Дмитрий Дашко - Джига со смертью

Что называется, накаркал: на водной глади появился горб непонятной твари, украшенный плавниками. Он заскользил в мою сторону. Мамочка, что это??? Я почувствовал, как к ноге прикоснулось огромное туловище с гладкой лоснящейся кожей. Судя по размерам — кит.

Я погреб к берегу. Только бы успеть. Эта мысль колотилась в голове как бешенная. Когда до узенькой полоски суши оставалось метров семь, из воды вынырнула морда отвратительного существа с большими, как тарелки, глазами навыкате. Вся в водорослях и зеленой гадости вроде болотной тины. Уставилась на меня голодными глазами и открыла зубастую пасть. Что ни зуб, то кинжал. Остро оточенный. Слюни вперемешку со слизью потекли по морде твари. Касаясь водной глади, они шипели и превращались в облачко пара. Да эта тварь набита ядом под завязку! Даже легкое ранение окажется смертельным.

Меня окатило волной горячей волной ненависти, исходившей от чудовища. Я для него чужак, посягнувший на его владения. Незваный гость, которого непременно надо уничтожить. А заодно и легкий завтрак.

Гномы на берегу и Лиринна испуганно ахнули.

— Откуда же ты взялась, скотина этакая? — в сердцах воскликнул я. — Проваливай. Плыви туда, откуда выползла.

В ответ послышалось противное шипение, доносившееся из раскрытой пасти создания. Я понял, что обратно тварь поплывет только после того, как распробует меня на зубок, не раньше.

Раздался выстрел. Это палил мастер Таг из своего пистолета. Пуля ударилась об шкуру твари и, жалобно звякнув, отскочила. Как же, убьешь эту зверюгу. Для нее пуля, что слону дробина. Мне показалось, что на морде твари расплылась ехидная улыбка. Она как будто подсмеивалась над нами.

Гном раздосадовано закричал, стал грозить чудовищу маленькими кулаками. Лиринна бегала по берегу и бросалась камнями. Они не долетали до твари и не могли причинить ей вреда.

Чудовище приготовилось к атаке. Оно выпростало щупальце, снабженное с присосками, рассекло воздух и потянулось ко мне. На конце щупальца был крючок вроде рыболовного. Кажется, меня скоро поймают на удочку как карася.

Я зажмурил глаза. Только не меня, только не меня… Щупальце неотвратимо приближалось. Я зашептал как в горячечном бреду:

«Не трогай меня, не трогай… Зачем тебе нужен я? Ведь я — тот, кто родился раньше…»

Едва я успел произнести эти слова, как услышал страшный удар по вскипевшей водной поверхности. Разочарованная тварь нырнула, ушла глубоко-глубоко на дно к течению подземной речки, окатив напоследок брызгами. Чуть не захлебнувшись, я закачался на волнах, исходивших кольцами с места удара.

— Гэбрил, как ты? — закричала Лиринна.

— Доберусь до берега — узнаю, — устало произнес я. На пару гребков меня еще хватит.

Фу-у-у! Вот, он берег. Я ступил на твердую поверхность и затряс головой, как мокрый пес. Брызги полетели во все стороны.

Рычаг нашелся быстро. Его не пытались спрятать или замаскировать. Он нахально торчал из стены, покрытый толстым слоем пыли. Я потянул двумя руками. Он шел туго, но как только оказался в крайнем положении задрожал и выскочил из рук. Своды пещеры заходили ходуном.

Таинственный механизм пришел в действие, залязгали невидимые шестеренки. По озеру с берега на берег протянулась тонкая металлическая лента. Она поднялась откуда-то из глубины. Раздался стрекот. Лента вытянулась как нитка и замерла. Вот и мост. Без перил и ограды. Идти по такому страшно, но другого нет.

— Добро пожаловать, — сказал я и сделал приглашающий знак рукой.

Лиринна оттолкнула гномов и Абураза и устремилась по мосту ко мне. Она не перебежала, она перелетела расстояние между нами и с разбегу кинулась в объятья.

— Солнышко мое, — зашептала она, — я за тебя испугалась. Никогда так больше не делай, ладно?

— Не буду, — пообещал я. — Я и сам не в восторге.

— Я когда увидела, как эта тварюга потянулась к тебе щупальцами, чуть с ума не сошла. Она ведь такая страшная, правда…

— Ну, милой ее точно не назовешь.

— Поздравляю вас, Гэбрил, — сказал мастер Таг, хлопая меня по плечу. — Вы в рубашке родились.

— Просто я вспомнил одну фразу. Зверюшке это не пришлось по нраву, — пояснил я.

Абураз с восхищением поцокал языком.

— Вы храбрый человек. Я бы умер на месте от страха.

— Все произошло слишком быстро. Я не успел толком испугаться.

— Вы замерзли, Гэбрил? — участливо спросил Фирг.

— Зуб на зуб не попадает, — признался я.

Абураз протянул мне фляжку.

— Что это? — подозрительно спросил я.

— Яртан.

— Так он же от жары…

— Яртан для всего хорош.

— Ну, нет, — отказался я. — Мой желудок не выдержит такого испытания.

Зубы снова застучали барабанной дробью.

— Может, разомнешься или устроишь пробежку? — предложила Лиринна.

— Отличная идея. Я побежал.

Ветер заревел у меня в ушах. Отмотав несколько кругов вокруг гномов, я понял, что умру от разрыва сердца раньше, чем согреюсь. Ух, только бы отдышаться.

— Не будем терять времени, пойдем дальше, — задыхаясь, сказал я. — В дороге согреюсь.

— Надеюсь, других чудовищ тут не водится, — вздохнул Абураз. — Особенно таких, что по суше ходят.

— А что это была за тварь?

— Да кто ж его знает?!!

Ладно, оставим это ученым. Я, кряхтя, поплелся за остальными. Теперь впереди шел Фирг и смотрел на карту чаще, чем себе под ноги.

Коридор, коридор… он тянулся и тянулся, бесконечный как Вселенная. Я и без того устал, а теперь понял, что скоро у меня отвалятся ноги. Впрочем, остальные едва ли чувствовали себя лучше, однако никто не жаловался. Даже Абураз, который был раз в пять меня старше, держался молодцом. Я сжал зубы, тихо выругался и побрел. Да когда же все кончится! Я соскучился по солнечному свету, по зеленым лесам и пыльным городским улицам. Хочу наверх, хочу, хочу…

— Мы пришли, — вдруг сказал мастер Фирг.

Я отодвинул плечами гномов, выдвинулся вперед. Точно — пришли. Но куда?

Мы оказались у входа в небольшую круглую комнатушку, наполненную сухим и теплым воздухом, со стенами, украшенными мозаичными панно. На каждом изображены сцены из далекого, неведомого прошлого. Прародители, непонятные твари, похожие на осьминогов, жуки с мощными жвалами. Люди, гномы, эльфы, орки… Работают, едят, пьют, танцуют, пашут, убирают урожай, отдыхают, спят. Рядом с ними Прародители. Смотрят с укоризной.

Почему человеческая память не сохранила нам воспоминаний об этом периоде истории? Неужели он был для нас слишком неприятен, и мы предпочли предать его забвению? Тысячи вопросов и ни одного ответа.

В центре комнатушки стоял пьедестал. На таких у нас устанавливают памятники народным героям, монархам и прочим бездельникам. Этот тоже не пустовал.