Кира Стрельникова - Агентство «Острый нюх». По следам преступлений

За остаток вечера мы едва ли перекинулись парой слов с Женькой. Он по-прежнему пребывал в рассеянности, я же, то и дело поглядывая на него, сражалась с могучим желанием ехидненько так поинтересоваться, не хочет ли он поделиться со мной, как закончился его вечер. Останавливало лишь нежелание ссоры перед рабочим днем. Уткнувшись в ноут, я вскоре перестала обращать внимание на Лиса, закопавшись в форумы и сайты. Поболтала с подружками, обсудили свадебное платье одной знакомой, которая замуж собралась, и незаметно за всем этим вдруг навалилась усталость, и я заметила наконец, что время перевалило за полночь. Отодвинула ноут, потянулась, сладко зевнув, и на кухне появился Женька. Остановился рядом, улыбнулся и наклонился, коснувшись губами моей макушки.

– Пойдем спать, малыш?

Спать-то я не против, но при мысли, что рыжему захочется чего-то большего, поняла, что я на секс не настроена от слова совсем. Начать с того, что думать буду совершенно о другом мужчине, а это уже не совсем честно по отношению к Женьке, а во-вторых… Он целовался с Аней. И где гарантия, что не будет думать о ней, обнимая меня? И вот это уж точно будет неприятно мне как женщине.

– Иди, я сейчас, – все же улыбнулась ему и кивнула.

Спорить не стал. Через некоторое время я пришла в спальню, уже переодетая в ночнушку – тонкий намек, который, надеюсь, будет правильно понят, – и скользнула под одеяло. Женька тут же обнял, попытался привлечь к себе, но я завозилась, мягко высвободившись из его рук.

– Жень, завтра вставать рано, – шепнула самую действенную отговорку – Лис знал, что сон для меня священен и я люблю высыпаться утром.

Уснула я на удивление быстро, спала крепко, правда, сны мне снились совсем не детского содержания, и вольная фантазия с удовольствием дорисовывала то, что скрывал плед, когда мы были в Порошкино с Рожновым…

А утром я встала, когда Женька еще был в ванной, и чувствовала себя на удивление отдохнувшей и выспавшейся. Состояние души тоже радовало умиротворением, вчерашние события представали не в таком волнительном свете, хотя при воспоминании о поцелуе с Рэмом кровь быстрее начинала бежать по венам. Я слегка улыбнулась, еще несколько минут посмаковала ночные картинки, хихикая и смущаясь, как школьница, а потом встала и пошлепала на кухню. Думаю, все же сегодня вечером переговорю с Женькой, затягивать с этим вопросом не хотелось, а пропасть между нами становилась с каждым днем все шире.

Пока Лис умывался, я сделала чай, кофе, бутерброды, даже яичницу пожарила, и когда Женька вышел, уже ждала его за столом, положив подбородок на сцепленные пальцы.

– Доброе утро, – поздоровалась, глядя на его слегка ошарашенную физиономию. – Садись, кушай.

– Аленка… – Он слегка растерялся, потом тряхнул головой и расцвел улыбкой. – Спасибо, родная, – потом подошел и наклонился, легко чмокнув меня в губы.

– Да не за что… – я поспешно поднялась и поспешила в ванную, на ходу договорив: – раз уж встала сегодня сама!

В процессе умывания и чистки зубов в голове назойливо билась мысль, что этот наш совместный завтрак – последний… Только грустно или тоскливо от этого не становилось. Я сдалась, расслабилась и предпочла плыть по течению, предоставив событиям идти своим чередом. Поэтому вышла из ванной, оделась, поела с Женькой, и мы поехали в офис. Однако чем ближе подъезжали, тем сильнее меня охватывала нервозность. Как встретит Рэм? Как мне вести себя? Не посчитает ли он вчерашнее сигналом к действию и не приведет ли это к конфликту между ним и Лисом? Сохранять хотя бы видимое спокойствие становилось все сложнее, губы начало покалывать, и я неосознанно стала их покусывать, глядя за окно на хмурое небо, угрожавшее снова просыпаться снегом. Обхватив себя руками, пыталась унять дрожь, начала ерзать, и когда раздался Женькин голос, чуть не подпрыгнула от неожиданности на сиденье:

– Ален, все в порядке?

– А?.. – повернулась к нему, мгновение непонимающе смотрела, потом моргнула и покачала головой, даже улыбнулась. – Да нет, нормально все, Жень.

Хорошо, мы уже подъехали к офису, и поддерживать беседу или нервничать сильнее от напряженного молчания не пришлось. Выходя из машины, я старалась дышать размеренно и держать лицо, хотя губы пришлось сжать, чтобы они не расползались в неуместной улыбке. Сердце металось по груди, и, честно, собственное состояние рождало еще большее смятение: неужели может так резко измениться отношение к человеку всего за неделю неплотного общения? Ну да, а еще всего за один поцелуй… Мысленно застонав, я попыталась вытолкать яркие воспоминания, от которых стало жарко, и настроить себя на рабочий лад: у нас, между прочим, расследование дела, а не выяснение, к которому из двух мужчин у меня больше лежит сердце! Женька уже открывал передо мной дверь, и я переступила порог на ватных ногах, паника достигла пика.

Скинув куртку на руки Лису и надев любимые тапки, я сглотнула пересохшим горлом и шагнула в гостиную, глядя себе под ноги.

– Всем привет! – торопливо поздоровалась и поспешила к моему любимому подоконнику, краем глаза заметив, что на диване сидит Рада, рядом с ней – Князевы.

Рэма не было. Не приехал или в кабинете?.. Уточнять не стала, опасаясь, что голос изменит, но напряжение, сжимавшее внутри все, чуть-чуть ослабло, я почувствовала облегчение.

– Начальство тут? – поинтересовался Женька, опустившись в одно из свободных кресел.

– Тут, тут, – ответил Рэм, выходя из кабинета, – и я все-таки вздрогнула, ощутив, как к щекам прилила кровь.

От его негромкого голоса нервы отозвались, как хорошо настроенные струны под мягким перебором, и дыхание перехватило. Даже мои звери заволновались, впервые на моей памяти. Ни один мужчина до Рожнова не вызывал во мне таких эмоций, и, признаться, я была напугана их силой и растеряна, не зная, как вести себя и вообще что делать дальше. Подняв голову, посмотрела на шефа, наши взгляды встретились, и… Я пропала. Окончательно. В прозрачных голубых глазах плескалась гремучая смесь нежности и решимости и столько тепла, что мне моментально стало жарко. До сих пор никто не смотрел так на меня, даже Женька, который любил. По его словам, по крайней мере. И отводить взгляд не хотелось, время замедлилось, пропали все звуки, и охватило странное ощущение, что нас связывает невидимая, но очень прочная нить.

– Всем доброго утра, коллеги, – как ни в чем не бывало заговорил дальше Рожнов, разбив очарование момента, и опустился в кресло, положив планшет на колени. – Поздравляю, кстати, мы почти раскрыли второе дело, разговор Андрея с бабушкой принес интересные сведения. – Рэм посмотрел на нас, и на мне его глаза задержались на пару мгновений дольше. – Брошь – опасный артефакт, который хранился сначала у матери Ларисы, потом у самой Ларисы, но сейчас его в тайнике нет, украшение исчезло. И судя по тому, что вещи забирала ее младшая сестра, она и взяла брошь. Такие вот дела, коллеги.