась вполне обычного вида – прозрачной. Теперь понятно: родник получил свое название из-за оптической иллюзии. Значит ли это, что его магические свойства такие же липовые, как и цвет?
Эрик припомнил все, что читал в интернете о Черном роднике. Первая информация о нем появилась год назад в блоге Нины Луми – известной исследовательницы старинных легенд, но уже спустя несколько недель интернет-форумы и блоги, посвященные мистике и паранормальным явлениям, наводнили восторженные сообщения других девушек, испытавших на себе магические свойства Черного родника.
Согласно этим рассказам, волшебный родник исполнял желания, если просившая о них девушка выполняла определенный ритуал. Эрик уже поведал Руне основное условие: к роднику нужно приехать в полной тайне, не сообщая никому из родственников или друзей о своем местонахождении. Далее следовало написать на белой ленточке желание – избавление от одиночества или от безответной любви. После чего ленту требовалось вымочить в роднике, тем самым давая возможность воде «прочитать» просьбу. Ну а далее оставалось только повязать ленту на одном из деревьев в Роще Желаний.
Эрик выпрямился и огляделся: позади валунов виднелись невысокие деревья, на ветках которых белели завязанные ленточки. Он подошел ближе, посветив фонариком на импровизированное святилище. Десятки ленточек украшали деревья, некоторые из них были уже потемневшими от времени, другие – совсем белые на вид. Сколько же несчастных одиноких душ приезжало к Черному роднику,
