Андрей Бондаренко - Жаркое лето – 2010

В самый разгар трапезы девушка неожиданно загрустила-задумалась.

– Что-то случилось? – забеспокоился Гарик. – Картошка пересолённая? Или же пиво не нравится? Давай, допью…

– Нравится! – мягко улыбнулась Аля. – И картошка отменная, и отбивная отличная, и пиво. Просто…. Понимаешь, у меня есть одна…м-м-м, безобидная особенность. Подмечаю всякие странности и нелогичности, а потом упорно и настойчиво пытаюсь их – самой себе – объяснить. Мол, почему, зачем и как…

– То есть, любишь разгадывать всякие загадки, ребусы, шарады и кроссворды?

– Можно и так трактовать, не ошибёшься.

– И над чем ты сейчас ломаешь голову? Что показалось странным?

– Да, как сказать…

– Говори, как есть, – посоветовал Гарик. – Я постараюсь понять и, чем смогу, помочь в разгадке.

– Во-первых, ваш Глеб и наша Катя…. Мне показалось – по их глазам и отдельным фразам – что они уже давно знакомы. Но почему-то упорно притворяются, что увидели друг друга – на рязанском перроне – в первый раз. Зачем, спрашивается?

– Знаешь, я тоже почувствовал что-то этакое…. Глеб, кстати, родился в какой-то крохотной поволжской деревушке. А Екатерина, наверное, судя по общему впечатлению, коренная москвичка?

– В том-то и дело, что и она родом с Поволжья! – оживилась Аля. – Может, они земляки? Родом из соседних деревень? Учились в одной школе? Но зачем же это скрывать? Не вижу никакого смысла…

– Не скажи, – важно и многозначительно усмехнулся Гарик. – Вполне возможно, что тут замешаны дела сердечные…. Например, имела место быть безумная школьная любовь. Потом наши голубки – по классической схеме – поссорились в дым и, порвав все отношения, разъехались по разным городам и весям. Но в глубине души – у каждого из них – жила надежда на примирение. И, вдруг, такая судьбоносная встреча…. Глеб, похоже, что-то такое предчувствовал. Или же знал наверняка. Он у нас, понимаешь, очень невозмутимый и спокойный, ничем толком его не пронять. Все ехидные подколы – как с гуся вода. А тут Саша Никоненко отпустил совершенно безобидную шутку, но связанную с прибывающим московским поездом, а Глеб неожиданно занервничал и – даже – попытался обидеться…. Так, что у нас – во-вторых?

– Во-вторых, мне не нравится депутат Василий Васильевич…

– А кому нравятся российские депутаты? Назови!

– Ты меня не так понял, – вновь улыбнулась Аля. – Какой-то он ненастоящий и показушный…. Создаётся устойчивое впечатление, что мы имеем дело с очень плохим актёром. Ну, не удалось ему успешно войти в образ, обозначенный в сценарии. Бывает…. Ладно, проехали. Кушай, пока мясо с картошкой окончательно не остыли.

Перекусив, они расплатились и, беззаботно болтая о всякой всячине, направились к автобусу. На полдороги им навстречу попался растрёпанный и потный депутат Василий Васильевич – с мятым пиджаком, переброшенным через левое плечо.

– Не видали, ребятки, часом, где припарковались две красные пожарные машины? – спросил, с трудом переводя дыхание, представитель рязанского депутатского корпуса. – Нигде не могу найти…

– Видали, – созналась честная Алевтина. – Они стояли-отдыхали возле «Подковы», а потом неожиданно завелись и очень быстро уехали, – махнула рукой вдоль дороги. – Наверное, получили соответствующую команду – от очень авторитетного сюзерена, облачённого нешуточной властью. Причём, от сюзерена – с весьма и однозначно-яркой харизмой…

– Чёрт знает что! – от души возмутился Василий Васильевич. – Они должны были следовать вместе с нами, на опорную точку…. Бардак сплошной и безалаберный! Безобразие форменное! Я этого так не оставлю!

– Так, позвоните им, – посоветовал слегка смущённый Гарик. – Разъясните, куда надо ехать. Может, послушаются и вернутся.

– Умный какой! Казённых мобильных телефонов рядовым пожарным не полагается. У меня же, наоборот, рация отсутствует. Да и условных волн-позывных я не знаю…. Ладно, поехали на точку. Вам же ещё к ночёвке надо готовиться. А с исчезнувшими машинами я потом разберусь. Пока, ведь, не горит…

«Пожалуй, он, действительно, слегка переигрывает», – мысленно отметил Гарик. – «Аля, безусловно, права…. И, что из того? Пока, собственно, ничего. Но есть стойкое ощущение – неправильности происходящего…».

Народ – под руководством Глеба – занимался погрузкой в автобус разнокалиберных картонных коробок.

– Как дела? – подойдя, поинтересовался у приятеля Гарик.

– Дела? Вроде, нормально. Даже, более чем…. С Катериной, определённо, всё сладится…. Ты спрашиваешь про продовольствие? А что, по-твоему, можно закупить на две тысячи рублей? Полторы тысячи – депутатских, ещё пятьсот рублей добавил – от щедрот аспирантских – Саша Никоненко. Макароны, рис, тушёнка, рыбные консервы, обычная и блинная мука, подсолнечное масло, сгущёнка, чай. А, вот, сахара в магазине не оказалось…. Василий Васильевич говорит, что там, где мы встанем стационарным лагерем, холодильники отсутствуют – как класс. Так что, о свежем мясе, сливочном масле, шоколадных конфетах, да и о пирожных с заварным кремом придётся на время забыть…

Когда волонтёры расселись по местам, Василий Васильевич – голосом матёрого и строгого прокурора – скомандовал водителю:

– Едем до деревни Ласково, потом сворачиваем на Деулино. Примерно через пятнадцать километров останавливаемся.

– Это около заброшенного хутора? – уточнил шофёр.

– Ага, рядом с мостом через безымянную речку…

В шестнадцать тридцать автобус, над капотом которого поднимались белёсые струйки пара, остановился около двух старых, слегка покосившихся изб-пятистенок.

– Вылезайте, господа и дамы! – радушно предложил Василий Васильевич. – Выгружайте ваши вещички, удочки и коробки с продовольствием…. Торопимся, торопимся, молодые люди! Молодцы…. Ага, вон, как раз, и Кузьмич-пасечник идёт. Он тоже – идейный и сознательный волонтёр. Будет у вас за бригадира.

Вокруг было очень тихо, только негромко шелестели-перекатывались по мелким камушкам тёмные речные воды. Жара по-прежнему не спадала. А по высокому берегу неторопливо вышагивал….

– Антон Павлович Чехов – собственной персоной, – потерянно пробормотала Алевтина. – Бородка, пенсне, старомодная шляпа, тросточка, общий облик.… Только одет в какую-то длинную серую хламиду, перетянутую широким армейским ремнём, из-под которой – при активной ходьбе – высовываются грязнущие босые ноги.

– Всех благ, уважаемые студенты, студентки и аспиранты! – неожиданно заторопился Василий Васильевич. – Мне уже пора, завтра утром в Рязани состоится важное совещание. Сам господин губернатор будет озвучивать планы на ближайшее, весьма пожароопасное время…. Устраивайтесь, обживайтесь, завтра я вам обязательно позвоню. Если связь – из-за аномальной жары – будет барахлить, то я свяжусь с Кузьмичём, у него имеется старенький коротковолновый приёмник-передатчик…. Эх, не успел рассказать вам о правилах безопасности, которые необходимо соблюдать при тушении лесных пожаров! Ничего, с этим важным делом мы разберёмся в следующий раз, – залез в автобус и велел водителю: – Трогай, Ваня! Какая ещё вода – в радиатор? Зальёшь через два с половиной километра, у следующего ручья…. Поехали!