Нулевой пациент. Книга Первая - Анна Викторовна Томенчук
Он усмехнулся, выбросил бычок в урну, взял со стола чашку с кофе и посмотрел в окно. Он злился на руководство за то, что его время тратили на дурацкую административную работу. Как еще назвать то, что он делал с этим мертвым свидетелем? Доехать до больницы, проверить, что все меры безопасности приняты правильно. Вернуться, получив сообщение о смерти свидетеля. Опечатать палату. Подумать, и опечатать в этаж. Вызвать криминалистов. Удерживать участников процесса от скандала. Дождаться, пока криминалисты закончат работу, снять оцепление и позволить забрать тело. Снова вмешаться в скандал. Это не то, ради чего он заканчивал полицейскую академию. И явно не то, за что получил ранг капитана полиции.
Ли допил кофе, аккуратно поставил чашку в идеально белую раковину и медленно выдохнул весь воздух из себя. Задержавшись в нижней точке, он позволил организму глотнуть кислорода и глянул на себя в зеркало, висевшее справа от холодильника. Как любой темный эльф, с возрастом он практически не менялся. Он вошел в состояние зрелости лет восемьдесят назад. В Треверберг переехал пятнадцать лет назад, прикинулся подростком, поступил в недавно открытую полицейскую академию, которую закончил и был принят в управление без долгих собеседований. Сотрудников было мало, толковых — еще меньше. Он стал первым темным эльфом в толпе людей и быстро поднялся по карьерной лестнице. Конечно, сейчас с ним служили и эльфы, и люди, даже парочка вампиров. Конкуренция стала выше, а интересных дел не прибавилось. В итоге Ли объявил монополию на все нестандартное, но за слишком откровенное неприятие всего стандартного его отправили в суд, где обязали выполнять функцию наблюдателя от управления. Почетная миссия, говорили они.
Лютый треш, решил Ли.
Из зеркала на него смотрел молодой мужчина с гладко выбритым подбородком, внимательным темно-карим взглядом и черными волосами, расчесанными на косой пробор. На вид ему можно было дать как тридцать, так и сорок, но взгляд выдавал. Ведь темный эльф уже давно разменял свою первую сотню лет. Мудрец для людей, юнец для своих, он решил влиться в дикую жизнь Треверберга до того, как родители положили лапу на его судьбу. Традиционная эльфийская семья, криминал, много денег, браки меж близкими родственниками. Ли был уверен, что традиция родственных браков в Древнем Египте пошла именно от темных эльфов. Чистота крови. Бред. Конечно, Андреас очень любил свою сестру. И даже кузин, которых видел на фотографиях, но при мысли о том, что он, как его родители, проживет жизнь аристократа, сводила его с ума. И что в итоге? Побег сразу после достижения темного совершеннолетия. Другая фамилия. Оторванность от своих. Управление полицией. Если бы он понимал, как это правильно описать, то сказал бы, что по-своему счастлив. Его счастье заключалось в свободе.
Немного подумав, Ли взглянул на часы. Восемь утра. Смена у Лоусон начиналась в семь. Подойдя к телефону, он набрал номер кардиологии и принялся ждать. Гудок. Второй. Третий. Может, она занята? Может, ее допустили к операциям? Конечно же нет. Прошла всего ночь, а подобные дела быстро не решаются. Может, она взяла выходной?
— Доктор Офелия Лоусон, — неожиданно ожила трубка.
Андреас выдохнул.
— Это капитан Ли, доктор.
— Здравствуйте, капитан, — ему показалось, или голос ее потеплел? — Спасибо вам за цветы. Не стоило усилий.
— После субботы мне захотелось вас поддержать.
Она что-то буркнула в сторону.
— Вы сделали все, что могли.
— Так врачи говорят, когда больше нечего сказать.
Лоусон тихо рассмеялась. От ее смеха стало тепло. Ли провел рукой по волосам и посмотрел в зеркало, отмечая, как меняется его взгляд во время разговора с ней.
— Я забрала их домой и поставила на кухне.
— Но сейчас вы в больнице.
— Да. Разбираю старые истории болезни, заполняю карты. Словом, занимаюсь той ерундой, до которой не доходили руки.
Она медленно выдохнула. Стало грустно.
— Я уверен, что вы сделали все, что могли.
— Операции похожи на расследование, капитан, — тихо ответила Лоусон. — Перед вами чистый лист. Вы знаете, к чему должны прийти, что должны найти или устранить или спасти. Вы знаете маршрутную карту, понимаете, как к этой точке приблизиться в теории. Но на практике каждая операция уникальна. Даже те, на которых учатся интерны. Может открыться кровотечение, у пациента могут оказаться слишком хрупкими ткани или сосуды, он может нарушить запрет врача и выпить или съесть что-то запрещенное. Его сердце может не выдержать. Я заставила сердце пациента биться. Дважды. Когда его увозили в палату, он был стабилен. Я провела еще две операции и поехала домой. Другие пациенты живы, и им ничего не угрожает. А ночью мне сообщили, что Беард умер.
— Это тяжело, — сказал Ли, потому что просто не знал, что еще можно сказать.
— Спасибо вам, капитан. Мне нужно работать.
— Не хотите со мной поужинать?
В трубке повисло тягостное молчание. Идиот. Зачем ему это? Зачем ему связываться с Незнакомкой? Подобный союз никому не принесет счастья. Да, он старше нее, опытнее и понимает ее лучше, чем она может представить. Но все же, хватит ли ему сил? Она не похожа на тех психопатов, о которых слагают легенды и страшилки для маленьких эльфят. Не похожа на эмоционального вампира, который раскачивает тебя, выдирает из твоей души остатки светлого и чистого, чтобы осушить и выбросить. Она работает врачом, от нее не пахнет угрозой. Только печалью, светом и обещанием. Как от любого обращенного. Ли не чувствовал к ней ничего до этого момента. До момента, когда зачем-то принял на себя роль защитника.
— Почему бы и нет, — наконец ответила Офелия. — Сегодня вечером?
— Я заеду за вами в восемь.
Она продиктовала домашний адрес и отключилась. Андреас замер, не отводя глаз от окна. Что ж. Теперь можно ехать в управление.
***
Несколько часов спустя
Управление Полицией Треверберга
Харри Хикс смотрел на друга, сощурив серо-голубые глаза. На его морщинистом лице читалось одновременно презрение ко всему живому и интерес
