Андрей Денисенко - Игра на вымирание

Отто улыбнулся.

– На обратном пути прихвачу самого лучшего. Против варшавского «Брамица» ничего не имеешь? Говорят, туда даже солод до сих пор добавляют!

– Заметано, Отти. А то на нашу местную жижу уже смотреть не хочется.

Ухмыляясь, Отто отключился. Еще бы, станет офицер таможни пить немецкую сивуху. У пройдохи Гюнтера даже мундир был польский, ручной работы, а уж про пиво и говорить нечего. Но с офицерами поста Селецы приходилось дружить, даже таская им дорогущее варшавское пиво за свой счет. Вот, например, сейчас. Отто снова нахмурился. По правилам из-за неисправности датчиков четвертой секции таможенники могли завернуть его на инструментальный контроль, а это верные сутки простоя… и хорошо еще, если этим ограничится. По деньгам – не одна дюжина ящиков пива. Нет, лучше уж через Гюнтера, по дружбе. Досмотрят чертову секцию вручную, пройдутся сканерами – и дело с концом. Отметка в декларации «диагностика по завершении рейса» – не то же самое, что «направлен на срочное техническое обслуживание».

Навигатор сбросил ход, грузовик медленно сполз с магистрали на таможенный терминал. Отто перехватил управление и не спеша вырулил к линиям контроля.

Толстая фигура Ирлинца маячила у старта, возле скучающего бойца в экзоскелете. Еще двое с наплечными сканерами дожидались на досмотровой площадке. Отто отключил аэрооптимизатор, подвеска послушно зашипела гидравликой, поднимая ходовую на максимум. Платформа эстакады пошла вверх, под колпак сканирующих ферм. Не дожидаясь начала, Отто активировал сопроводительный планшет и вылез из кабины.

– Отто, дружище, отлично выглядишь! – Ирлинц просто лучился добродушием. – Пожалуй, даже раздобрел с прошлого раза! Небось польскими гамбургерами балуешься?

– Вот через полчасика и начну. У пани Анешки в «Залесье», – Отто пожал протянутую руку.

– Это если мы тебя отпустим, – Гюнтер многозначительно поднял похожий на сосиску палец. – А то ведь знаешь, можем и задержать. Просто из вредности.

Намек был очень прозрачный, но Отто заставил себя широко улыбнуться.

– Тогда застрянет и варшавское пиво, дружище. Да и с грузом у меня порядок. Никакой частной коммерции, официальная поставка.

Ирлинц взял протянутый планшет, замер, считывая данные. Отто доброжелательно кивнул, исподволь рассматривая «приятеля».

Имп у таможенника был суперсовременный, с биологической шиной. Отто, конечно, знал не обо всех модулях Ирлинца, но догадывался, что апгрейд толстяк привык проходить по полной. Вот и сейчас на просмотр документации и анализ треков погрузки у него ушло всего несколько секунд. Отто со своим древним процессором о таком не мог и мечтать.

В какой-то момент лицо таможенника стало задумчивым, в глазах появилась настороженность. Отто тихонько вздохнул. Глупо было надеяться, что перегруз не заметят.

– Я закончил, приятель. Почти полный порядок… почти, – толстяк кашлянул, не спеша отер лицо цветастым платком. – Четвертая секция. По телеметрии сто сорок девять кило выше нормы. Что скажешь, а?

– Скажу, что привезу второй ящик за то, что твои ребята досмотрят секцию вручную. А датчиками я займусь в Варшаве. Ты меня знаешь, Гюнтер, за мной не заржавеет, – Отто до боли сжал спрятанные в карманы кулаки.

– Сто пятьдесят кило – не шутки, Отти. Не десять и даже не сорок. Конечно, я тебе доверяю, но внутри могут оказаться нелегалы. В последних сводках говорится, что психов стало больше. Намного больше, Отти.

– У меня же рефрижератор. Ни один нелегал не выдержит минус двадцать внутри контейнеров. К тому же секции загружали и опечатывали на корпоративном терминале, – Отто старался, чтобы в голосе не послышались просительные нотки, но получилось не слишком. – Строго говоря, ничего противозаконного не требуется. Просто ручной досмотр и штамп о ремонте по прибытии вместо срочного инструментального контроля.

– Знаю, Отти, все знаю, – Гюнтер плотоядно ухмыльнулся, – Ты вот за рулем двадцать лет, а я, видишь ли, столько же на таможне маюсь. Кажется, я тебе говорил, что людей сейчас не хватает? Ручной досмотр – это хлопоты, уж ты должен понимать.

– Простая неисправность датчиков, – Отто перехватил взгляд таможенника. – Два ящика свежего «Брамица» и копченые колбаски в придачу. Возьму настоящие, из варшавских коптилен.

Ирлинц вздохнул.

– Только по старой дружбе, Отти. Займусь твоей машиной сам, чтобы парней не дергать. Но мне нужен полный доступ к твоему маршрутному логу. Извини, я должен убедиться, что ты к нам напрямую с терминала.

У Отто отлегло от сердца. Что ж, таможню можно понять, контрабанды развелось немерено. Маршрутные логи, конечно, служебная информация, но лучше уж добровольно открыть доступ Ирлинцу, чем отвечать на официальные запросы инструментальщиков. Отто торопливо активировал имп. На секунду голова закружилась: мощный процессор Ирлинца грузил его древнюю шину по полной. Таможенник прикрыл глаза, анализируя логи, затем махнул рукой.

– Порядок, приятель. Это так, для очистки совести. Ничего личного!

– Конечно, Гюнтер, я все понимаю, – Отто постарался улыбнуться как можно дружелюбнее. – Считай, пиво уже у тебя в кармане!

Ползая под днищем четвертой секции, ему пришлось попотеть с люками обслуживания, и Ирлинц раздраженно ждал, покачивая сканером. И все же это было несравнимо лучше бессмысленного ожидания в ангаре инструментального контроля. Отто не жаловался. Полчаса спустя он уже сползал с рифленого пандуса досмотровой линии, а еще через пару минут поставил грузовик на польскую разгонную полосу. Жизнь постепенно налаживалась. Датчик – ерунда, плевое дело. Прямой транзит до Варшавы, сдать груз – и можно ковыряться в электронике прицепа хоть целый день. Два ящика настоящей «Брамицы», конечно, ударят по карману, но все могло сложиться намного, намного хуже…

Час спустя грузовик Отто остановился у придорожного комплекса «Залесье». Пыхнули клубами пара азотные охладители тормозов, тягач мягко лег на грунт. Предвкушая заслуженный ланч и незамысловатый флирт с пани Анешкой, дородной полькой неопределенного возраста, Отто выбрался из кабины и зашагал к кафе.

Положа руку на сердце, было еще кое-что, о чем он умолчал на таможне. Сразу после старта с терминала, в транзитном уровне тоннеля Баутцен ему пришлось останавливать грузовик. Ненадолго, не больше минуты, но пришлось. Случайный сбой навигации и аварийная перезагрузка системы, во время которой не рекомендуется продолжать движение. Такое периодически случалось со всеми старыми грузовиками и само по себе ничего не значило. Вот только… Отто старался не вспоминать о том, что именно после остановки и загорелась та самая злополучная индикация перегруза.