Кира Измайлова - Ведётся следствие

— Поддержки?

— Дэвид, ну посудите сами, сколько может стоить постройка точной копии дворца позапрошлого века, его отделка и содержание! — вздохнула та. — А ведь здесь не одно такое здание… Да еще приемы, званые обеды, прогулки, фейерверки! Одним словом, Янушу достало средств на начальное строительство, но, по сути, содержат Беззаботное королевство дамы из высшего света. Ах, ну и, конечно, приличные средства поступают за счет туризма. Люди со всего мира так и рвутся сюда!

Дубовны только головой покачал, осознав, что всё не так просто.

— А сам король? — спросил он.

— А что король? Он ведь не только талантливый актер, он оказался недурным режиссером, поэтому балы в его владениях всегда в точности соответствуют духу выбранной эпохи, — сказала Каролина. — Ну, есть у него безобидные причуды… Например, он завел армию. Знаете, такие очаровательные бойцовские пудели баскервильской породы! Что еще…

— Его, конечно, не оставили в покое, — добавил Руперт. — Подсылали и агентесс влияния, и наемных убийц. Но Януш, играя принцев, неплохо научился распознавать яды, орудовать шпагой и ловить пули зубами, так что пока вот выживает. Что до девиц…

— Девиц он обожает, — хмыкнул Людвиг. — До определенной степени, разумеется. С теми, что являются в Беззаботное королевство ради исторических костюмированных балов либо просто посмотреть на эту красоту, он премил и обаятелен. А вот с теми, кто всё еще пытается женить его на себе… С ними он вспоминает настоящую свою фамилию.

— И что он с ними делает? — поразился юноша. — Запирает в темницах?

— Нет, ну зачем же… — улыбнулся адвокат. — Он очень любит вишни и всего лишь распустил слух, что королевой станет та, которая сумеет дальше и метче всех плюнуть вишневой косточкой.

— О, Дэвид! — рассмеялась Каролина. — Это такое дивное зрелище! Пока все наслаждаются изысканными десертами, фруктами… отменной сладкой черешней в том числе, эти несчастные едят вишни, выбирая косточки наиболее правильной формы. Януш заявил: чтобы выбрать подходящую, нужно съесть не менее корзинки ягод… и, право, я не знаю, где он добывает такую кислятину! Но, самое главное, — добавила она, — выбранные косточки дамы прячут под языком, чтобы конкурентки не утащили, а благодаря этому — молчат!

— А само соревнование? — заинтересовался стажер, представив дам в виде набивших защечные мешки хомячков.

— Ну, оно всякий раз срывается, — вздохнула писательница. — То кто-нибудь косточкой подавится, то мишень потеряется, то за черту кто-то заступит, то Януш правила поменяет… И всё! До следующего раза. Дамы, правда, не сдаются, и, видимо, Янушу пришлось совсем туго, раз уж он решил пойти на такой шаг…

— Да, кстати о вашем новом брачном контракте, — напомнил следователь. — Не просветите ли, отчего избранницей стали именно вы?

— Политика, господин Бессмертных, — вздохнула та. — Просто политика. Представьте сами: если какой-нибудь вертихвостке все же удастся женить на себе Януша… Король всё же смертен, и, случись что, все его труды пойдут прахом! В замках устроят гостиницы, леса сведут на дрова…

— А вы? — приподнял брови адвокат.

— А я — дочь императора, — строго сказала Каролина.

Вит-Тяй довольно погладил бороду: при всей своей взбалмошности младшая сиятельная госпожа оставалась госпожой.

— Интересно, — сказал Дэвид, — а что же… э-э-э… он делает в экспрессе?

— Примерно раз в год у него наступает ремиссия, — ответил Руперт. — Тогда он начинает писать письма Каролю, мол, знал бы заранее, что это за галеры, никогда бы не назвался королем. Иногда вот ездит в гости, развеяться, выпить по стаканчику хорошего вина…

— У меня есть подозрение, — произнес вдруг Теодор, — что в состоянии устойчивой ремиссии этот господин находится последние лет тридцать, не меньше. Просто он очень хороший актер. Сцена для него была тесновата, а вот королевство — в самый раз.

— Вполне вероятно, — согласился Бессмертных. — Что толку гадать! Давайте лучше полюбуемся видами…

Экспресс тем временем совсем замедлил ход, и можно было рассмотреть прекрасный парк с роскошными живыми изгородями, беломраморными статуями, фонтанами, гравийными дорожками… По дорожкам прогуливались дамы в платьях, которые носили, по грубой оценке Дэвида, лет двести назад. Таких… легких до полупрозрачности платьях с завышенной талией и рукавчиками фонариками. Прыгали у ног хозяек бойцовские карликовые пудели-охранники, трепетали на ветру кружевные зонтики…

По другую сторону расстилался цветущий луг, вдалеке поблескивала лента реки. На лугу девушки, одетые в точности, как Каролина сегодня, собирали цветы, плели разноцветные венки. Подъехал какой-то важный господин на прекрасной лошади, спросил о чем-то, получил ответ и цветок, ускакал прочь…

Беззаботное королевство было прекрасно!

Вот показалось и здание вокзала, старомодное, очень красивое. Локомотив остановился.

— Хочу гулять, мама, хочу гулять, мама, хочу, пойдем!! — раздалось вдруг за спинами у разомлевших пассажиров.

Не подскочить удалось разве что Немертвых и Топорны. Даже Бессмертных с Мягко-Жестоких — и те вздрогнули, а Дэвид едва не опрокинул на себя стакан с соком.

— Хочу лошадку, мама, там была лошадка, красивая, хочу кататься, хочу!! — продолжал бесконечной и очень въедливой скороговоркой некто явно малолетний. Мать тихо увещевала его, но без особого толку. — А-а, мама, там фонтан, хочу купаться, мама, хочу кораблики пускать, пойдем!..

— Откуда взялся ребенок? — удивился Бессмертных. — Вроде бы в первом классе не было никаких детей.

— Они сели в Мглистом Логе, — пояснил всезнающий Ян. — Поначалу-то ребенка в вагон-ресторан не брали, а сегодня решили вот… Наверно, чтобы мог по сторонам посмотреть. Тут-то окна побольше, чем в купе.

— Хм, — протянул следователь.

— Мама, хочу мороженого, дай, хочу-у-у!!! — и без того высокий голос еще повысился. Берт невольно потянулся к уху, видимо, хотел поковырять в нем, но вовремя спохватился.

Измученная женщина в синем платье поволокла одетого в матросский костюмчик отпрыска за собой, на перрон. Король Януш посмотрел ей вслед.

— Какой… интересный голос, — проговорил Бессмертных, когда в вагоне-ресторане воцарилась благословенная тишина.

— Да, можно сказать, оперный, — усмехнулся Мягко-Жестоких.

— Вполне возможно, врачи помогут сохранить такой талант… — проговорил Немертвых, глядя в окно на перрон.

Там неугомонное дитя успело оторваться от маменьки и теперь нарезало круги около фонтанчика, издавая победные вопли, если судить по тому, как шарахались люди. К нему приблизился некий господин в строгом темном костюме, с располагающим улыбчивым лицом, поманил пальцем… Ребенок подозрительно покосился на господина. Тот показал ему большой яркий леденец на палочке. Ребенок мгновенно вцепился в лакомство, и ясно стало, что он не отдаст конфету ни за что на свете.