Даниэль Клугер - Дело об украденном саркофаге

— Именно так, — согласно кивнул Ницан. — Подменить саркофаг мог либо Нарам-Суэн, либо вы. Но коль скоро ни вы, ни он явно не имеете отношения к этой нелепости, я и пришел к выводу о наличии здесь кого-то третьего. Опять же — по причине абсурдности действия (вы совершенно правы, трудно представить, кому могло прийти в голову украсть саркофаг?), я вынужден провести тщательное расследование происшедшего.

Выдав эту витиеватую и максимально бюрократизированную фразу, Ницан едва не завопил: разозленный вынужденным заточением Умник изловчился и крепко укусил детектива за мизинец.

— Ах ты, сволочь… — прошипел Ницан.

Шульги-младший удивленно поднял брови:

— Что, простите?

— Нет-нет, это я так, — поспешно произнес детектив. — Иногда рассуждаю вслух. Знаете, подходящие к случаю поговорки, пословицы. Охранительные заклинания… Скажите, господин Шульги, так кто непосредственно распоряжался церемонией?

— Цадок, — ответил миллионер. — Вы уже знакомы с ним.

— И это он сообщил вам о том, что саркофаг, прибывший из фирмы Нарам-Суэна, сделан не из драгоценного дерева яшпаа, а из намного более дешевого тиса?

— Нет, на это обратил внимание я сам. И указал Цадоку. Бедный парень настолько замотался во время церемонии, что, кажется, вообще ничего не видел.

— Представляю себе, — посочувствовал Ницан замотанному Цадоку.

— Честно признаюсь, я и сам был настолько расстроен, что не придал поначалу значения этому факту. Я даже подумал, что, наверное, не указал гробовщикам, из какого материала следует изготовить саркофаг. Вот они и сработали по собственному разумению… И тут, сразу по истеченмию шестидневного траура является посыльный из «Счастливого пути» и вручает чек на фантастическую сумму! Я просто онемел от такого нахальства: в графе «материал» ничтоже сумняшеся указывается дерево яшпаа! Я немедленно вызвал Цадока и приказал ему отправить встречный иск этим наглецам… — Пилесер возмущенно фыркнул. — Между прочим, очень вовремя сделал, Цадок едва не оплатил этот фальсифицированный чек.

— А как он отреагировал на ваши слова? — спросил детектив. — Я имею в виду, реакцию Цадока.

— Никак, — холодно ответил миллионер. — Он слишком опытный секретарь, чтобы совать нос не в свои дела.

— Я подумал, что ты решил сэкономить, — сказал вдруг Этана бесстрастным тоном. — Честно признаюсь, меня это удивило, но не возмутило.

— Ты что же — видел, что гроб из дешевого тиса? — поразился Пилесер Шульги. — И ничего не сказал? Ну, знаешь…

— Я просто решил, что ты, наконец-то, взялся за ум и начал экономить, — повторил его кузен. — Правда, меня несколько удивило то, что экономия началась с такого предмета, как саркофаг собственного отца. Да, несколько удивило. Но и только.

Ницан перевел взгляд на госпожу Баалат-Гебал.

— Я ничего не видела, — сердито пробасила она. — Я не рассматривала саркофаг. Я плакала, — она неожиданно шмыгнула носом.

Детектив представил себе госпожу Баалат-Гебал, рыдающую на похоронах двоюродного брата. Картина получилась поистине космического масштаба. Катаклизм, стихийное бедствие. Ницан невольно поежился и поспешно перевел взгляд на Пилесера Шульги:

— А могу ли я…

Шульги-младший остановил его жестом и позвонил в колокольчик. Тотчас в кабинете появился секретарь.

— Да, спасибо… — пробормотал Ницан и повернулся к Цадоку. — Скажите, Цадок, как получилось, что вы, распорядитель погребальной церемонии, не заметили что саркофаг сделан из тиса?

— Прежде всего: я мог это заметить лишь в конце церемонии, — бесстрастным голосом ответил секретарь. При этом он смотрел не на спрашивавшего, а в пространство за его спиной. — Когда с бальзамированного тела и, соответственно, с саркофага снимают охраняющие покровы. До этого все укрыто от посторонних взоров. Кроме того, даже увидев, я не придал этому особого значения, поскольку не знал, какой именно саркофаг заказывался господином Пилесером Шульги.

— Понятно… — Ницан погрузился в размышления. Саркофаг Навузардана Шульги во время прибытия к месту похорон был скрыт от глаз и одновременно от влияния темных сил магическими покровами. Когда набальзамированное тело знатного покойника уложили в него, покровы были сняты и глазам присутствующих предстал простой тисовый ящик, никак не соответствовавший ни рангу, ни богатству клана Шульги.

— У вас больше нет вопросов? — с плохо скрытым нетерпением поинтересовался господин Шульги.

— Нет, — ответил Ницан. — Вопросов больше нет. Есть просьба.

— Слушаю вас.

— Мне нужно посетить семейную усыпальницу, — твердо сказал Ницан. — Желательно — в вашем присутствии.

От такого нахальства онемели все присутствовавшие в кабинете. Воспользовавшись этим, Ницан слегка продлил у господ Шульги состояние немоты — буквально на несколько минут — и быстро отдал соответствующие распоряжения растерявшемуся секретарю, так что когда негодование господина Шульги прошло, роскошный восьмиместный «рахаб-212» уже подвозил и его, и невоспитанного посетителя к воротам некрополя. Только у ворот Шульги-младший опомнился и заорал на детектива:

— Что это вы себе позволяете?! Как вы смеете вести себя так, словно меня вообще нет? Что подумают мои родственники?!

— Ничего не подумают, — пообещал Ницан. — Вообще ничего, — и смиренно вздохнул. Он применил простейшую блокировку воли, позволившую не пускаться в бесплодные пререкания. — Всего-то несколько минут, — примирительно сказал он. — Они ничего не заметят, уверяю вас. Когда вы вернетесь, они даже не вспомнят о нашем отсутствии. Просто времени у меня слишком мало, некогда уговаривать. И потом: разве вам самому неинтересно разгадать эту шараду?

Шульги некоторое время свирепо смотрел на детектива. Потом лицо его разгладилось, он рассмеялся.

— Черт с вами, — он махнул рукой. — Но учтите: через полчаса у нас назначена важная встреча. И я не собираюсь опаздывать ни на минуту… — он хотел было нахмуриться, но вновь рассмеялся. — Представляю себе картину: Рами Гудеа входит в кабинет, а там две застывшие статуи… — Пилесер Шульги посерьезнел. — Словом, времени в обрез. Не успеете осмотреть то, что хотите — останетесь в Городе Мертвых на свой страх и риск. Идет?

Мысль о возможности оказаться тет-а-тет со Стражами Могил ничуть не привлекала Ницана. Он владел кое-какими магическими приемами — все-таки, четыре курса Школы судейской магии, — но защита от подземных Ануннаков в их число не входила.

— Мне необходимо осмотреть саркофаг, в котором был похоронен ваш почтенный родитель, — сказал Ницан. — Не думаю, что это займет слишком много времени.