Иван Цацулин - Атомная крепость (Художник. И.Ефимов)

— Вперед, — тихо и энергично сказал он.

Старый глухонемой негр давно спал в своей каморке внизу, но все же Боб тщательно запер дверь, ведущую из «дежурной» комнаты на первый этаж.

Гейм бесшумно открыл вход на крутую лестницу, и они отправились.

…Благополучно пройден залитый электрическим светом туннель, открыта дверь приемной. Летчики закрыли дверь за собой и снова замкнули ее. Теперь пришлось включить карманные электрические фонарики. Открыта вторая дверь — они в кабинете. Финчли быстро подошел к пульту и заученным движением привел в ход механизм с цифрами. Готово! Он двинулся вперед, но Гейм решительно отстранил его и вступил на металлическое полукружие, преграждавшее путь в Стальной зал. Еще усилие — открыта и эта дверь. Закрыв ее за собой, Гейм нашел выключатель и повернул его. Летчики с удивлением переглянулись: огромное помещение Стального зала оказалось пустым, в нем ничего не было, если не считать колоссальной величины глобуса, укрепленного посередине, да странного вида снимков, карт и диаграмм, развешанных по стенам и укрепленных на специальных стендах.

Гейм переходил от одного документа к другому… Тут были какие-то астрономические вычисления, схемы Вселенной, снимки неба и карты с указанием местонахождения масс метеоритов в межпланетном пространстве. Особые диаграммы рассказывали о силе и распространении космических лучей и радиоизлучений, идущих из космоса. Один из стендов занимали чертежи и схемы какого-то странного механизма, похожего на летательный аппарат. Чертежи снабжены вычислениями и пояснениями. Рядом на стенде — изображение планет солнечной системы. Уж не собирается ли Уильям Прайс предпринять путешествие на Марс? Однако рядом с этим стендом на пюпитре лежала отпечатанная на машинке рукопись, заглавие которой не могло не привлечь к себе внимание летчика: «На других планетах нам делать нечего». Это был ответ на вопрос, возникший было у Гейма. Так в чем же дело?

И на рукописи, и на диаграммах, и снимках Вселенной можно было разобрать подпись Джонстона, по-видимому того самого, которого Гарольд Прайс презрительно назвал звездочетом. На чертежах незнакомого Гейму летательного аппарата стояли инициалы «А.Ш.» Не означают ли они имя жениха Бэтси, Артура Шипля, того самого, которого старик Прайс держит на одном из островов Тихого океана?

Гейм быстро фотографировал на пленку один документ за другим. Утром микропленка должна быть отправлена Гибсону, тот найдет возможность разобраться в этой странной «космической» выставке.

«На других планетах нам делать нечего». Но в таком случае в чем же смысл затеи Прайса?

Кажется, правы были друзья Гейма по военной службе, в шутку утверждая, что он родился с серебряной ложкой во рту — ему, мол, во всем везет. Летчику удалось сфотографировать и рукопись Джонстона, страницу за страницей.

Вот и все! Свет выключен, дверь снова закрыта на ключ, цифры на специальном пульте у письменного стола приведены в прежнее положение. Друзья направились к выходу из кабинета.

Стояла тишина, но Гейм и Финчли интуитивно почувствовали, что впереди, там, куда они должны выйти, находится враг. Сделав бортмеханику знак следовать за ним, Гейм скользнул за портьеру и погасил фонарик. Друзья оказались в возвышающейся над полом нише. Здесь был небольшой диван: очевидно, Скаддер или другие помощники Прайса дежурят здесь, когда это бывает нужно их хозяину.

Прошло несколько томительных минут. Боб хотел было выйти из укрытия, но Гейм заставил его опуститься на диван и не шевелиться. И это спасло их: отчетливо послышались голоса, дверь из приемной отворилась, кто-то включил лампу на письменном столе. Гейм осторожно посмотрел — в кресле сидел Уильям Прайс, а перед ним стоял тучный мужчина с бицепсами отставного боксера и юношески румяным лицом. Прайс сверкнул злобными глазками и обратился к своему собеседнику:

— Садитесь, Хиггинс. Помните, что вы пользуетесь моим полным доверием.

— Я оправдаю его, — поклонился Хиггинс. «Полное доверие»! Гейму хорошо знакома эта песня. Но неужели и Хиггинс обречен? Нет, старик намерен о чем-то договориться с ним.

— По вашему приказанию я детально ознакомился с тем, какую помощь в области производства атомного оружия наша страна оказывает Европе, — сказал Хиггинс. — Эта наша помощь главным образом идет в Западную Германию. Мы предоставили немцам самое современное научное оборудование… Теперь там организованы атомные лаборатории, ведутся большие исследовательские работы, в первую очередь по созданию кобальтовой бомбы. Я уверен, что в области атомного оружия Западная Германия скоро станет ведущей страной в Европе.

Хиггинс говорил бодрым тоном, видимо, ему было приятно сознавать, что при помощи США Западная Германия превратится в мощную военную державу, оснащенную атомным оружием. Но Прайс жестом остановил его. Старик смотрел теперь в упор на собеседника, губы его сжались и глаза сверкали тем мрачным, уже знакомым Гейму огнем, который свидетельствовал о его крайне возбужденном состоянии.

— Перейдем к делу, профессор Хиггинс, — сухо произнес он. — К тому делу, из-за которого я заставил вас тащиться сюда в такой час.

— Слушаю вас, мистер Прайс, — ученый угодливо склонил голову.

Прайс сверлил его злобным взглядом.

— Вы работаете у меня… Все это время я изучал вас, Хиггинс…

Профессор испуганно задвигался на месте.

— Я пришел к выводу, что вы мне подходите, — продолжал Прайс, — и решил купить вас. Да, да, купить. Я знаю, что вы больше всего любите деньги — я дам их вам. Я умышленно подчеркиваю, Хиггинс, — я не нанимаю, а покупаю вас. Это значит, что и вы, и ваши знания целиком принадлежат мне. Согласны? Размеры материального вознаграждения не имеют для меня значения.

— Конечно, согласен, — ответил Хиггинс. — Можете располагать мной, как вам заблагорассудится, но предупреждаю — я запрошу много.

Прайс не обратил никакого внимания на эти слова. Он продолжал:

— Я решил, что наступило время, когда вам следует приступить к выполнению ваших обязанностей. Работы, которые велись вами в моей лаборатории, вы продолжите в другом месте… Но не они сейчас главное для меня… Вам придется забрать с собой семью и исчезнуть. Вы нужны мне там… — старик махнул рукой.

Хиггинс с готовностью поклонился.

— Вы нужны мне. Но наша сделка может и не состояться…

— Почему же? — испугался профессор.

— Прежде чем я вам доверю дело, для которого вы мне нужны, я хочу знать, являетесь ли вы моим единомышленником. «Опять! — подумал Гейм, — старый прием». Но ученый ничего еще не понимал.