Переворот.ru (СИ) - Маркеев Олег Георгиевич
Игорь Дмитриевич дрогнул уголками тонких губ.
— Ладно… — Он сунул мобильный в карман. Резко встал. — К этому вопросу мы ещё вернёмся. В самое ближайшее время! У меня к вам будет просьба, никуда из Москвы не уезжайте. А если соберётесь, дайте знать, где вас можно найти. Договорились?
Салин ограничился понимающей улыбкой. А Решетников с невинной физиономией заявил:
— Что касается меня, то я на дачу собирался. Огурцы полоть. Но мобилку с собой возьму непременно. Звоните, Игорь Дмитриевич, в любое время дня и ночи.
* * *12:11 (в.м.)
Странник
Барон по приказу Максимова посмотрел за окно. В распахнутые ворота, трубя, как ошалевший слон, втягивался трейлер. Из выхлопной трубы над кабиной выстреливали заряды чёрной копоти.
— В кузове десять бочек с высокооктановым бензином, господин Барон. Шесть бочек с анилиновым красителем и две бочки с азотной кислотой. Вы представляете, что будет, если я нажму кнопку?
Он встал за спиной у Барона.
— Моше, отдайте приказ прекратить сопротивление. Охранники в подвале могут успокоиться. Мы не пойдём в «железные комнаты». Нам не нужны ни шифры, ни документы резидентуры. Обещаю, с головы ваших людей не упадёт ни единый волосок.
Кожа на шее у Барона все ещё была синюшно-багровой. Он дышал с астматическими всхлипами. Но, судя по глазам, уже взял себя в руки.
— Чего вы добиваетесь? — через силу выдавил он.
— Требования будут выдвинуты несколько позже.
— Наше правительство не ведёт переговоров с террористами!
— Но и не штурмует, врываясь по трупам заложников, как российское. Вы предпочитаете сохранить жизнь соотечественникам, а потом уже объявить охоту на террористов. Нас это вполне устраивает. Обещаю, что мы не дадим повода для штурма. Ни один заложник нами не будет убит.
— А как же вы собираетесь давить на наше правительство?
— У нас есть другие способы воздействия. Но на персонал посольства они не распространяются.
В проёме двери возник человек в чёрном комбинезоне. На лице была такая же маска, как у Максимова. Барон нервно вздрогнул.
— Спокойно!
Максимов повернулся к дверям. Вскинул руку. Человек метнул стальное кольцо, Максимов ловко поймал. Протянул Барону.
— Это браслет с микрочипом. Наденьте на руку, пожалуйста.
— А если я откажусь?
— Тогда мы изменим условия содержания заложников. С браслетами на руке они смогут свободно перемещаться по второму этажу. Он будет полностью в вашем распоряжении. Без браслетов мы будем вынуждены создать классические условия захвата заложников. Вы этого хотите для своих людей?
— Не стройте из себя гуманиста! Вы просто облегчаете себе задачу. Ваши люди быстро вымотаются, охраняя нас.
— Мне применить силу, или у вас хватит ума согласиться на мои условия? Учтите, вы последний, кому не надели браслет.
Барон, пересилив себя, вытянул руку. Стальное кольцо браслета защёлкнулось на его запястье.
— Не пытайтесь снять. Не пытайтесь покинуть здание. Тем более, не пытайтесь покинуть территорию посольства. Любые их этих трёх действий приведут к взрыву.
Он развернул атташе лицом к боевику.
— Вы видите его автомат? Похож на «Узи», не так ли?
Максимов видел, каким профессиональным взглядом атташе по культуре обшарил автомат. Не смог сдержать улыбки.
«Вот-вот, как ни конспирируйся, а когда наступает время действовать, навыки выдают с головой».
— Это оружие нелетального действия, господин Барон, — пояснил Максимов. — Конечно, при желании им можно превратить человека в растение. Но нам достаточно мощности блокирующего воздействия, чтобы подавать любое сопротивление заложников. Поэтому, жертв не будет, если вы сами их не создадите.
Максимов коротко бросил боевику:
— Продолжай!
Человек сбросил с плеча рюкзак с комбинезоном и снаряжением для Максимова. Кивнул и исчез.
На нижнем этаже раздались команды. Зашаркали ноги. Истерически заорала женщина. Крик сразу же оборвался.
— Вы за всё ответите, причём очень скоро! — выпалил Барон.
— Вы же знаете, что раньше, чем через трое суток, штурм не начнут. Успокойтесь и развивайте в себе «стокгольмский синдром»[64]. Всем вам будет предоставлена возможность встретить шабат как полагается.
— Вот уж спасибо!
— Мы уважаем веру других, если она искренняя.
Барон презрительно хмыкнул.
Максимов бросил взгляд на часы.
— Мы ненадолго прервём наше общение, господин Барон. Идите к своим людям, успокойте, постарайтесь найти нужные слова. — Он сделал небольшую пазу. Понизил голос и закончил:
— А потом обязательно подумайте, почему я выбрал именно вас, господин атташе по культуре.
* * *12:13 (в.м.)
Старые львы
Решетников кивнул на захлопнувшуюся за Игорем Дмитриевичем дверь.
— Я не очень его мордой по батарее поводил, как считаешь?
— В самый раз.
— Резкие они все какие-то, аж в глазах рябит. Никакой выдержки! Рысаки, ёлки-палки, кремлёвские. Какая муха его укусила?
Салин достал из кармана записку, протянул партнёру.
— Думаю, вот эта.
Решетников развернул бумажку.
* * *Оперативная обстановка
Код «Воздух»[65].
В 12:05 На коммутаторе зафиксирован звонок с а/н 224-23-09 (в базе МГТС — «флаг» ФСБ, по нашим данным номер закреплен за ПОТН ОТУ Департамента контрразведки ФСБ).
Неустановленный абонент (мужчина старше среднего возраста) произнёс следующую фразу: «Передайте Виктору Николаевичу, что я вернулся».
Пост оперативно-технического наблюдения находится по адресу: ул. Б. Ордынка д. ХХ.
Для уточнения обстановки по моему приказу в адрес выехала оперативная группа.
Владислав
Решетников поднял взгляд на Салина.
— Это, часом, не напротив израильского посольства?
Салин кивнул.
— О-о-чень интересно, — задумчиво протянул Решетников. — У них там, что, переговорный пункт для всех желающих сюда позвонить?
— И я о том же.
Решетников посмотрел на часы на каминной полке.
— Если на посту бардак, то посольство, стало быть… М-да. То-то он взвился, как в жопу ужаленный!
Салин сверкнул глазами.
— Как бы нам не пришлось побегать по той же причине, Павел Степанович!
Решетников сложил руки на животе, сцепил пальцы. Словно наматывая невидимую нить, закрутил большими пальцами.
— Сейчас такой марафон начнётся, Виктор Николаевич, что им будет не до нас, — задумчиво произнёс он. — А мы с тобой — люди в возрасте. Нам беготня не к лицу. Черепаха, она, ещё в Древней Греции быстрее Ахилла к финишу добегала. Или как гласит русская поговорка: «Медленно запрягаем, зато целее будем».
— Как тебе нравится содержание звонка? Кто-то нас вульгарно подставил!
Решетников продолжал крутить пальцами, щурясь на пятно света на паркете.
— Или в грубой форме предлагает дружить против нынешних «кремлёвских», — после долгой паузы отозвался он. — Именно поэтому я и предлагаю не суетиться. Владислав, наверняка, уже гоняет голосовые данные по своему компьютеру. Как что-то конкретное проклюнется, так и начнём действовать. Что горячку пороть?
Решетников подлил себе кофе. Выбрал бутерброд, придирчиво осмотрел, после чего со смаком надкусил.
— Допустим, кто-то захотел по завету Хомейни[66] сбросить Израиль в море, — жуя, произнёс он. — Но я-то точно знаю, что у нас тут, в Москве, только речка тухлая имеется да пара водохранилищ, вот и не дёргаюсь.
