Александр Покровский - Маг не для финального поединка

— Рекс, по-моему, ты тоже слабо рубишь в строении атомов. Там используется другой термин, не «орбита», — поправила его Дина.

— Да, я упростил объяснение. Не ожидал, что молоденькая блондинка знает о принципе Паули и о строении атома вообще.

— А как тебе удаётся работать без заземления? — удивился Виктор.

— Заземление, конечно, есть, но через гальваническую развязку. Обыкновенные оптопары, с многократным дублированием, естественно.

В этот момент в центре комнаты возник молодой красивый мужчина со светлыми волосами. Его улыбающееся лицо светилось добродушием, но стального цвета глаза оставались холодными. Лидия вскочила с кушетки и присела в глубоком реверансе.

— Позвольте представиться, — не прекращая улыбаться, заговорил блондин. — Я — Феликс, король магов поверхности. Рад приветствовать Ваше Величество и Ваше Высочество. Очень жаль прерывать столь интеллектуальную беседу, но увы, вынужден торопиться, королевские дела не оставляют мне столько времени, сколько хотелось бы. Война, знаете ли, и всё такое прочее. А страдает королевская личная жизнь. И ничего тут не поделать, ибо долг — прежде всего.

— Я не понял, — признался Виктор. — Рекс назвал меня королём, но все знают, что компьютеры иногда сбоят. Теперь вы это повторили. Что это значит?

— Хотите сказать, что и короли иногда сбоят? — рассмеялся Феликс. — Возможно, но не в этом случае. У нас с Рексом есть причины титуловать вас именно так. Подробности я вам сообщу чуть позже. В настоящий же момент я должен сказать несколько слов Её Высочеству. Уважаемая принцесса Крепости Дина! Наш милый Рекс доложил, что вы пытаетесь применить ко мне некое вредоносное колдовство. У вас ничего не получится, поскольку я присутствую здесь исключительно в виде фантома. Но всё равно убедительно прошу воздержаться от недружелюбного поведения. Вы мне повредить не можете, но я-то вам — могу! Пожалуйста, не провоцируйте. Время для решительных действий ещё не пришло. Потерпите немного.

Бурная ссора супругов Нежных завершилась, как обычно, бурным же примирением, которое затянулось до утра. На службу майор явился вымотанным, не выспавшимся, и потому злым и в весьма скверном настроении.

— Что, майор, всю ночь доказывал своей благоверной, что не тратил в Сочи мужскую силу? — язвительно поинтересовался у него шеф.

— Полагаю, товарищ полковник, что мои личные дела вас не касаются.

— Это ещё как сказать. Меня беспокоит здоровье подчинённых. И душевное в том числе. Как ты мог не взять на курорт супругу? Тебя что, направить на освидетельствование к психиатру?

— Вы прекрасно знаете, что я никогда не смешиваю служебные дела с личными.

— Может, ты и карманы никогда не путаешь, свой и государственный?

— Не больше, чем другие. Мне доложить о результатах поездки?

— Доложить. Но сначала ознакомься с результатами генетической экспертизы.

— Они уже сделали? Так быстро?

— Я немного надавил. Если они не ошиблись, парень изнасиловал собственную не то двоюродную, не то троюродную сестру. Это вписывается в твою версию?

— В общем, да, товарищ полковник, — Нежный кратко пересказал всё, что узнал на черноморском побережье, и изложил свои выводы.

— Что тебе сказать? Молодец, что не изъял дневник девчонки, — похвалил шеф. — А то нам бы пришлось поднимать старые дела, да ещё и не на нашей территории, в смысле, не в нашей области. А у нас и своих проблем до хрена. Насчёт твоих объяснений магии — это полная чушь. Майор, неужели ты не веришь ни во что сверхъестественное? Может, для тебя и Бога нет?

— Так точно, товарищ полковник. Если мы с вами работаем в полиции, значит, Бога нет.

— Но-но! Попрошу не переходить на личности, особенно на мою! Скажи лучше, что ты собираешься делать дальше? Где сбежавший насильник, я тебя спрашиваю? Когда я увижу его в наручниках?

— Товарищ полковник, осталась только одна зацепка. И то, странная немного. По этому делу проходят три зеленоглазых брюнетки. Не припоминаю, чтобы в каком-нибудь другом деле их было хотя бы две. Ну, старушку из Сочи можно не считать, а вот с двумя остальными как быть?

— Посмотрел я фото той дамочки из Сочи. Её, действительно, можно не считать старушкой. Две другие — это, я так понял, матери насильника и изнасилованной? Они родственницы?

— Понятия не имею. Думаю, что нет. Кроме цвета волос и глаз, никакого сходства. Хотя обе очень красивы. Но по-разному.

— А их дети — родственники?

— Да, и, скорее всего, по отцам. Отцы внешне очень похожи. И оба похожи на Хоттабыча.

— Ты же говорил, что Хоттабыч — настоящий отец девушки!

— Да, есть такое предположение. Но это не очень важно. Если он доводится ей, например, дедом, что это меняет?

— Короче. Есть идеи, майор?

— Так точно, товарищ полковник. Нужно взять список детей, родившихся примерно в то же время, что и наши фигуранты. Отобрать из списка тех, у которых матери — зеленоглазые брюнетки. И глянуть, что случилось с этими детишками и их родителями.

— Бред какой-то! Что ты ожидаешь увидеть?

— Пока не знаю. Но чутьё мне говорит, что в этом что-то есть.

— В сверхъестественное, значит, не веришь, а своему чутью доверяешь?

— Так точно, доверяю. Но всё равно обязательно проверяю.

— Я не понимаю, майор, как ты будешь искать? Сколько детей рождается у нас за год? Около миллиона?

— Ближе к полутора.

— Ещё лучше. Если на каждого тратить по минуте, это полтора миллиона минут. Сколько это будет дней?

— Посчитайте на компьютере, товарищ полковник, — посоветовал Нежный. — Он может не только показывать порнуху.

— Майор, тебе не кажется, что ты немного зарываешься?

— Двадцать восемь с небольшим лет.

— Это ты о чём?

— Полтора миллиона минут перевёл в часы, потом в дни и годы.

— Как ты посчитал? — удивился шеф.

— В уме. Ум — эта такая штука, которая у полицейских располагается под фуражкой. Не у всех. У тех, кто целыми днями смотрит порнуху, ум напрочь отсутствует.

Если бы Нежный не был так зол на весь мир, он бы так настойчиво не пытался достать шефа. Разумеется, ему удалось. Шеф орал, топал ногами, и в конце концов выгнал из кабинета. Настроение немного улучшилось, и майор приступил к раскопкам в компьютерных базах данных.

Первый запрос был очевиден — составить список детей, родившихся не раньше, чем за полгода до Виктора, и не позже, чем через полгода после Дины. Размер списка Нежного не удивил — около миллиона семисот тысяч. Он вызвал на экран паспортные фотографии матерей тогдашних новорожденных. Все они, за очень небольшим исключением, были черно-белыми, а на редких цветных зелёных глаз не просматривалось. Дальше пятой страницы Нежный смотреть не стал, а вместо этого позвонил очкарикам и попытался спихнуть поиск на них.