Кира Измайлова - Ведется следствие

– Вы, надеюсь, не трогали его?

– Нет, господин генеральный следователь, – смиренно ответила Каролина. – Я, видите ли, достаточно давно работаю секретарем-делопроизводителем в вашем ведомстве, чтобы знать – нельзя ничего трогать на месте преступления… если это, конечно, преступление. И я даже не завизжала!

– Похвально, – с непроницаемым лицом произнес Руперт.

– Правда, мне всё же пришлось переступать через него, – повинилась та, – иначе я не смогла бы одеться, а появляться за завтраком в таком респектабельном вагоне-ресторане неглиже – это несколько… эксцентрично, вы не находите?

Дэвид почему-то покраснел. Оперативники переглянулись и хмыкнули.

– Купе я заперла снаружи и повесила табличку «Не беспокоить», – добавила Каролина. – Просто на всякий случай. И оставила Пушистика караулить.

– Прекрасно, – кивнул следователь и подпер щеку рукой. – Просто прекрасно, господа. Мы только отбыли из столицы, и вот – уже труп. Впрочем, не будем говорить об этом за завтраком. Заканчивайте и идем взглянем, кто же посетил нашу дорогую Каролину глухой ночью…

Завтракали почти в полном молчании, изредка лишь перебрасываясь короткими фразами наподобие «передайте сахар, пожалуйста» или «будьте любезны, еще кофе». Затем поодиночке потянулись в вагон. Оперативники приглядывали, чтобы никто не последовал за ними, но здешняя публика привыкла завтракать долго и со вкусом, так что в купе Каролины всем удалось войти незамеченными. Правда, разместиться с удобством не вышло, Каролине пришлось взобраться на полку, чтобы мужчины могли хотя бы встать вдоль стен, и то Берт вынужден был остаться за дверью – приглядывать за коридором.

– Чем пахнет? – первым делом спросил Ян, поводя чутким носом. – Госпожа Каролина, вы что, снова комаров травили?

– Да, – кивнула та. – Залетел какой-то, не давал спать…

– Окно заперли, двери… – Ян потыкал носком ботинка в свернутый коврик. – Загерметизировали купе, в общем. Да?

– Совершенно верно, – скорбно сказала Каролина, накинула на шею манто и нежно его погладила.

– Сейчас-то оно уже повыветрилось, – продолжал Ян, – но могу представить, каково оно было ночью…

– На что вы намекаете? – удивилась женщина.

Генеральный следователь тем временем приблизился к трупу и осторожно повернул его голову.

– Знакомая физиономия, – сказал он и рывком оторвал фальшивые бакенбарды у покойника. – Дэвид, взгляните.

– Да, действительно, знакомая, – наклонившись, согласился стажёр. – Э-э…

– Тренируйте память, – вздохнул Руперт. – Ну куда это годится? Лицо помните, имя – нет…

– Я помню! – оскорбился Дэвид. – Просто… не сразу сообразил. Это Шон Щипайло, работает в основном по поездам, маскируется под состоятельного господина… только никогда не оплачивает счета. Сюда забрался, скорее всего, чтобы украсть колье, – он указал на висящую на крючочке драгоценность.

– Вот это же самое, включая клички, особые приметы и послужной список, у вас должно от зубов отлетать, – заметил наставник и уступил место доктору. – Теодор, идите, взгляните.

– Угу, – промычал Немертвых, наклоняясь к трупу и бесцеремонно его ощупывая и разглядывая. – Ну-с, судя по всему, смерть наступила около шести часов назад вследствие спазма дыхательных путей, повлекшего за собой черепно-мозговую травму, оказавшуюся фатальной.

– А?.. – удивился Дэвид.

– Проще говоря, – сказал доктор, снимая перчатки, – этот субъект начал задыхаться, упал и ударился виском об угол вот этого столика. Кстати, на нём и следы крови видны.

– При виде Каролины у любого перехватит дыхание, – усмехнулся генеральный следователь.

– Но откуда взялся этот спазм? – продолжал недоумевать Дэвид.

Остальные переглянулись с заговорщицким видом, и стажёр обиделся: они явно что-то знали, но делиться знанием не собирались.

На самом же деле всё было очень просто. До того, как стать секретарем-делопроизводителем, Каролина Кисленьких работала в исследовательской лаборатории. Её, в сущности, всё устраивало: и хороший коллектив, и интересное занятие… вот разве что начальство периодически журило ее за многостраничные отчеты, изобилующие архаизмами наподобие «иже», «дабы» и «понеже», но это можно было стерпеть. И вот в этой-то лаборатории и велись разработки кое-каких своеобразных веществ, например, универсального отпугивателя комаров, запах которого смог бы распространять сам носитель-человек. Как многие исследователи, девушки из лаборатории свои разработки испробовали на себе, а поскольку удержаться не могли, то (используя казённое оборудование и реактивы!) добавили препарату свойство производства определенных феромонов – с тем, чтобы запах комаров отпугивал, а мужчин, наоборот, притягивал… Самые же продвинутые (вроде Каролины) пошли еще дальше и усложнили задачу, модифицировав препарат настолько, что теперь можно было усилием воли генерировать запах любых, даже самых дорогих духов…

Но вот, очевидно, вчера Каролина совершенно забыла, что благоухает «Солнечной столицей», подключила режим отпугивания комаров, и запахи эти создали такую смесь, что человек неподготовленный едва не потерял сознание. И потерял бы, если бы прежде того не ударился о металлический угол столика и не отошел в мир иной!

– Я была непростительно беспечна… – вздохнула Каролина. – Но теперь хотя бы ясно, отчего он умер…

– Остался вопрос, что с ним делать, – сказал доктор. – Заявить?

– Забавная шутка, – усмехнулся Руперт. – Нет, заявлять мы, пожалуй, не станем. Господа, позовите Берта, придется потесниться… Давайте думать, как избавиться от трупа.

Кто бы подумал, что членам следственной группы придется решать такую задачу! Однако приходилось: привлекать к себе внимание таким скандалом не хотелось совершенно.

– Позвольте, – подал голос Пол, и Каролина подвинулась. Пол вытащил из дипломата бланк расстрельного приговора и вечное перо, быстро заполнил все необходимые графы, дождался, пока высохнут чернила, сложил приговор и засунул его за пазуху покойнику. – Будем считать, что скоросудие настигло преступника.

– Прекрасный ход, – одобрил Руперт. – Но проблемы наличия трупа в купе Каролины это не отменяет.

– Можно выбросить на длинном перегоне из поезда, – предложил Дэвид.

– Рано или поздно всё равно найдут, – покачал головой следователь. – К тому же всегда есть вероятность, что кто-нибудь что-нибудь да заметит.

– Оттащить его в купе… Он ведь не зайцем здесь едет, верно? Можно инсценировать несчастный случай.

– В таком случае, Дэвид, вы сами будете его переодевать, – сказал Бессмертных. – Я бы, конечно, зачёл вам подобную инсценировку, окажись она убедительной, за прохождение одного из курсов стажировки, но, по-моему, таскать по коридору трупы преступников из одного купе в другое – это уж чересчур. Тем более, тащить придется ночью. Вы хотите, чтобы он весь день осквернял воздух в купе Каролины?