Олег Генералов - Копатели. Энергия Завета

– Егорыч, что с тобой? – неуверенно спросил Макс. – Все в порядке?

– В порядке? – усмехнулся Егор. – Можно и так сказать.

Он взвесил на руке сосуд.

– Если не считать того, что из-за этого исторического дерьма я вынужден был родиться в этой сраной стране.

– Ты чего, Егорыч? – не понял Макс.

– Да ничего! – Егор взглянул на него, и Маршалин понял, что он сейчас по-настоящему безумен. – Ты понимаешь, что если бы не эта штука, то я родился бы в другом месте. В нормальной стране.

– Да брось ты. При чем тут страна?

– Да притом! Именно из-за этой хрени мой предок поперся в эту гребаную Россию, и остался здесь, надеясь все же отыскать эту бутылку. И его сын, он тоже искал ее. И его внук. Ты понимаешь, что все мои, мать их, предки, положили свои сраные жизни на то, чтобы искать этот сраный сосуд.

Он подошел к Мерседесу и вывел оттуда высокого седого мужчину и маленького китайца. Под дулом автомата Егор подвел их к остальным.

– Ну что, земеля? – Он подошел к Фугеру вплотную и, глядя на него снизу вверх, помахал у него перед носом стволом. – Шпрехен зе Дойч?

Фугер кивнул.

– О! Вот и я бы шпрехал. Если бы дедуля мой сюда не перебрался. Что, знакомая игрушка? – Он опять помахал оружием.

Магистр замахал головой.

– Врешь, земеля. По глазам вижу, что знакомая.

Егор пнул одного из бандитов мыском ботинка.

– Вставайте суки, прощаться будем.

Из Паджеро вышел Серега.

– Егорыч! Да оставь ты их!

Егор обернулся на голос, с секунду посмотрел на Серегу и выстрелил. Настя вжалась в Макса. Егор подошел к упавшему телу и взял из рук Сереги ключи от джипа, а затем двинулся к Максу. Автомат в его руке смотрел прямо на Маршалина.

– Ты так ничего и не понял, Макс. – Егор грустно посмотрел на него. – Это я должен был найти сосуд. Он должен принадлежать мне.

– Так забирай его себе. Зачем ты Серегу убил?

– Серегу? – Егор оглянулся на труп бывшего напарника. – Так получилось. И с этим жуликом. – Он кивнул на Настю. – С другом ее. Тоже так поучилось. Бывает.

Он осмотрел собравшихся, передернул затвор и направил ствол автомата на них. – Бывает.

Раздались выстрелы.

Макс попытался обнять Настю так, чтобы закрыть ее от пуль. Мышцы спины напряглись до звона, ожидая удар. Но удара не последовало.

Открыв глаза, Маршалин понял, что стоит, судорожно обняв Настю, а на пыльной земле, широко раскинув руки, лежит Егор.

Первым сориентировался толстый бандит. Он бросился было к автомату Егора, но звук нового выстрела подсказал, что ничего еще не закончилось. Макс оглянулся в поисках стрелявшего.

Со всех сторон к ним шли люди. Хотя Макс, не уверен был до конца, люди ли это были. Их лица скрывали широкие капюшоны. Одеты они все были в черные рясы.

– Кто это? – пискнула Настя.

– Свои, – ответил Макс. – Тамплиеры.

Окружив собравшихся, рыцари Ордена собрали оружие. Один из них подошел к Егору и потрогал пальцем артерию на шее.

– Живой вроде. Забирайте.

Он взял из рук Егора сосуд и поднялся. Четверо тамплиеров подняли Егора и понесли к подъехавшим машинам – несколько черных Шевроле Тахо вкатились к этому моменту на площадку.

– Куда вы его? – спросил Макс.

Главный тамплиер повернулся к нему.

– Сначала попробуем его вылечить, а потом… Он слишком много зла сделал людям. Его сердце наполнено ненавистью. Только пустив туда Бога, он сможет искупить свои грехи, служа Всевышнему.

– А сосуд? В нём и правда «Манна небесная»? Он будет помещен к Ковчегу Завета?

– У вас много вопросов, – ответил тамплиер. – Но так ли нужны вам ответы?

– А почему нет? Ведь это я нашел сосуд.

– Это ничего не значит. Вы просто стали рукой провидения, достав его из земли. Но не сосуд стал вашей главной находкой. Впрочем, вам это еще предстоит понять. Всего доброго,

Погрузившись в машины, тамплиеры покинули место боя.

– Что он имел в виду? – спросила Настя. – Про главную находку?

Макс обнял ее: – Я думаю, милая, он имел в виду тебя.

Глава 15. Двенадцать талеров

Та́лер – название крупной серебряной монеты,

которая в XVI–XIX веках играла важную роль

в денежном обращении Европы и в международной торговле.

Ранним субботним утром Паджеро скользил по Новорижскому шоссе. Негромко мурлыкал приемник, передавая Радио «Джаз», справа тихонько дремала Настя. На заднем сиденье расположился Серега, как обычно по субботам, мучаемый легким похмельем. Время от времени он косился на пакеты из «Ашана», сваленные рядом. Сквозь тонкий полиэтилен призывно проступали контуры рисунков на банках с пивом Пауланер. Встречая строгий взгляд Маршалина в зеркале, он грустно вдыхал и поворачивался к окну.

Там, за тонированным стеклом внедорожника, проплывали выкошенные поля и уже тронутые осенней желтизной перелески. Замечательное бабье лето наступило в этом году рано, сменив дожди и слякоть на тепло и сказочную красоту подмосковной осени.

– Красотища-то какая! – нарушил тишину Серега. – Поля покошены, под озимые перепаханы. Казалось бы, копай на здоровье. Так ведь нет.

Он покосился на повязку, туго стянувшую ключицу.

– И ведь, что характерно, у меня она и так сломана была когда-то. И вот опять. Теперь уже пулевое.

Он тяжело вздохнул и опять уставился в окно.

– Серый, прекрати ныть. – Макс посмотрел на него в зеркало заднего вида. – Какое там пулевое. Так, по касательной прошло. Тебя же из больницы уже на третий день выгнали.

– Я сам ушел! – гордо возразил Серега.

– Угу, сам. Я же тебя забирал. Главврач сказал на прощание, что если ты еще раз к ним поступишь, он тебя в первую очередь кастрирует, а потом уже будет осматривать твои раны. Ты зачем к медсестрам приставал?

– А что еще мне оставалось делать? Телевизора в палате нет. Кроссворды надоели. Вы не приходили. Вот Егорыч бы… – он запнулся. Всю неделю, прошедшую с разборки на Мичуринском, они старались не поминать в разговорах друга, так внезапно оказавшегося предателем. Потеря товарища отдавала горькой обидой куда-то вверх живота, каждый раз, когда память услужливо подсказывала его имя.

Из-за неловкой оговорки Сереги опять замолчали. Тишину нарушила Настя.

– Слушай, Макс, а я так и не поняла, кто же все-таки украл фальшивую бутылку?

– Бандиты. Я, честно говоря, на вас думал. На тебя, либо на Серегу, либо… – Он опять запнулся, не желая произносить имя Егора вслух. – Думал, кто-то из вас ментам нас сдал, когда мы под Даниловский монастырь лезли. Так, впрочем, и оказалось. Егор тогда вечерней Ганзой вернулся в Москву. Мне девчонки с моей бывшей конторы сказали, что он через них билеты менял. Думал, что пока мы в милиции объяснения пишем, он спокойно сосуд и заберет. Но его опередили.