Донатор - Владимир Георгиевич Босин
— Ой, Дима, а мы тут пирожки затеяли. Вот решила твою сестру научить готовить пирожки с картошкой.
Ага, а заодно пересказала все сплетни обо мне.
— Ну и отлично, — слукавил я.
— Только, Валь, через два часа нам нужно уходить.
— Да, конечно, мы успеем.
Мне показалось правильным рассказывать девочке о ходе лечения, поэтому я поведал ей, что первой под удар попадёт опухоль. Мы её иссечём, останки выведем из организма и постараемся залечить последствия новообразования.
Накануне с Симой решили проводить лечение, когда пациент находится без сознания. Нам понравился эффект, когда Лариса лежала в коме. Тогда было намного проще это делать. Всё-таки процесс долгий и порой болезненный. Если пациент в бессознательном состоянии, можно смелее действовать. Погрузить в искусственную кому легко, но тогда необходима собственная аппаратура и обслуживающий персонал, включая анестезиолога. А вот если просто погрузить человека в крепкий сон и заблокировать нервные окончания, то больной дышит самостоятельно. Поэтому первым делом Сима погрузила девочку в состояние глубокого сна. Я проверил систему с парентеральным питанием и лёг рядом. Сима действует неторопливо, я это замечаю по плавной амплитуде нагрузки на мои мозги. Когда мне стало трудно и голову сжало как в тисках, Сима сдала назад, стало полегче. К утру основное мы сделали, опухоли, как таковой нет. Симбионт проводит работу по восстановлению функций угнетённых клеток. Собственно главная работа в этом направлению предстоит организму девочки, мой имплант удалил опухоль и научил бороться с последствиями. А заращивать тело девочки будет само. Конечно же придётся корректировать процесс, но это нормально. Дав команду на пробуждение, я отсоединился и встал.
С трудом сдержал ругательство, спина затекло и вызвала неприятные эмоции. Сделав энергичные махи руками я присматриваюсь к Марине, пока спит, но это уже естественный сон.
Накатило чувство голода и я поспешил на кухню. В холодильнике ждут не дождутся своей очереди четыре куска отборной говядины, грамм по шестьсот каждый. Телятина молодая, я только посолил и кинул на сковородку.
Ну, я так и знал, из комнаты подала голос названная сестрёнка.
— Да, дорогая, звала?
— Звала, я очень хочу в туалет.
— Понял, — я выхватил тельце из плена кровати и моментом доставил в ванную, — крикни, когда забирать.
Марина подозрительно долго не подавала признаков, я уже заволновался. Напрасно, девочка успела помыться, сидя в ванной. Вот только одеться толком не смогла, накрылась полотенцем. Сидит, бедняжка пунцовая и молчит.
— Солнце моё, а что не позвала?
— Дурак, отвернись.
Ясно, надо что-то с этим решать. На ум приходит только Валентина, с ней девочке будет комфортнее. Учтём.
Я легко, играючи осилил два шмата мяса и присматриваюсь к третьему. Марина пока плохо себя чувствует, всё-таки было проведено пусть и щадящее, но оперативное вмешательство. Поэтому она опять заснула.
Как же трудно играть одному там, где всегда находится сыгранная команда. Где бригада интенсивной терапии, где опытные медсёстры-анастезисты? Где недремлющее дорогущее медоборудование? Где всё, я один, но у меня есть Сима. Я просто ввёл себе катетер и Сима провела осмотр. Вроде всё идёт пока нормально, девочке просто надо отдохнуть.
Валентина согласилась поработать на меня, даже попыталась дочу пристроить. Мне лишний червонец в месяц не жалко отдать, лишь бы Маринке на пользу. Теперь у меня постоянно кто-то дежурил с больной. Я утром проверял состояние девочки и после завтрака оставлял её на Валентину. Та готовила для пациентки специальное питание, бульоны и блюда с преобладанием железа, кальция и белка. Это красное мясо, яйца, печень, орехи и фрукты. Я заработал определённый авторитет у женщины и за ней я пока не замечал огрехов. Марина уже на третий день начала вставать, и с помощью Вали перемещаться на коляске. Может мне кажется, но цвет лица изменился к лучшему, порозовел. Девочка перестала жаловаться на головные боли. Наши обследования подтверждают успешность проведенной операции. Осталось дождаться окончательного излечения. Сима прогнозирует, что через две недели можно сделать окончательные выводы. Я пока не решаюсь начать работу с лёгкими, ослабленный организм должен окрепнуть.
Как только позволила ситуация, я отпросился в Москву. Софья постоянно теребит, да и мне не терпится её увидеть.
Наше вынужденное расставание с ней стимулирует наши сексуальные отношения. Мы встречаемся, как правило после её занятий и я везу девушку домой. Едем молча, также молча подымаемся на лифте, только настороженно смотрим друг на друга. Как только защёлкивается входная дверь, я рывком подымаю подругу на руки и несу бегом в спальню. Дальше как паморок, с рычанием срываю с неё одежду, порой та не выдерживает нетактичного обращения. На секунду зависаю над девушкой, жадно рассматривая обнажённое тело. Затем без всякой прелюдии врываюсь в неё, на миг замерев от острого наслаждения и начинаю движение. Сначала плавное, но амплитуда нарастает и мы за пару минут доводим себя до взрыва.
Минут десять отдыхаем, обмениваясь несколькими пустыми фразами. Но потом я опять отвлекаюсь на интересные выпуклости совершенного тела. Вот теперь можно и с чувством. Пытаюсь найти прикосновения, которые особенно приятны девушке. Она не любит, когда я касаюсь сосков, они через чур чувствительны сейчас. А вот поцелуи шеи и живота доводят её до жадных, загребущих объятий. Вот сейчас я нетороплив, первый голод утолён, настало время для триумфа гурмана.
Я подразниваю Софью, изгибаясь и лаская изящную спину. Вот сейчас она сама прижимает мою голову к своей груди, играясь с соском легко заставить девушку нетерпеливо выгнуть спину и податься навстречу.
Вот удержаться на грани оргазма и не вызвать раздражение подруги — это уже искусство. Когда женщина уверена в том, что она получит свою порцию кратковременного счастья, то охотно идёт на эксперименты. Наградой же конечно служит долгий стон, бурный оргазм и внезапное состояние неземного блаженства.
Софья раскинула руки и с полуоткрытыми глазами о чём-то грезит, не замечая тяжести моего тела. Я отвалил в сторону и плаваю где-то в тех же краях, что и подруга. Забыты все проблемы, всё осталось за бортом. Существуем только мы вдвоём.
Душ со взаимными ласками, — Дим, ну не возбуждай больше, у меня сил уже нет. И вообще, ты кормить меня собираешься?
Хм, вопрос интересный, по мне, так лучше поесть дома. Но вот готовить неохота, да и холодильник пустоват. Поэтому приходится одеваться
