Ведьмин корень - Ирина Владимировна Скидневская
Злейка набрала высоту. Антей спокойно вытянул в сторону руку, и птица камнем упала на неё, на ходу уменьшаясь в размерах, а потом перебралась на плечо. У Шотки горело лицо.
Появились мурры, заставив гостей отхлынуть, кое-кто спешно покинул приём, посчитав, что здесь становится слишком опасно. Антей отстегнул поводок, пёс лёг и не двигался, пока Сантэ, принюхиваясь, осторожно обходила его. Потом он развалился на спине. Сантэ лапкой легонько ударила его по животу – он вскочил, принялся с громким лаем подпрыгивать и припадать к земле, приглашая мурру подурачиться. Она, выгнув спину дугой, скакала вокруг него на прямых лапах. Устроенное представление привело в чувство изрядно переволновавшихся гостей и насмешило Айлин, появившуюся в компании незнакомого молодого человека.
– Итак, Айлин? – сказал гость, рассеянно взглянув на стол, уставленный всевозможными яствами, на собравшихся и гомонивших людей, казалось, не замечавших, что главный гость уже здесь.
Он сел так, чтобы всех видеть, Айлин встала рядом.
– Там Дрём-Лисы, уважаемый чанси Лотарус. Спрашивали, можно ли подойти.
– Не нужны они мне. И баламут тоже. Ну, давай, давай, – сказал он топтавшемуся за спиной Гордону.
Гордон подсунул ему огромное краснобокое яблоко и просиял, когда гость съел его в один присест.
– Прошлогоднее. Но всё ещё чувствуется аромат. Летние вечера, да? Запах свежескошенной травы, в сотах зреет мёд…
– Люблю всё это, – сказал Гордон.
– Парк расцвёл при тебе.
– Я здесь на мягоньком…
– Виктория! – через стол позвала Айлин.
Приветливо улыбающаяся Виктория привела нарядных Гонзарика и Таю.
– Ну, да, похож, – взглянув на мальчика, почему-то сказал гость, а Тае нестрашно погрозил пальцем. – Совсем забыл. Колется тут… – Гость вынул из-за пазухи ежа. – Виктория, вот тебе, возьми.
– Это же Ляля… Лялечка моя! – ахнула растроганная Виктория. Она взяла ежиху и прижала к своей широкой груди.
– Как ты её узнала? – с любопытством спросил гость.
– А видите, ушко разорвано? С кошками когда-то дралась… Да и как мне не узнать мою миленькую? – Ежиха вытянула мордочку и обнюхала лицо Виктории. – Спасибо, уважаемый чанси Лотарус!
Дети принялись громко спорить, кто понесёт ежа, и гость вздохнул с облегчением, когда Виктория их увела.
Даже стоя рядом, Айлин не всё слышала, когда гость разговаривал с другими.
– А где Фанни, Айлин?
– Вышла небольшая заминка, уважаемый чанси Лотарус… Слухачи запрещают ей сейчас покидать дом, грозили глухотой… Но она придёт.
– Не побоится? О, понимаю. Ты внушала ей уверенность, что всё обойдётся.
Так и было. Фанни раскричалась:
– Требует меня? Тот, кого никто не видел, но в чьём существовании все уверены? Я не пойду! Тебе прекрасно известно, что я оглохну, если выйду из дома!
– Не оглохнешь. Просто поверь в это, – убеждала Айлин, и чем яростнее Фанни сопротивлялась, тем спокойнее становилось у Айлин на душе. Она давно научилась понимать свою внучку.
– Ей… четырнадцать? – Гость немного удивился. – Так она уже не ребёнок. Ситуацию с иглами разрешили?
– Утряслось…
– Сколько мы не виделись? Лет пять? Молодец, Айлин. Ты не считаешь, что можешь вызывать меня по любому поводу. И всегда называешь уважаемым чанси Лотарусом.
Всегда. Даже мысленно. Ричард потратил на это много сил, с детства не позволяя ей именовать его иначе.
– Когда, говоришь, умерла Павлина?
– Три года назад…
– Хорошо. Я доверил ей тайники, а она меня подвела. – Айлин потряхивало. – Ну, что ты? Расслабься. Тётушка сильно тебе досаждала?
– Каждый может ошибаться…
– Да, я помню твоё предупреждение, что код на двери спальни слишком ненадёжен.
– Просто я не должна была держать в доме другого Монца…
Это был самый серьёзный её промах, Эдам украл тетрадь с записями, и Айлин избегала смотреть гостю в лицо. Давно нужно было найти своего брошенного сына… или хотя бы не тянуть с объяснениями…
– Тетрадь необходимо вернуть.
Чего боишься, то и случается… Это оглушило, но Айлин нашла в себе силы пообещать:
– Я приложу все усилия…
– Ты же не в претензии, что я наградил Викторию? Правда, она умница?
– Ещё какая!
Айлин похвалила от души. Виктория довела до конца дело своей жизни, разузнала о Браве, и – пошли круги. Впервые встретившись сегодня с Антеем, Айлин узнала, что он решился на поход в Ведьмин овраг, вдохновившись подвигом Брава. Так что Виктория молодец. Ещё она прихлопнула сотейником ведьму. И Господин Миш любит её сильнее всех, после Сантэ…
– А ты, похоже, не ждёшь от меня подарка?
– Я благодарна вам за Лялю… Вот лучший подарок. Мне пришлось солгать Фанни, потому что очень не хотелось её расстраивать… Но вы… вы меня так выручили…
Гостю понравились и её искренность, и признательность. Он взглянул в её повлажневшие от избытка чувств глаза.
– Ты по-прежнему на плаву, Айлин. Что бы ты ни делала, у тебя всегда положительный баланс.
Разве?! Она не смела и надеяться…
– Тогда могу я с вами посоветоваться? Мне кажется, нужно разобраться с подземщиками…
– Давно пора. Две потравы за год – это перебор.
Айлин хищно раздула ноздри.
– Я тоже так считаю! Но Ричард… – Гость жестом остановил её, и она пробормотала: – Значит, я могу действовать без оглядки?
– Объедини два дела.
– Обязательно! – О чём он, какие два – она подумает позже. – А первая атака? Тут не всё ясно…
– Не люблю заглядывать далеко вперёд. Делай, что можешь. – Такой ответ, а особенно тон, каким он был дан, пресекал любые дальнейшие расспросы. – Поговорим о твоём бессмертном старике. Ты уверена в его полезности для дома?
– Кто действительно полезен, так это он, – поспешно ответила Айлин.
– Что ж, надеюсь, это так и расход ресурсов оправдан. Ага, кто-то тут ещё, – сказал гость, заметив переговаривающихся в сторонке ловиссу и Куафюра, и позвал: – Длит! – Она задержала на нём полный ненависти взгляд и ушла в дом. – Ну, а ты, Одилон? – как ни в чём не бывало продолжал гость. – Причёска Айлин хороша. Не хочешь меня подстричь?
– Боюсь, руки отсохнут, – мрачно проронил мастер.
– Конечно, у меня нет таких прекрасных кос, как у Киши-Китоки… Ты покраснел? Нет? Игра света?
– Да у меня всегда красное
