Елена Клещенко - Файлы Сергея Островски

— Сначала, еще до того, как все ушли, вы активировали у нее «датчик ошибок»?

— Да. Я прицелился ей в голову, когда она проходила через холл, включил нужную частоту — прочитал в инструкции. Мне нужно было, чтобы она задержалась. Невроз навязчивых состояний, так, кажется, это называется?

— Верно. Активируется маленький участок мозга, и человек не может уйти из дома, ему кажется, что он оставил включенную плиту, сушилку для маникюра, открытый флакон… С этим у вас все получилось, а вот с параличом допустили ошибку.

Убийца наклонил голову, соглашаясь. Потом поднялся из-за стола и прямо взглянул в лицо детективу.

— Что ж, я готов отвечать по закону. Спасибо вам, мистер Островски. И вашему стажеру. Я как-то устал за последнее время.

— Теперь таблоиды напишут, что в Карпентере проснулись гены его порочного деда, — сказал Сергей. Он сидел, опустив глаза, и сосредоточенно возил пальцем по столешнице — играл в примитивный эмулятор тенниса. — То-то будет визгу.

— Мартин говорил, что генов преступности нет, — задумчиво произнес Фред. — Но вот как хотите… ведь Карпентер стал преступником, факт есть факт. И актер он талантливый, даже компьютер купился.

— Карпентер стал преступником потому, что верил в гены преступности. То есть верил, что в них верят его избиратели. Я простой полицейский, я не знаю насчет генов. Но то, что человека может сделать преступником его убежденность — это наверняка… — Сергей упустил мячик и хлопнул ладонью по столу, закрывая окно с игрушкой. — Кстати, Нуайе не был убийцей, у него были совсем другие проблемы. Ладно, пойдем писать бумажки.

— Шеф, а как насчет Брауна? Контейнера нет, Риан мертва, против него только показания Карпентера. Сможет он выкрутиться?

— Не-ет, — протянул Сергей. — Скажи мне, Фред, ты у нас молодой и умный, новостные ленты читаешь. Кто главный конкурент «Пасифика»?

— М-м… «Севент вэйв»? У них аудитории пересекаются, а спонсоры разные.

— Вот и отлично. Позвони им и скажи, что есть эксклюзивная информация по поводу убийства в салоне красоты. Пока неофициальная.

Луна родилась из мысли

— Ты не можешь ходить, как нормальные люди? — брюзгливо спросил шеф.

— Прошу прощения, сэр, — почтительно отозвался Сергей. — Здесь очень здорово.

— Все чокнутые альпиноиды здесь становятся вдвое ненормальней. Одна шестая «же» сносит им крышу. Так и лез двадцать метров по отвесной скале?

— Да, сэр. — Офицер службы безопасности «Lunar Institute for Cosmobiology and Bioinformatics» Сергей Островски подошел к столику, стаскивая с рук перчатки-«гекконы». — Оттуда чудесный вид.

— Можно подумать, с фуникулера он менее чудесный. Садись, заказывай. Но если будешь брать спиртное, вниз поедем вместе.

— Советуете взять спиртное?

— Советую. Сегодня у тебя последний спокойный день.

— Все так плохо?

— Именно так.

— Тогда мне рюмку бренди и два горячих тоста.

— Бери.

Сергей попытался угадать, что за пакость приготовил начальник, отчего не стал говорить по вифону, не вызвал к себе, а пригласил в «Горную Луну» за оплаченный столик. Пилюля, которую так стараются подсластить, должна быть редкостно мерзкой на вкус… Но меркнущее «небо» было бледно-лиловым, словно астра (в целом похоже на земной вечер), на открытой площадке ресторана в каменных вазах цвели какие-то всамделишные земные цветы, и думать о грустном совершенно не хотелось.

Лучший и единственный ресторан базы Сэнгер располагался в скальном массиве у края кратера. Вся база как на ладони (если ладонь согнуть ковшиком). По пологому склону ярусами спускаются институтские и жилые корпуса, окруженные древесными кронами. Справа — зеленый рубчик грядок, светящиеся кристаллы теплиц. И в дальнем секторе, у «горизонта», разделенного надвое вертикальной чертой Центральных Столбов, мигает разноцветными огнями, кипит бессонной механической активностью промышленная зона.

Полковник Картер тоже взял бренди. Отсалютовал рюмкой в ответ, скептически глянул на веселую физиономию сотрудника. Нет тридцати, долговязый, худой, черные волосы связаны на затылке в хвост. Успел облазить все скалы и все строения выше одного этажа под Куполом, подал заявку на скафандровую экскурсию… С экскурсией придется повременить, парень.

— Ты думаешь, что так и отработаешь свой контракт, расследуя пьяные инциденты и в свободное время… — Шеф перебрал руками в воздухе перед собой, показывая, как бегают «лунные гекконы». -…Гуляя по потолкам?

— Нет, сэр. — Сергей выложил руки без перчаток на стол и преданно уставился на начальника.

— Правильно. В институте чрезвычайная ситуация. В одном из компьютеров обнаружены следы взлома. Чрезвычайно умелого взлома, который к тому же имел место не вчера, а три недели назад.

Сергей молча округлил глаза.

— Хорошо: поздно обнаружены. Нашу систему безопасности… жестоко обидели, скажем так. Взять оттуда могли только одно…

Шеф замолчал, пододвинул к себе интерактивную карту вин, повозил по ней пальцем, но ничего заказывать не стал. А затянувшись электронной сигаретой, вдруг сказал:

— Ненавижу работать с этими соавторами Господа Бога. Все равно что пасти… нет, даже не кошек, а стаю павлинов. Хвастливые сукины дети, эти исследователи генных связей, или как оно называется. Ведут себя так, будто все люди братья, а научные проекты in silico — забавная игра. Нормальный, вменяемый человек, открыв нечто подобное, первым делом позаботится о безопасности — казалось бы, так? Нет, мы будем орать об этом на семинаре, и в спортзале, и в пятницу за пивом…

— Шеф?

— Да, ты прав. К делу. Скопирован проект вектора (шеф заглянул в блокнот) — искусственной генетической конструкции, способной к трансфекции в клетки человека и кодирующей высокоэффективные регуляторы генов…

Сергей испуганно поднял руки вверх:

— Извините, сэр, можно попроще, для минимального проходного балла? Что делает эта штука? Что-то смертельное?

— Эта штука повышает интеллект, — мрачно произнес шеф. — Необратимо, наследуемо и очень сильно. Если модели верны — а они клянутся, что верны.

— Ага, — на физиономии Сергея изобразилось облегчение, и шеф тут же спросил:

— Чему ты обрадовался?

— Ну, все-таки неопасная вещь. Конечно, это прокол, но могло быть хуже…

— Болван, — беззлобно сказал Картер. — Из-за таких неопасных вещей Институт находится на Луне, а не на одиноком островке в Тихом океане. Из-за них мы с тобой тут сидим. Еще раз, медленно, для минимального балла: эта штука повышает умственные способности ОЧЕНЬ сильно. Носитель вектора настолько умнее нас с тобой, насколько ты умнее шимпанзе или трехлетнего ребенка. По сути, он уже не человек, а нечто другое. И это наследуется. Ты понимаешь, что это значит?