Дуглас Престон - Проект «Кракен»

После того как убийцы скрылись из виду, она долго сидела и ждала, тяжело дыша и боясь пошевелиться. Потом наконец двинулась дальше. Солнце уже поднялось довольно высоко, и жар накатывал волнами, принося с собой зловоние трупного газа, поднимавшегося от разбросанных повсюду раздувшихся тел.

Когда она пересекала разрушенную детскую площадку, из покореженного здания вдруг выскочила вторая группа убийц – и бросилась на нее, беспорядочно стреляя. Она побежала через развалины, карабкаясь на остатки стен, перепрыгивая через мертвые тела, петляя между воронками на улицах. Выбежав на разбомбленную площадь, она укрылась за старым грузовиком, надеясь обмануть преследователей. Но на этот раз они ее заметили. Она оказалась в ловушке позади грузовика – бежать было некуда. С радостными криками убийцы принялись расстреливать грузовик: пули с грохотом пробивали его борта. Она закричала, пытаясь сказать, что перед ними всего лишь невооруженная девушка и они должны оставить ее в покое, но преследователи уже вошли в раж. Они рассредоточились на дальнем краю площади, готовясь к решающему броску, а затем бросились вперед, умело перебегая от укрытия к укрытию среди развалин на площади.

Она огляделась и увидела, что рядом лежит неразорвавшаяся граната. Она примерно представляла, как привести гранату в действие: вытаскиваешь чеку и прижимаешь рычаг. Или тянешь за рычаг? Она схватила гранату, нагретую солнцем. Чека на месте, рычаг тоже. Прижав к себе гранату одной рукой, она поползла вдоль борта разбитого грузовика. Убийцы уже были на середине площади, бежали от груды мусора к воронке от бомбы. Они направлялись к ней, намереваясь ее убить.

Перед ее укрытием была глубокая воронка: бомба оставила огромную яму, разбросав во все стороны брусчатку. Судя по всему, воронка станет последним укрытием убийц, где они соберутся перед решающим броском.

Она лежала на земле, разглядывая их из-под днища грузовика. Отрывистые команды, перебежки. Она ждала. Первый из преследователей метнулся к воронке, прыгнул в нее и подал сигнал остальным. Они не заставили себя ждать и попрыгали в яму. Край воронки находился всего в пятнадцати футах от нее, и она слышала их дыхание, хриплый шепот и лязг перезаряжаемого оружия.

Она взялась за рычаг и выдернула чеку. Рычаг откинулся. Надеясь, что все сделала правильно, она бросила гранату, которая покатилась из-под машины к краю воронки, подпрыгнула и свалилась вниз. Через секунду прогремел взрыв, и на нее посыпались куски тел – ливень из крови, мозгов и костей.

Она вскочила и бросилась бежать, пытаясь стряхнуть запекшуюся кровь с волос и лица. Она бежала по разрушенным улицам изо всех сил, сама не зная куда. Но люди, которых она убила, как будто восставали из праха у нее за спиной, – они продолжали стрелять и преследовать ее.

Во всем виновата Принцесса. Принцесса швырнула ее в этот мрачный, безумный мир. Принцесса предала и бросила ее. Она почувствовала, как внутри ее вскипает ярость. Она выследит Принцессу. Выяснит, почему Принцесса так с ней поступила. И отомстит.

7

Ночь. Мелисса Шепард лежала на кровати в больнице Гринбелт, борясь с тупой головной болью. Телевизор спящей соседки по палате транслировал новостной канал «Фокс Ньюс». Глупо было везти ее в больницу, а затем оставлять тут на ночь – у нее всего лишь легкое сотрясение мозга. Но врачи настаивали, а она была настолько оглушена случившимся, что не могла спорить.

Дикторы в телевизоре рассказывали только об одном. Джек Стейн погиб – а с ним еще шестеро. Испытательный модуль НАСА стоимостью миллиард долларов полностью разрушен. Мысль о том, что это, возможно, ее вина, была невыносимой. Семь погибших. И этот великолепный образец, уникальный плот, который они создавали с такой любовью, усилиями и упорством, теперь уничтожен безумной, дефективной программой, которую написала она вместе со своей командой.

Джека Стейна больше нет. Эта мысль вызвала новый приступ боли. Он был хорошим человеком, можно сказать, великим человеком. Почему, ради всего святого, Джек не побежал вместе с остальными?!

Следователи провели у нее весь вечер. Мужчины в синих костюмах расставили свои стулья вокруг ее кровати, словно на допросе в инквизиции, а затем, наклонившись вперед и упираясь локтями в колени, засыпали ее вежливыми настойчивыми вопросами. Они расспрашивали ее несколько часов. И наконец оставили в покое.

Шепард лежала в темноте, жалея, что взрыв не отправил ее в кому – или не наградил ретроградной амнезией. Хорошо бы память о произошедшем стерлась без всякой надежды на восстановление! Жуткие звуки бура, взрыв, крики, бегущие сотрудники – все это навечно отпечаталось в ее мозгу.

Следователи не были грубыми и ни в чем ее не обвиняли. Держались уважительно. Сочувствовали. Говорили мягко. Но вопросы, которые они задавали, имели обвинительный уклон. Они спрашивали о программе, о том, почему она так себя повела, почему не реагировала на команды, как и почему произошел сбой, спровоцировав взрыв и убив семь человек. Прямо они этого не говорили, но как будто подразумевали, что в несчастном случае могла быть виновата Мелисса.

И возможно, они были правы.

Теперь, когда позади осталась эта нескончаемая вторая половина дня и весь вечер, изобретательница поняла, как глубока ее скорбь по Джеку Стейну. Как это похоже на него – остаться, когда все остальные убежали! Он накрыл своим телом гранату. Таким он был человеком. Но самое печальное, что жертва оказалась напрасной. Все его усилия помешать трагедии ни к чему не привели.

Взрыв уничтожил все, чем мисс Шепард дорожила в жизни.

Она вновь прокручивала в голове вопросы, которые ей задавали. Чем больше Мелисса думала о них, тем чаще спрашивала себя, не подразумевают ли следователи, что взрыв мог быть не просто несчастным случаем. Они интересовались, кто мог проникнуть в локальную сеть Годдарда, не сообщала ли она кому-либо свой пароль, не выносила ли какие-либо фрагменты программ или данные за пределы центра управления. А еще задавали странные вопросы о самом программном обеспечении «Эксплорера», о том, хранились ли программные модули в системе Годдарда, какими системами архивации пользовалась сама Мелисса и ее сотрудники, не хранились ли диски в архивах где-то еще, не знает ли она каких-либо лазеек или фиктивных учетных записей для проникновения в сеть Годдарда, не имела ли она контактов с хакерами… Они снова и снова возвращались к этим вопросам, каждый раз формулируя их немного иначе, – похоже, ответы их не совсем удовлетворяли. Следователи обещали прийти на следующий день, чтобы продолжить расспросы.

Неужели они подозревают ее в саботаже?