Паритет интересов - Николай Александрович Живцов

– Так точно, – кивнула Журбина, возвращая себе бледный цвет лица.

– Можете все подразделение привлечь к этой работе. Но к ноябрю результат должен уже быть!

– К ноябрю? – сглотнула Журбина.

– День советской милиции у нас в ноябре, или вы, Людмила Андреевна, запамятовали?! – Подполковник явно срывал на заместителе свою злость и раздражение.

– Разумеется, нет, – запротестовала Журбина, нервно теребя воротник блузки.

– Тогда идите работайте. – Продемонстрировав начальственную непреклонность, Головачев нас отпустил.

Журбина шагала по коридору взвинченной походкой. Ее прямая, напряженная спина ничего доброго для меня не сулила.

– Как ты мог в такое вляпаться? – приступила она к допросу, как только мы оказались в моем кабинете.

– Стечение обстоятельств, – вздохнул я, усаживаясь на свое рабочее место, чтобы хотя бы стол отделял меня от разъяренной начальницы.

Журбина нахмурилась, готовясь взорваться. Сидящая напротив меня, ничего не понимающая Ксения хлопала глазами.

– В госпитале, где я лежал, оказался Шафиров, – поспешно продолжил я, пока Журбина не разоралась. – Понятное дело, мы встретились. – Я развел руками, акцентируя внимание слушателей на неизбежности этого события. – Значит, увидел он меня, – продолжил я доклад, – посмотрел печально на мои сломанные ребра и понял, что в городе сложилась неблагоприятная криминогенная обстановка. И сказал он мне тогда: «На тебя, Альберт, вся надежда».

– Ты чего несешь? – перебила меня Журбина, когда я уже почти добрался до кульминации.

– Так все и было, – закивал я и добавил убойный аргумент: – У Головачева спроси. Он при этом присутствовал.

– А что случилось-то? – потребовала к себе внимание Ксения.

– Альберту поручили раскрыть серию хищений, – сказав это, Журбина рухнула на ближайший стул.

– Клево! – отреагировала Ксения, на что Людмила скривилась, как от зубной боли.

– Давайте дела, что ли, сортировать, – обреченно проговорила начальница.

И работа закипела.

Час спустя мы, оставив на столе лишь кражи, принялись выискивать в уголовных делах схожие признаки: место и время совершения преступления, способ проникновения. Штудировали показания потерпевших и свидетелей, пытаясь выявить совпадения сведений о личности преступников.

– И даже мусоровоза свидетели не видели, – печально вздохнула Ксюша на втором часу работы.

Журбина надрывно, даже несколько истерично засмеялась. Я посмотрел на обеих с подозрением. Не переработали ли они?

– Ты что, последние серии «Следствия ведут ЗнаТоКи» не смотрел? – заметив, что я не реагирую на ее слова смехом, удивленно спросила меня Ксения.

– Так я в общаге последние пять лет жил. Какой там телевизор? – поспешил я отбрехаться.

– Бедняжка, – пожалела меня Журбина и покровительственно объяснила: – Там тоже герои расследуют серию краж, а все свидетели вспоминают, что недалеко от места происшествия видели мусоровоз.

– Мы как ЗнаТоКи, – хихикнула Ксения.

– Там, по-моему, только один герой следователь, – сказал я это лишь для того, чтобы продемонстрировать свои знания о сериале. И так недавно на Райкине подорвался, незачем усугублять и плодить о себе слухи. К тому же я действительно был немного в теме. Сериала я, конечно, не смотрел, но о нем и об актере Каневском, что играл оперативника Томина и оставался довольно популярным и в мое время, слышал.

– Ага, следователю помогают раскрывать дела криминалист и инспектор уголовного розыска, – тут же подхватила Ксения.

– Нам бы кто помог, – пробормотал я, сдвигая в сторону Журбиной лежащие на моем столе стопочкой отписки из УГРО.

После обеда к Ксении пришла потерпевшая по одному из дел, и та принялась ее допрашивать, Журбина усвистала по начальственной надобности, обещав вернуться к вечеру, и я остался с уголовными делами один на один. Довел таблицу до ума, внеся в нее все данные, и только после этого заметил, что кое-что начало вырисовываться. Дальше требовалась помощь УГРО.

Опера, вернее, инспекторы уголовного розыска, как они сейчас назывались, обитали также на третьем этаже, но в другом крыле. Чтобы к ним попасть, нужно было пройти мимо кабинета начальника следствия до конца коридора, пересечь главную лестницу и зайти в следующий коридор, что я и проделал. Дальше отыскал нужный кабинет, в котором размещались те, кто занимается кражами, и вот я на месте.

– Здорово, – как и положено, начал я с приветствия.

Первым откликнулся мужчина лет тридцати с такими же бакенбардами, как и у Томина. Но в противовес герою сериала он не проявил интереса к вошедшему следователю и даже не отвлекся от бумаг, лишь пробурчал что-то не особо жизнеутверждающее.

Хорошо было бы с собой симпатичного эксперта пригласить, но, увы, в нашем отделе криминалистами служили только мужчины.

Вторым оказался Вадим Скворцов, с ним я выезжал на первый свой угон.

– Здорово. – И этот встретил меня не особо радостно.

Холодный прием навел меня на мысль, что сериал безбожно врал.

– Нужна помощь. – Не дождавшись приглашения, я самовольно занял ближайший к вынужденному собеседнику стул. – Похоже, я наткнулся на серию краж. – Я пощелкал пальцем в стопку из трех уголовных дел, что лежали на моих коленях. – Вот, смотри. – Положив сводную таблицу перед Вадимом, я начал пояснять: – Все три кражи произошли, когда хозяева были на даче, у всех пропали крупные суммы денег, вещи похититель ни в одном случае не взял. Дверь везде открыли отмычкой. И самое главное, у двоих дача находится в одном месте – это товарищество «Сосновый бор». Третьего, скорее всего, где дача, когда допрашивали, не спросили, но этот вопрос я у него уточню.

– И что? – безразлично спросил Скворцов, выслушав меня без особого интереса.

– Как что? В «Сосновый бор» надо ехать. Преступник, скорее всего, оттуда, – пояснил я.

– Некому ехать, – встрял в разговор второй находящийся в кабинете сотрудник УГРО, по всей видимости непосредственный начальник Скворцова. – Пиши отдельное поручение и жди своей очереди.

– Я его уже писал и получил отписку, – взъелся я на его совет и по памяти процитировал: – «В ходе оперативно-розыскных мероприятий установить лиц, совершивших кражу, не удалось».

– Ну и все тогда. – Старший опер закурил сигарету. – Значит, мы эти дела уже отработали.

– Понятно.

Разговор не заладился, значит, смысла здесь высиживать больше нет, по крайней мере, сегодня. Надо или готовить почву для нового разговора на эту же тему, но чтобы в следующий раз он сложился для меня положительно, или делать все самому.

В кабинет я вернулся, раздумывая над тем, где взять транспорт для поездки.

– Альберт, тут ответы на твои запросы пришли. – Ксения положила передо мной стопку бланков информационного центра МВД.

Сердце екнуло, я понял, что могу отыскать в этой стопке. Девушка что-то мне говорила, но я ее уже не слышал, перебирая ответы вмиг задеревеневшими пальцами. То, что касалось уголовных дел, я, не читая, откладывал в сторону, пока перед глазами не осталось всего лишь два бланка. Сглотнув, я вгляделся в официальный текст: «Сведения отсутствуют».

– Альберт! Ты что, меня не слушаешь? Я для кого здесь распинаюсь?! – кричала мне в ухо Ксения.

– Отстань. – Я резко встал из-за стола, отчего из рук девушки выпали уголовные дела, и, не останавливаясь, скрылся в коридоре.

Последующие несколько минут я провел, прижавшись лбом к окну и тупо наблюдая за стекающими по стеклу каплями дождя. Затем смял бесполезные бланки, остервенело засунул их в карман и, наткнувшись