Андрей Бондаренко - АнтиМетро

– Нет, я к госпиталю не пойду! Ни за что! По крайней мере, прямо сейчас… Извини, Тёма, но – не смогу… Сама не ожидала от себя такой позорной слабости. Стыдно… А зачем нам носилки? Извини, наверное, очередной глупый вопрос…

– Прекращай извиняться без конца! – посоветовал Артём. – Ты же, милая, ни в чём не виновата… Правда? Вот, из этого наиважнейшего постулата и будем исходить… На носилки мы уложим Хантера и отнесём его к дизель-генераторам.

– К дизелям? То есть, к капитану Никоненко? А, зачем?

– Нас, здоровых, всего четверо. Естественно, включая Хантера, ведь, на этот раз, он избежал встречи с усыпляющим газом… Хантер сильно избит и нуждается в полном покое? Ничего, вколешь ему чего-нибудь, м-м-м, бодрящего и освежающего, сейчас каждая пара рук на счету… Никоненко подробно расскажет твоему однокурснику, как правильно присматривать за дизель-генераторами, там нет ничего хитрого. Вот, пусть – как временно-слабосильный – и присматривает. Существенная польза, как ни крути. Если что, то выйдет на связь по рации и попросит о помощи… Так как, есть – что вколоть?

– Найдётся, без вопросов, – пообещала Татьяна. – А что будут делать остальные?

– Мы с Лёхой займёмся транспортировкой трупов в морг и их…дальнейшей утилизацией. Правда, я до сих пор не представляю, что следует понимать под этим пугающим термином…

– А почему морг на «Лесной» находится при изоляторе, а не при госпитале? Какой в этом заложен глубинный смысл?

– Логика военных проектировщиков – недоступна глупым гражданским лицам. Она, вообще, мало, кому понятна… Так специально задумано, чтобы окончательно сбить с толка подлого противника, – доходчиво объяснил Артём. – Итак, продолжаю… Мы с капитаном Никоненко занимаемся мертвецами. Хантер старательно присматривает за дизель-генераторами. Ты, моя алмазная донна, берёшь на себя все кухонные работы-обязанности. Василий Васильевич поит, кормит и лечит больных. И так будет продолжаться до тех пор, пока «пассажиры» на перроне не пойдут на поправку. Или, пока все трупы не будут…утилизированы. Как тебе, гражданка Белова, такое не хитрое разделение обязанностей?

– Одной готовить – полноценное и калорийное питание – на целую прорву народа? – всерьёз испугалась Таня. – Я, конечно же, постараюсь… Может, стоит обратиться за помощью к ребятам с «Площади Мужества»? Ведь, существует же понятие армейской взаимовыручки? Мол, мы же свои, российские, ваши братья и сёстры. Попали, вот, в беду. Просим о срочной помощи… А, Тёма? Как ты думаешь?

– Думаю, что не стоит терять времени понапрасну. Не стоит, честное офицерское слово… Господин майор Музыка – тот ещё кадр. Типичный такой и – насквозь – понятный.… Только и думает (даже, когда крепко спит) о том, как стать подполковником. Причём, желательно, побыстрее и вопреки всем обстоятельствам.… Обязательно найдёт, гнида подзаборная, штук сто пятьдесят профильных и однозначных инструкций, запрещающих бойцам – в конкретной ситуации – покидать станцию. Тем более что речь идёт о бешенстве. Мол, сперва попросили отдать всю вакцину от бешенства, а через несколько часов – морды непонятные – сообщают о ста сорока (или, даже, больше?) трупах, просят оказать действенную помощь… Согласись, что ситуация неоднозначная и крайне подозрительная. Тут, кто угодно замандражирует и отползёт, найдя кучу уважительных и важных причин… Эх, отогнать бы подвижной состав от платформы – в любую сторону! Госпиталь и морг находятся в одном тоннеле – таскай трупы с ветерком. Так, нет же! Электричка мешает… Надо сперва покойников поднимать на перрон, тащить их в другой конец, снова опускать в туннель. Намечается целая история, короче говоря… Это сколько же время уйдёт на одного мертвеца? Мрак полный, муть серая, бесконечная… Ладно, с этим мы разберёмся потом. Пошли, трепетная ты моя, паковать сок!

Носилки отыскались в помещении для мойки посуды.

– Это Хантер придумал, – запечалилась Татьяна. – Когда они с Ханом дежурили на кухне. Мол, так гораздо сподручней доставлять грязную посуду из столовой до мойки… А теперь, вот, его самого потащим на них…

– Философские изощрённые катаклизмы, – невозмутимо прокомментировал Артём. – В том смысле, что вся наша жизнь полна парадоксальных и удивительных совпадений. Не всегда, конечно же, а только в определённые жизненные периоды, то бишь, полосы…

– Эврика, Тёма! Давай, сложим сок на эти носилки? На них много влезет… Кстати, а в какой упаковке – по объёму – возьмём сок? На станционных складах – выбор богатый. И в каком ассортименте?

– Берём только двухсотграммовые коробочки, при которых предусмотрены пластиковые трубочки, – решил Артём. – Больным так будет удобнее пить. А ассортимент, моя прекрасная сеньора, сугубо на твоё усмотрение. Как говорится, доктору виднее…

Они подошли к платформе и остановились, опустив тяжеленные носилки на шпалы.

– Лесенка и носилки – вещи совершенно несовместимые, – задумчиво почесав в затылке, сообщил Артём. – Будем пакеты с соком руками забрасывать (аккуратно и осторожно!) на платформу, перетаскивать туда пустые носилки и загружать их заново… И с мёртвыми телами намечается та же самая история. Придётся, видимо, перетаскивать покойников на плечах, чтобы не терять времени… Танюша, тебе плохо? Побелела, как та гостиничная простыня… Может, глотнёшь сока?

– Спасибо, обойдусь. Просто, Тёма… Не надо при мне – так – говорить про мёртвых…

– Как – так?

– Ну, обыденно и бестрепетно… Словно бы – о мешках с сентябрьской картошкой.

– Извини, любимая! Военная специфика, мать её… В условиях активных боевых действий все эмоции – у опытных офицеров – куда-то улетучиваются. Причём, все, без малейшего остатка. Иначе – и самому не выжить, и подчинённых не сберечь…

Когда носилки вновь были загружены двухсотграммовыми пакетами с соком, Артём объявил:

– Берёмся за ручки и несём. У каждой палатки останавливаемся, опускаем носилки на пол и выставляем рядом с входом – в зависимости от размера конкретного сооружения – по пять-восемь пакетиков, после чего следуем дальше. Если видим больного, лежащего вне палатки, то оставляем и рядом с ним пару-тройку пакетов… После нас пусть Василий Васильевич действует, в смысле, поит народ, а пустые пакеты забрасывает в открытые двери вагонов. Мы с тобой потом, когда доставим Хантера в дизельную, сделаем и второй рейс с жидкостью. На этот раз – с минеральной водой… Готова? Тогда – вперёд!

Профессор Фёдоров суетился возле жены заслуженного киргиза Кашмамата. Заметив приближавшихся Беловых, он выпрямился и, грустно улыбнувшись, поблагодарил:

– Спасибо, ребятки, вы появились очень вовремя! Больные – через одного – уже просят пить…