Кот и эспрессо - Анна Михайловна Пейчева
– Филипп Петрович… – потрясенно прошептала Лиза. – Вы слышите? Да это же про Пуську моего!
Глава 5
В кадре вновь появился корреспондент.
– Ричард, насколько нам удалось выяснить, пресловутый кот сейчас находится в Храме Святого Котца – вот он за моей спиной, – и с минуты на минуту верующие ожидают выступления главы Котолической церкви, Папы Мяурисио дель Муро Второго…
Филипп Петрович неожиданно проворно вскочил с дивана.
– За мной, сударыня, – бросил он через плечо Лизе и с ловкостью, удивительной для столь курпулентного мужчины преклонных лет, принялся лавировать в потоке посетителей, устремившихся к дверям. Все горели желанием поглазеть, что там творится на Никольской площади, которая и правда располагалась совсем рядом с Львиным мостиком.
Похоже, зевак хватает во всех мирах, успела подумать Лиза, торопливо вдевая ноги во влажные еще ботинки и кидаясь за Филиппом Петровичем в людской водоворот. Конечно, она никогда не позволила бы незнакомцу собой командовать, но ей и самой необходимо было проверить – Пуся там в центре внимания или какой-либо другой мокрый чёрный котик.
На заднем плане продолжался бубнеж телеведущего:
– Нам удалось разыскать съемки камер видеонаблюдения, направленных на Львиный мостик, и, по необъяснимому совпадению, все устройства дали сбой в момент предполагаемого появления кота. На записях сплошные помехи. Остаётся только догадываться, чудо ли это или хорошо спланированная церковная пиар-акция… Мы вернемся к событиям на Никольской площади буквально через несколько мгновений – сразу после рекламы.
Из телевизора полилась задорная музыка, а затем к ней присоединился бодрый голос, поразительно напоминающий баритон Филиппа Петровича:
– Пропала курица? Это к нам. Если только она не резиновая…
Набережная канала Грибоедова ещё раз поразила Лизу экстраординарным освещением, квадрокоптерами и небесными поездами. Вокруг затевалась суматоха. На мостовой скапливался возбужденный народ, мешая проезду автомобилей.
Кряхтя и отдуваясь, но при этом мечтая о посткофейной сигаретке, Лиза едва поспевала за стариком, уверенно прокладывающим себе путь в этой плотной толпе, будто ледокол среди торосов и айсбергов.
– Почему же Пусино появление люди заметили… уфф… а на меня всем плевать? – пропыхтела Лиза в кашемировую спину шефа Седьмого отделения. – Я же тоже возникла там из воздуха… уфф… тоже вся мокрая…
– Котики всегда, без остатка, забирают себе всё внимание окружающих, – предположил Филипп Петрович, не оборачиваясь. – Это как выйти на сцену после всемирно известной певицы Беты… А теперь, голубушка, я должен вызвать подкрепление.
Не снижая скорости (да что ж такое-то, второй Усэйн Болт мне сегодня попался, сокрушенно подумала Лиза), дедуля постучал в особом ритме по Перстню, который немедленно засветился и тревожно замигал.
– Внимание, Седьмое отделение, – сказал Филипп Петрович в Перстень, – на Никольской площади – наш подопечный. Заложник – черный кот Пуссен, в базах не значится. Хозяйка – Елизавета Андреевна Ласточкина, в базах также отсутствует. Граф, жду вас в Заповеднике, добирайтесь на вакуумке. Будьте любезны прихватить с собой парочку городовых… – Видимо, подчиненные что-то отвечали шефу, поскольку он делал паузы между фразами, однако Лиза ничего не слышала. – Аврора, голубушка, для вас спецзадание – найдите всю возможную информацию по главе Котолической церкви Мяурисио дель Муро… Нет, сударыня, по Мяурисио Второму, вы же помните, что случилось с Первым… Сейчас мы с хозяйкой заложника на набережной Екатерининского канала. Предполагаем быть у храма Святого Котца через семь минут. Включаю свою геопозицию. Мои передвижения на ваших картах, коллеги.
– А что случилось с первым Мяурисио? – пропыхтела Лиза.
– Его переманили конкуренты из Церкви Репки, теперь он там руководит. Взял себе священное имя "Дед, Вырастивший Репку Из Семечка".
– Ясно, – сказала Лиза, хотя ничегошеньки ей было не ясно. – Тогда следующий вопрос – Екатерининский канал?
– А какой же еще, милая барышня?
– Так как же – Грибоедова…
– При всем уважении к великому драматургу – канал всегда был Екатерининским. Вы не перестаете меня удивлять, Елизавета Андреевна.
Лиза тоже удивлялась всему окружающему: родные места – здесь дедушка возил ее в коляске, а в этом доме был детский сад, – выглядели совсем по-другому, и все же оставались знакомыми. Странное ощущение. Словно бродяга, которого ты каждый день видел грязным, несчастным, больным, пропил курс витаминов, сменил свои обноски на дорогой костюм в мельчайшую клетку и обзавелся модной прической. И теперь уже ты на его фоне выглядишь так себе.
Она чувствовала себя Кисой Воробьяниновым, попавшим в родной Старгород спустя десять лет после революции.
Лиза остро заскучала по своему миру, уютному, как разношенные тапки, без всяких небесных поездов, квадрокоптеров, разумных перстней и храмовых заповедников. Однако туда ещё следовало найти дорогу. Ну ничего, успокаивала себя Лиза, мы с Пуськой поселимся на этом Львином мостике, будем до голодного обморока ждать, когда откроется дурацкая дождевая дверь между мирами.
Чем ближе к Никольской площади – тем больше вокруг попадалось верующих со светодиодными свечками в руках, скандирующими что-то вроде: «Уксус! Уксус!». Нет, наверное, все-таки Усус, о котором говорили по телевизору.
– Слушайте, а что это за история с Усусом? – поинтересовалась Лиза на подходе к площади.
– Сейчас сами всё поймете, Елизавета Андреевна.
Они повернули за угол – и перед ними открылся неожиданный вид. Такая Никольская не укладывалась у Лизы в голове. Если раньше здесь царил один-единственный Морской собор – золотые маковки, стены цвета усмиренной водной стихии, величественная колоннада, – то теперь старинный православный храм окружали постройки экзотические и экстравагантные. Тут были сооружения на любой религиозный вкус: мечеть, синагога, буддийская пагода; впивался в небо небольшой готический храм; слева хмурился деревянный славянский идол. А справа – не уменьшенная ли это копия Парфенона? Позади идола виднелся большой стеклянный куб, по стенам которого стекали голубые светящиеся цифры "1" и "0" в разных комбинациях. Вдруг среди них показалась надпись "Господь Бот: совершенный компьютерный разум", – и тут же распалась на тысячи единиц и нулей.
– Батюшки-салицилы, а это что еще такое? – ахнула Лиза, взглянув на невразумительное круглое здание по соседству с мини-Парфеноном. – На брюкву похоже!
– А это та самая Церковь Репки, сударыня. Некоторые наши соотечественники верят, что это священный овощ. Семейство крестоцветных, «зри в корень», глава церкви – репатриарх, и так далее. Новое религиозное течение.
После длительной пробежки дыхание ее пожилого спутника даже не сбилось. Лиза готова была поклясться, что измерь она сейчас Филиппу Петровичу давление, прибор показал бы 120 на 80.
– Так это и есть ваш дурацкий Храмовый Заповедник, – вздохнула
