Анна Орлова - Записки адвоката. Драконье право

По словам Кведульва, он безмятежно спал в ту ночь в собственной постели. К несчастью, его жена это подтвердить не могла, поскольку как назло отправилась в гости к теще.

Разумеется, других свидетелей мирного сна оборотня не нашлось.

На мой прозрачный намек, что не все показания равно правдивы, оборотни не отреагировали. Это был не совсем законный путь, зато простой и надежный. Да простят меня боги, Закон об адвокатуре и правила адвокатской этики, но ради интересов клиента мне зачастую приходится лгать. Ничего не поделаешь — специфика работы, клиенты вряд ли остались бы довольны безукоризненно честным представителем.

В данном случае придется действовать в строгом соответствии с законом, раз уж такова воля оборотней. И да поможет нам Тюр!

Обсудив тонкости дела и решив все денежные моменты, мы условились о встрече перед заседанием и распрощались.

Жаль, что они не пришли ко мне раньше. Ни собирать доказательства, ни предпринимать какие-либо обходные шаги просто не осталось времени. А ведь повестка клиенту должна быть вручена не позднее, чем за неделю до заседания, чтобы оставалось время на подготовку. Однако большинство людей до последнего рассчитывает на пресловутое «само рассосется»…

Хорошо, что ответчику отправляют также копию иска и всех приложений, так что можно составить хотя бы общее представление о деле.

Остаток дежурства прошел спокойно и скучно: две консультации и иск о выселении буйного алкоголика. Последнего представили пред мои очи в качестве наглядного доказательства. М-да, такой выхлоп вполне можно поджечь для обогрева…

Зато все записи я сделал рекордно быстро, стараясь при этом не дышать. После ухода клиентов пришлось распахнуть настежь окна — дышать таким амбре было решительно невозможно!

Надеюсь, хоть простуду не подхвачу.

С трудом дождавшись окончания рабочего дня, я нырнула в теплое пальто, обмотала шею шарфом и рванула домой.

Ледяной ветер и косой дождь заставляли нестись по улице на всех парах, пригибая голову и стуча зубами.

Как приятно, когда тебя встречают! Думаю, ради этого одинокие люди заводят собак.

У меня был Нат — согласитесь, это значительно лучше! Он приготовил ужин, набрал полную ванну и даже заботливо подал мне халат.

Опускаясь в воду, я блаженно вздохнула и подумала, что Нат — лучший мужчина в моей жизни…

Шемитт не приехал, но сожаления по этому поводу я не испытывала. После той размолвки у нас все вроде бы наладилось, но точка в наших разногласиях до сих пор не поставлена. Мы просто избегаем разговоров об этом и ведем себя так, будто ничего не случилось.

Помню, бабушка говорила, что пара — это два камня с острыми краями в одном мешке. Или они притрутся друг к другу, стесав острые грани, или порвут мешок и раскатятся в стороны.

Остается лишь надеяться на лучшее…

В первое заседание по делу «бешеного оборотня» я шла со смешанными чувствами. Терпеть не могу осознавать свою неготовность к делу! Выигрыша не гарантирует даже знание судебной практики и тщательная подготовка, а уж мастерить защиту на живую нитку вообще весьма нервное занятие. Конечно, опыт позволяет лавировать между пенными бурунами процесса, но приятного в этом мало…

Зато участие по таким делам оставляет массу впечатлений. Это вам не определение порядка пользования коммунальной кухней (впрочем, там тоже впечатлений предостаточно).

Господин Маслов наверняка консультировался с юристом, который разъяснил, что в Уголовном кодексе Мидгарда нет понятия «укус оборотня». Разве что банальное причинение телесных повреждений, а следы зубов на ягодице на тяжкие или средней тяжести повреждения не потянут. Следовательно, милиция этим заниматься не будет — синяки и царапины не входят в их компетенцию.

Разумеется, он мог ссылаться на наступление тяжких последствий — то есть превращение его в оборотня, однако это слишком хлипкая версия. Укусы оборотня не заразны, это подтвердит любой эксперт.

Оставалась или жалоба частного обвинения (то есть потерпевший сам направляет дело в суд и представляет доказательства), или обычный гражданский иск о возмещении вреда.

Вот только как истец намерен доказывать, кто именно на него напал? Неужели нашлись свидетели?

Я представила, как тихой ночью, когда лунный свет облекает таинственностью даже самые обычные предметы, господин Маслов возвращается домой по полутемной улице… А следом крадется зловещая хищная тень… И вот тень кидается на несчастного Маслова, чтобы укусить его за филей и зловеще расхохотаться… И после этого страшного преступления волк исчезает, растворяется, как будто дурной сон, а потерпевший надсадно орет и пытается зажать кровавую рану на ягодице… «Случайные» свидетели (мало ли по какой надобности добропорядочные граждане могли оказаться на улице в три часа ночи?) бросаются оказывать первую помощь, кто-то звонит в милицию. Маслов теряет сознание на руках спасителей…

Мелодрама, да и только.

Да, я ведь пропустила момент, когда волк представляется человеческим голосом! Иначе как бы его опознали в таком виде?

Проще говоря, эта история красочна и полна животрепещущих подробностей, но реалистичной ее не назовешь. К сожалению, это будет непросто доказать, не имея практически никаких козырей. Тут или пан, или пропал…

Я добралась до суда всего за несколько минут до назначенного времени.

В коридоре суда собрались, вероятно, самые уважаемые члены альвхеймской стаи ульвсерков. От одного взгляда на десяток матерых волков (а двуликая сущность собравшихся видна даже невооруженным взглядом) по коже пробегали мурашки, а псы конвоя жались по углам. Зато молоденькие секретарши кружились вокруг, как мотыльки…

На мой взгляд, господин Маслов совершенно напрасно связывался с этими опасными господами. Конечно, преступников уже давно не именуют волками, а убийство с отягчающими вину обстоятельствами не обозначают термином «мордварг»[51]. Однако хотя оборотней нельзя назвать хищниками, агнцами они тоже не являются. Так что задирать их без нужды не стоит.

Признаюсь, я нервничала значительно больше Кведульва. «Не был, не уличен, не привлекался» — вот и все, что ему требовалось озвучить. Коронную фразу «исковые требования я не признаю в полном объеме», я всем клиентам велю заучивать наизусть, а особо бестолковым даже записываю на бумажку. Далее следует ответить на формальные вопросы суда (анкетные данные и т. д. и т. п.), и согласно покивать в подтверждение моих ходатайств. Все остальное — моя забота.

Едва я успела поприветствовать своего клиента и его сородичей, как нас позвали в зал. Минута в минуту — явный признак судьи-гнома.