Скажи им, что я сдался - Иан Таннуш
— А ты бы своего ненавидел? — Ёну действительно интересно, потому вопрос звучит громко и уверенно.
Диан вздрагивает, то ли не ожидая от него подобной прыткости, то ли по каким-то личным причинам.
Для Диана лицо наверняка будет важнее. Ён не раз слышал шепотки в участке. Стоило Диану отвернуться от сослуживцев или отойти куда, моментально начинались обсуждения одного не то чтобы странного, но всё-таки подозрительного слуха. Мол, родители начали переделывать ему лицо в детстве. Кто знает, может, к зрелости его черты выровнялись бы. Именно поэтому частенько ребёнка не трогают, ждут когда каждая частичка его тела сформируется окончательно, а лицо исправится и станет куда приятнее. Случаи бывали, так что Диан вполне мог надеяться. Теперь-то никто и никогда не узнает, вдруг по итогу он вырос бы в носителя истинной красоты.
Родители Диана обновляли ему лицо каждый год, поскольку оно росло и менялось вместе с остальным телом. Закрепить черты, разумеется, не получалось. А, выросши, он привык к ежегодным изменениям и сам заказывает себе новые внешности.
Правда ли то, что Диан перекраивает лицо как по расписанию, Ён пока не знает, равно как и не знает, с чего зародился этот слух. Он пришёл в участок от силы полгода назад, Диан перевёлся тоже сравнительно недавно.
— Чего слетелись перед телевизором, словно мухи! — Начальник Пон выскакивает из кабинета, будто остро нуждается в уборной. — Вызов! Лия, Диан и… — Он печально глядит на Ёна. — Ты тоже! Собирайтесь! Я поеду с вами! Че Баль! Чтоб не отлынивал здесь, пока один!
Взбадривается только Ён.
— До конца смены всего ничего осталось, — ноет Лия. — Может, пожалеешь нас?
— Нет! — Син Тэ Пон стоит у входной двери. Когда он успел пересечь помещение и натянуть куртку из мятой искусственной кожи, никто не замечает. — Торгуетесь со мной? Ноги в руки — и вперëд!
— Где хоть? — Диан берëт карточку от служебной машины со стола Ёна.
— В ночном клубе.
— Пьяные что ли подрались? — закатывает глаза Лия.
— Ставлю на ложный! — Че Баль плюхается на стул и кладёт ноги на стол.
Ён выходит из отдела последним, краем глаза посматривая на засыпающего Че Баля. Ничем его не пронять. Никакого интереса к своей работе, и хоть бы кто слово против сказал.
Навалившаяся с потолка обида быстро испаряется. При виде того, как Диан деловито садится за руль, приходит осознание: Первое настоящее дело Ёна Ширанья! Он воодушевленно пролезает на заднее сидение, как можно дальше от Лии.
Диан лениво прижимает карточку к валидатору и нажимает на кнопку. Ён сегодня ездил на этой машине, но когда за рулём кто-то другой, ощущения иные.
— Ночной клуб «Холодная Луна», — рассеянно сообщает Син Тэ Пон, когда на него устремляются три пары глаз. — Совсем забылся. Уж больно не хочется верить, что там случилось то, о чëм я подозреваю.
— И что же? — бурчит Лия.
Машина, потрескивая то ли под капотом, то ли под ногами Ёна, то ли отовсюду сразу — и двигается с места. Надо же, звуки тоже иные, когда не сам ведёшь.
— Все помнят, что делать на месте преступления? — Начальник Пон похоже считает, что разговаривает с дураками.
— Да, — бодро отзывается Ён.
— Ты новичок, — продолжает Син Тэ Пон, но на Ёна не смотрит. Будто говорит с кем-то перед собой. — Потому подготовься морально. Увидеть своими глазами не одно и то же, что увидеть на фотографии. Особенно если преступник действовал жестоко. А судя по заявлению, чего-то адекватного ждать не придётся.
— Убийство?! — радуется Диан. — Наконец-то!
— Потише давай, — стыдит его начальник Пон, но Диану всё равно. Кажется, он не в силах больше сидеть спокойно: он приглаживает спадающие на лоб белокурые волосы, трëт глаза, красные от лопнувших капилляров, чешет подбородок.
— За дорогой следи, — отрезвляет его Лия.
У запасного входа в клуб стоит несколько машин и человек в защитном костюме. Точно такой же, как на нём, он протягивает и Ёну, и всем, кто с ним приехал.
— Чтобы не испортить место преступления, Ширанья, — объясняет начальник Пон и кашляет, будто слова застревают у него в горле. — Чего копошитесь? Быстрее начнём, быстрее закончим!
Ён натягивает костюм, затем наблюдает за тем, как Лия аккуратно прячет волосы за линию капюшона, и повторяет за ней.
— Если у вас слабый желудок, — протягивает встречающий упаковку с пакетами.
Его предложение безмолвно отвергается каждым, но Син Тэ Пон замедляет шаг и шепчет Ёну:
— Тебе лучше прихватить…
Металлический тошнотворный запах настигает их коридоре. Узком, где один человек едва помещается. Ёну нужно ёжиться, чтобы ничего и никого не касаться. Чавкающие звуки появляются внезапно, за очередной, ничем не отличающейся от предыдущих, дверью. Когда Диан её открывает, сперва сознание, в попытках как можно дольше не охватывать всю сцену преступления, нацеливается на другой коридор, грязнее и темнее основного. Там, в самом конце, приоткрыт выход наружу.
Стены комнаты заляпаны, а пол покрыт багровой жижей, высотой по щиколотку, если брать в расчёт рост Диана, который браво шагает в это нечто. Хлюпанья заставляют Ёна вздрогнуть.
— Дело рук Майстера Диля? — мнётся на пороге Лия. — Что он забыл в нашем районе?
Она наступает в жижу, и здесь Ён остро ощущает рвотный позыв. То месиво, по которому они собираются идти, было когда-то людьми. Если напрячь зрение, то и без примечания Лии несложно догадаться: кости, внутренности, загустевшая кровь. Майстер Диль не из привередливых. В ход у него идëт всё, что попадается под руку. А когда ничего не попадается, то он и тела своего не жалеет. Судя по старым отчëтам, на местах преступления не раз находили кровь, кожу, ногти, волосы и зубы, хозяина которых база данных распознать не могла. Значит, Диль не зарегистрирован и Борд у него отсутствует. Некоторые утверждают, что он как-то пробирается в город — оттуда, из Серого дома — потому найти его и не получается. После кровавой расправы он убирается восвояси.
Демон, попавший в рай.
— Кого грохнул? — хлюпает жижей под ногами Диан, будто в луже играется.
— Сюда в последнее время повадилась банда Отто Бола, — отвечает ему невысокий мужчина, возникший за спиной Ёна. — Ходили, продавали какую-то гадость. Байтов под невысокий процент предлагали…
— Болото, — бубнит начальник Пон. — Мы их раньше болотом звали, — ловит он взгляд Ёна. — Что-то вроде анаграммы имени их главаря. И слово полностью описывает их поступки. И так жизнь штука несладкая, а они делают её невыносимой. Затаскивают в трясину ещё
