Глен Кук - Золочёные латунные кости

— Подержите дверь закрытой ещё несколько минут.

Я пошёл назад к входной двери, в которую барабанил Джон Спасение.

86

— Не буду входить, Гаррет. Времени нет совсем. Вот записи, которые я сделал при обходе костюмерных магазинов. Они должны тебе пригодиться.

— Спасибо. Как дела у Тинни?

— Пока, на удивление, изумительно. Но мы не сильно продвинулись, и у неё ещё будет много возможностей стать самой собой до начала выхода шоу. Я держу Аликс Вейдер в качестве дублёра. Такая конкуренция должна сохранять в ней напряжение.

— Если ты выдержишь Аликс.

— Я определился с тем, что могу сделать для девочки. Для Страсти.

— Слушаю, — я постоянно осматривал округу. Уверен, за нами следят, но никого обнаружить не мог.

Морли, Сарж и Рохля вышли из дома, помешав мне сконцентрироваться.

— Чего ты носом водишь? — спросил Спасение.

— Насморк ещё не вылечил.

Я солгал. Мне был знаком человек, который мог оставаться невидимым при проведении слежки. Но иногда он выдавал себя, по причине редких личных встреч с мылом и водой.

Я не унюхал ничего необычного.

Спасение, отпихнутый в сторону Саржем и Рохлей, хмуро проговорил:

— Я соберу автографы актёров на экземпляре пьесы и отправлю ей. Один из репетиционных вариантов. Через тебя, а то ещё неправильно поймёт. А ещё вложу в него пропуск в мою ложу.

— Это лишнее, Джон. Она будет уверена, что ты хочешь забраться к ней в трусы.

— Думаешь?

— Знаю. Страсть пока прожила на свете немного лет, но они были достаточно суровы, чтобы превратить её в абсолютного циника.

— Это ужасно. Она ведь, похоже, смышлёная девочка.

— Так и есть. Она же считает себя реалистом. Я понимаю твои чувства и испытываю такие же. Она не должна растратить себя попусту, оставаясь в прежнем положении. Но, мне кажется, она не протянет первой руку в поисках спасения.

Спасение кивнул.

— Она решит, что её желают втянуть во что-то ещё более худшее.

— Это точно. Пока не предлагай ей ничего. Если увижу её снова, постараюсь тонко узнать, что она думает.

Морли махал ручкой своей армии и подслушивал. Он сказал:

— Ты тонок с женщиной, Гаррет? С трудом себе представляю подобное.

— Может, ты и прав.

— Спасение, выбирай то, от чего вреда меньше. Пусть Гаррет передаст ей, что она может приходить на репетиции, когда захочет. Это предложение ни к чему не обязывает. Ничего страшного не произойдёт хоть придёт она, хоть нет. Это будет её личный выбор. Она ничего не будет должна.

У нас со Спасением открылись рты.

Морли пояснил:

— Это будет выглядеть дружеским жестом, а не попыткой купить её расположение. Закрой рот, Гаррет. Ворона влетит и яйца там отложит.

Он зашёл внутрь, оставив приоткрытой дверь.

— А это идея, Джон, — сказал я.

— Так и поступим.

Я поблагодарил его за записи и проследовал за Морли, остановившись только, чтобы добавить:

— Передай своей охране, чтобы пропустили Страсть, если она появится.

Будет странно, если Майк разрешит своей звезде свободу перемещений.

— Хорошо. Я буду на второй сцене по утрам, с шести до трёх. Потом мы сворачиваемся, чтобы дать место для подготовки к представлению «Короля Кристина». Мы почти всегда уходим не в компании, а поодиночке. У всех есть свои дела, — он усмехнулся.

«Король Кристин» был не его. Данная история была о принце, который родился девочкой, но её отец скрыл этот факт. Романтичная комедия предназначалась для женской аудитории. В ней недавно коронованный король Кристин влюбилась в Валдона из соседнего королевства, а в это же самое время, её советники желали развязать войну.

У этой пьесы из-за её популярности существовало множество вариаций. Иногда оказывалось, что Валдон тоже девочка. Или принцесса, на которой король должен жениться, был симпатичным мальчиком в одежде противоположного пола. По ходу действия допускалось множество двусмысленностей и проказ со стороны друзей.

У романтичных комедий нет перспектив, но на них хороший спрос в краткосрочном периоде. Они хорошо заполняют промежутки между большими драмами, которые привлекают постоянных клиентов.

«Королева Фей» сменит «Короля Кристина», как только у Джона Спасения будет готово представление.

Я запер дверь и пошёл в кабинет Палёной. Как раз вовремя, Дин и Плеймет принесли чай и бутерброды. С новым снадобьем Плеймет стал выглядеть намного лучше. Он улыбался, не прикладывая к этому усилий.

Я одной рукой ел, а другой листал записи Джона Спасения и других, потом передал их Палёной. Она всё это время сохраняла чересчур серьезный вид.

— Мне нужно знать что-то из этого? — спросил Туп.

— Тут в основном сплошное разочарование. Плюс инструкция о том, что должна, по его мнению, написать Палёная в письме женщине, с которой он хочет встретиться, чтобы та не знала, что письмо от него.

— Он собирается сейчас создавать романтическую комедию?

Туп подозрительно посмотрел на меня. Он был готов разозлиться на мою ложь, хотя я просто переиначивал истину.

— Есть предложение. Проверьте своё заведение. Поищите, вдруг, кто закупал большое количество костюмов, — сказал я.

— Мы закупили уже. Собираемся одеть патрульных в единую форму к следующему кварталу.

— Думаю, это снимает кое-какие подозрения…

— Ты решил, что это были мы после всего случившегося?

Нет, но я желал отвлечь внимание, и в записях Джона Спасения действительно упоминалась Гвардия, в качестве клиента костюмеров, для создания униформы рядовым и ярких мундиров для их командиров.

Я заговаривал зубы. Палёная показывала ловкость рук. Несколько листов записей исчезли из виду.

— Сдерживай свои обструкционные рефлексы и передай записи Генералу.

Она вручила их мне, я вручил их Тупу. Она сказала:

— Генерал, будьте любезны, передайте их после прочтения Седлающей Ветер.

Вот так записи пошли по кругу. Туп проворчал:

— Ты жульничал. Это проверка с костюмами…

— Вам же сказали, Генерал. Ваши способности к пониманию услышанного, похоже, начинают сильно ослабевать, вследствие решительного опустошения наших запасов спиртного, — сказала Палёная.

Она рассмешила меня. И даже, вполне возможно, была права.

Моя память от этого часто страдает.

Туп проворчал:

— Так, я немного опаздываю, — он встал, размял спину. — Но ещё успеваю.

Палёная помахала рукой. Я проводил Генерала до двери и спросил:

— Почему вы всегда ходите в одиночку? Отказались, наверное, от эскорта.

— Когда я один, то могу ходить и смотреть что хочу и куда хочу.