Надежда Попова - Ловец человеков

– Еще бы, – желчно сказал Курт, пристегивая кольцо с ключами к ремню. – Тут весело. Видел уже капитана во дворе?

– Видел, – резко откликнулся Бруно. – С него ключи и снял… И не надо на меня так смотреть! Меня с этими зверьми не было, ясно?!

Курт снова потер глаза, подавив зевок, и не ответил. Еще вчера он поверил бы ему; да что там – еще только сегодня утром, но сейчас…

– Все равно не понимаю, – вздохнул он, прислушиваясь к тому, что творится во дворе; звуки тарана стихли, и Курт подумал, что надо бы найти бойницу в замке, откуда виден главный вход, чтобы знать, что происходит. – Зачем ты полез сюда, в замок, который вот-вот будет взят? Уходил бы. Даже если я отсюда и выберусь, Конгрегации еще долго будет не до тебя. Успел бы уйти. Не понимаю, что ты тут забыл.

– Потом поймешь, – отмахнулся бывший студент и тоже прислушался, подойдя к окну и выглянув. – Что-то они там притихли, а?

Ответить или хоть подумать о чем-то Курт не успел – успел лишь даже не увидеть, а почувствовать, как Бруно у окна за его спиной сделал шаг и поднял руку. Как знать, не будь он таким усталым и измотанным, может быть, успел бы отойти в сторону или отбить удар, но сейчас утомленный мозг смог только вяло констатировать происходящее, не успев дать телу команды действовать. И когда с опустившейся рукой голову расколола тупая боль, Курт, падая на пол среди глухо загремевших черепков и ощущая противно сползающую в волосах струйку крови, лишь отстраненно подумал о том, что судьба его обладает непонятной склонностью устраивать регулярные встречи его головы с глиняной посудой.

Глава 10

Сознания он не потерял – просто все вокруг стало похожим на сон, плывущим и нечетким, и ясно виделось лишь то, на чем останавливался взгляд, – сначала высокий темный потолок, потом ножка стола у самого лица, а после сознанием целиком завладел глиняный полукруглый осколок, качающийся, подобно лодке, напротив его глаз. Это длилось секунду, а потом, отдаваясь в щеке, прижимающейся к полу, прозвучали шаги, замерли у двери, и теперь взгляд вычленил из окружающего тяжелые пыльные башмаки, один из которых весело притопывал по камню. Курт попытался приподнять голову, чтобы увидеть, кто это, но не смог.

– Неплохо, Бруно. – Прозвучавший сверху голос пивовара он узнал сразу, хотя тот тянулся, сползая в неестественный бас, словно Каспар, спрятавшись в каменном идоле, пытался изобразить провозвестнический глас оракула. – Старательно, я б сказал…

Ноги в башмаках приблизились, остановившись рядом, и все тот же расплывающийся голос хмыкнул:

– Ты гляди – в сознании! Схалтурил, студиозус.

– Я бил как надо, – возразил тот откуда-то из-за спины. – Он, похоже, с детства на глиняных горшках тренируется.

– Занятно. – Курт почувствовал, как шершавая подошва, провонявшая свиным навозом, царапая щеку, повернула его голову в одну сторону, в другую; комната поплыла перед глазами, и он не удержал болезненного стона от вдруг подступившей к горлу тошноты. – Для такого сложения слишком уж крепкий… Давай-ка, Бруно, помоги мне. Оружие с него долой, ключи обратно, самого – связать.

– Ты сказал, что не тронешь его.

– Господи, да брось ты. – Уверенные руки отстегнули ремень с мечом и кинжалом, и в голову ударил стук брошенных на пол клинков. – Видите, майстер инквизитор, как он за вас заступается? – Голос у самого уха был издевательски сочувствующим. – Слышать бы, чем это ты его за одну ночь успел нашпиговать, что он о тебе так печется.

Курт всеми силами пытался заставить сознание работать как положено и начать снова управлять телом, однако при малейшем усилии в месте удара вспыхивала та же тупая боль и в глазах начинало темнеть. По крайней мере, голоса уже не вытягивались, звуча так, как им положено, но мозг очнуться не желал – напротив, все более сползал в вязкую полудрему, и остатков самообладания едва хватало на то, чтобы не позволить себе потерять сознания. Ибо тогда организм, дорвавшись до вожделенного покоя, просто погрузится в сон, долгий и беспробудный…

– А чем? – Слегка растерянный голос Бруно по-прежнему звучал за пределами видимости, и пивовар тоже стоял теперь чуть дальше, у ног.

– Покрывало возьми с баронской постели, только быстро. Уж больно осмысленный у него становится взгляд, мне это не нравится. Давай, студиозус, не тяни волынку.

Курт услышал треск рвущейся ткани, и широкие ладони Каспара, ухватив его за локоть, одним движением перевернули лицом вниз, заведя руки за спину. От рывка снова закружилась голова, от нового удара – скулой о камень пола – в виске словно распрямилась заточенная стальная дуга, парадоксальным образом вернув сознание к реальности. Окружающий мир, хотя и продолжал вертеться, как мельничные лопасти, уже не казался призрачным и снящимся и виделся теперь, как и полагается, во всей целости, а не урывками.

Руки Каспар скрутил ему грамотно – запястье к локтю, не поленившись затянуть полотно от души, так что кожа защемилась между складками ткани, а ладони тут же начали неметь. Ноги связывал Бруно – попросту, вместе.

– Крепче затяни, – посоветовал ему пивовар, поднимаясь. – Девицу для ночных утех ты, что ли, вяжешь?

– Нормально, – огрызнулся Бруно. – Да и если вдруг что – ногами он, что ли, руки распутывать будет?

– Знаешь, мой наивный друг, неизвестно, чему их теперь учат…

– Готово.

Собрав все силы, Курт перевернулся на спину, подавив очередной приступ тошноты (стало быть – сотрясение, отметил он походя), и взглянул на пленителей. Каспар выглядел довольным, и в этом лице не было и тени того простецкого безучастия, что прежде. Бывший студент смотрел в сторону и казался сконфуженным.

– Значит, «ты не с этими зверьми», Бруно? – спросил он с усилием. – Или это месть мне лично?

– Ничего личного, – по-прежнему глядя мимо, отозвался тот. – Против тебя я ничего не имею. А что касается капитана – я здесь ни при чем.

– Ну, конечно… – покривился Курт, прикрывая глаза, чтобы остановить вращение стен вокруг; Бруно повысил голос:

– Это правда!

Курт поднял веки, снова переведя взгляд на Бруно, и попытался пожать плечами.

– А что, собственно, ты оправдываешься? Тебе не все равно, что я думаю? Как теперь называется та шайка, что ты собрал, Каспар? «Союз меча и орала»?

Пивовар улыбнулся, глядя на него сверху вниз почти с участием, и качнул головой:

– Да, паренек ты въедливый. Не шибко умный, но цепкий и въедливый. Может быть, лет через десять поднабрался бы опыта и стал бы неплохим следователем… Увы, не суждено.

– Ты обещал, – снова сказал Бруно, и Каспар успокаивающе похлопал его по плечу:

– Не бойся, студиозус, не трону я твоего инквизитора. Иначе кого тогда будут арестовывать за все это бесчинство?.. Нет, он нам нужен живым, и мое слово остается неизменным. Пойдем. Времени мало.