Шмары, шпики и лимоны зелени - Александр Евгеньевич Нерозников
Хотя мучило ее теперь совсем другое – Владимир был ранен. Конечно, он ни словом не обмолвился об этом, он вообще всю недлинную дорогу молчал, сумрачно глядя в окно. И прижимал правую ладонь к груди. Еще в салоне такси на его пальцах проступила яркая кровь.
Виолетта схватила за запястье, желая увидеть рану:
– Вова! Володенька! Что это? В тебя стреляли?!
Он ничего не говорил, отворачиваясь и зажимая ранение. А вылезая из машины, покачнулся и схватился за дверцу. Немного постоял, переводя дыхание с закрытыми глазами и прижатой к груди окровавленной ладонью. Затем шмыгнул носом и поднял лицо:
– У нас еще есть, куда податься?
– В каком смысле?! Пойдем! Тебе надо лечь!
– Сюда уже нельзя – лепила засветил!.. Иди быстро забери его ширево с колесами! Иди! И надо валить отсюда!
Ничего не понимая, она поспешила в снимаемую комнату, забрала то немногое, что считала своим и выскочила с пакетом в руках.
Он уже сидел на корточках, прислонившись спиной к забору. Виолетта тронула его за плечо:
– Так, может, позовем доктора?
– Нет! – он с трудом приподнял голову. – Вызывай мотор! Надо валить отсюда!
– Почему?! – недоумевая, она, тем не менее, набрала диспетчера такси. – Будьте добры, машину на Островок! Куда ехать? – посмотрела на него. – Куда ехать?
– Да хоть куда! Отсюда подальше!
– Может за озеро? Мы сначала там снимали!
– Вор знал?
– Конечно! Он нас…
– Туда нельзя!
– Тогда, может, в Гостиницу?
– Туда тем более!.. Черт!..
Диспетчер в телефоне повысила голос:
– Так куда едем?
Владимир поднял жутко усталые глаза:
– Скажи, что на Вокзал!
– На Вокзал! – почти крикнула она, прежде чем аппарат отключился. И сунула его в карман. – Я тут салфетки взяла! Бинтов и ваты не нашлось! Давай хоть!..
Но Володя вдруг упал на бок.
Виола, бросив пакет, склонилась над ним. Она уже почти рыдала:
– Вова!! Володенька!.. Господи!.. – опустилась на колени и припала к окровавленной груди ухом – сердце медленно билось. Она выпрямилась и, плотно сжав губы, набрала Скорую.
Машина приехала на удивление быстро. Но не успел молодой доктор обследовать раненого, как подкатили и менты.
Владимира под охраной увезли в больницу, а ее – в участок. Там только в допросной она узнала, что старик Зюйд-Вест убит. Что дружка ее зовут совсем не Владимир, а Николай Косимов. И он наемный убийца.
127. Катя
О Боже!.. Ей еще никогда не было так хорошо! Хотя строгостью нравов она никогда и не отличалась, перепробовала, пожалуй, все виды секса, кроме, разумеется, извращений, вроде сношений с животными. Но такого, ТАКОГО, ей за все двенадцать лет реальной практики с самыми разнообразными партнерами испытать не удавалось. А это было нечто совершенно потрясающе!
Она очнулась уже привязанной к столу, вокруг крышки стола, ноги к рукам. Звучала какая-то восточная музыка, если эту какофонию можно так назвать, горели свечи, множество свечей.
Вспоминалось, как она побежала из машины вослед за Григорием. Зачем побежала? Теперь она уже и не понимала, а тогда думала, что уж в часовне вряд ли есть какая-то опасность. Влетев через приоткрытую дверь, замерла в ужасе – парень лежал поверх какой-то девчонки в варенках. А над ним стоял слегка знакомый тощий парнишка в костюме с галстуком. Знакомый (она вспомнила, что он и сдал публичный дом) шагнул к ней, протянул руку. И все. И мир померк.
А уж когда подняла все еще затуманенную голову, то в розоватом свете увидела иконы на стенах и над входом, услышала откуда-то лишенные ритма и мелодичности звуки явно восточных музыкальных инструментов, экзотических инструментов.
К тому же справа от нее на полу трахалась, стянутая скотчем парочка. Нет, сначала они не двигались, просто сидели лицом друг к дружке, но потом постепенно, видимо, под влиянием атмосферы…
Слева чуть позади к тумбе аналоя была прислонена Х-образная конструкция из старых не струганых досок, к которой кто-то был привязан лицом вглубь помещения. Этот отвернутый жутко стонал, и по голосу было слышно, что он далеко не молод. А еще дальше в глубине позади нее скакал еще кто-то плотно завернутый в целлофан, прыгая от истязаемого к ней и обратно. Этот еще что-то и выкрикивал на непонятном каком-то языке. И приближаясь к ней, он грубо входил в нее сзади. Она всегда думала, что градус наслаждения от полового акта прямо пропорционален величине пениса. Но теперь… Теперь вся эта обстановка, мерцание свеч, негармоничная музыка, трахающаяся перед глазами парочка, страдающий старик и твердый, горячий член во влагалище – все это вместе породило в ней неистовое желание. Просто экстаз! Оргазм накатил почти сразу и, немного схлынув, накатил с новой, еще большей мощью. И так раз за разом, раз за разом!..
128. Серый
Старая, с ободранной, свисающей лохмотьями дерматиновой обивкой, дверь была заперта. И за ней было тихо.
– Надо было взять кувалду!.. – расстроенно прошептал Серега.
Зина оглядела скважину внутреннего замка, надо сказать древнего, еще советского производства. Серый кивнул и бросился на улицу, там у сараев было что-то подходящее. Когда он вернулся с кусками различной толщины, дверь уже была отворена. Побледневшая, с ярко проступившими крапинками веснушек, Зина возбужденно посверкивая зелеными глазами, приглашающе указала в проем.
– Как ты?.. – изумился, было, Серега, но допытываться теперь было некогда, он махнул рукой и двинулся в темноту с мощным запахом спирта.
Небольшие сени-коридор, как тамбур перед основным помещением, были почти пусты. Подсвечивая мобилой, он бесшумно открыл не менее мощную, чем входная, дверь. Тут вообще уже нечем было дышать.
И чуть не споткнулся о связанного, с заткнутым тряпкой ртом, лысоватого мужика. Тот ворочал выпученными глазами, указывая в комнату за русской печью, освещенную розовым.
Серега переступил через него и выглянул.
В комнате горело множество свечей на серванте справа и тумбочке перед кушеткой слева. Перед круглым обеденным столом, под которым лежал еще один связанный, но абсолютно недвижимый.
Стало ясно, что тут вот-вот начнется пожар – когда испарения алкоголя с мокрого пола достигнут определенного предела.
Серега подскочил к связанному под столом и оттянул, пытаясь поставить на подгибающиеся ноги. Но тот был без сознания, обмякал, как его ни поднимай. Пришлось волочь так. А был он очень даже тяжел, здоров, как лось. Серый узнал его, это был один из самых богатых людей Бологое Семен Калтыков, неформальный владелец половины города. Приходя в сознание, он похлопал спасителя по плечу, дескать, спасибо.
Первый попавшийся ему тут, скорее всего, личный телохранитель, плешивый, был уже на лестничной площадке – Зина непонятно откуда взявшимся ножом уже освободила его. Спустив свою непомерную ношу с помощью его товарища вниз по лестнице, Серега спросил, задыхаясь:
– Где же?.. Куда тот гад?.. Смылся!?
И увидел ярко светящиеся окна часовни неподалёку за деревьями. Это было необычно, тем более – среди ночи! Ни о
