Станислав Рем - Пропавшая экспедиция

— Декан вылетел в Зею!

— Один?

— Один. Изолировать?

— И немедленно!

Сашка выполз на берег, скинул с себя старика. Упал на колени. Донченко кинулся к ним:

— В лес! — шёпотом закричал опер. — Быстро!

Сашка, еле волоча ноги, медленно, хотя ему в тот момент казалось, что достаточно быстро, привстал и на полусогнутых ногах рванул к растущему вблизи берега кустарнику. Тело с трудом слушалось. Ноги заплетались. Голова шла кругом. Тяжёлая мокрая одежда и рюкзак давили вниз, увеличивая притяжение земли. Хорошо, Савицкий кинулся к майору и подставил своё костлявое плечо. Идти стало немного легче.

А Лёха тем временем прислушиваясь к уже отчётливо слышному стуку знакомого лодочного движка, первым делом перерезал привязанный к дереву конец, после чего принялся быстро извлекать верёвку из воды, одновременно отбегая к заросшей кустарником полосе.

Со стороны лагеря донеслись крики, будто мужика кипятком ошпарили. «Отвлекают, — догадался капитан, — молодцы. Теперь нам бы не подкачать».

Секунд через тридцать из-за поворота вновь вывернула уже знакомая резиновая плоскодонка. Только теперь в ней сидело не два, а четыре бойца. Лёха инстинктивно вжался в землю. Посмотрел в бок: майор со стариком тоже лежали, не шевелясь. Только из Сашкиного рта вырывалось с трудом сдерживаемое хриплое дыхание. Он ещё никак не мог перевести дух.

— Тихо! — одними губами произнёс Донченко. — Услышат.

Сашка глазами показал, что понял, и с силой прижал ко рту кулак.

Крики со стороны лагеря прекратились. Спектакль закончился.

Лодка, уткнувшись носом в гальку, причалила к противоположному берегу, метрах в десяти от того места, где недавно находились беглецы.

— Здесь, — сквозь шум реки донёсся до опера знакомый голос бывшего однополчанина. — Чую, здесь.

Донченко, прячась за листвой, слегка приподнял голову. Теперь была видна вся картина.

На берег сошли двое. Леший, он же ефрейтор Кузьменко. «Тёзка, — отметил опер. — Впрочем, ефрейтором был тогда. Сейчас наверняка поднялся, закабанел». И второй, крепкий мужичок. Более опасный, чем Леший. «Вон, как упруго шагает. Ноги тренированные. Такой полсотни км в день отмахает и не запыхается».

Парочка скрылась в пролеске. Сашка, уже более успокоенный, придвинулся к Алексею:

— Каков процент, что нас найдут?

— Вероятность есть, — так же тихим шёпотом отозвался опер. — Будь я на их месте, первым бы делом связался с теми, — капитан кивнул головой в сторону лагеря, — чтобы они взяли под контроль близлежащую местность. А сам бы отправился к первому повороту и от него начал прочёсывать местность. Если так поступят, до вечера им бестолковой работы хватит. А ночью искать не будут.

— А мы? Что делать нам? Не лежать же здесь?

— Чем тебе плохо? Сохни. Солнце греет. — Донченко осмотрелся. — Хотя, конечно, желательно спрятаться получше. Нужно найти овраг. Маскировочная сетка у меня есть. До ночи продержимся. Только пусть, — он кивнул в сторону реки, — эти сначала свалят.

Ватикан будет изучать иные формы разума во Вселенной.

«Вопросы происхождения жизни и есть ли жизнь где-то еще во вселенной, вполне уместны и заслуживают серьезного обсуждения», — заявил изданию «Reuters» директор Обсерватории Ватикана, астроном-иезуит Хосе Габриэль Фюнес.

Он рассказал о результатах пятидневной конференции, которая собрала в Ватикане астрономов, физиков, биологов и экспертов из других областей естествознания. По словам Фюнеса, возможность существования внеземной жизни поднимает «множество философских и теологических вопросов». Главной темой конференции было то, как существующие дисциплины могут приблизить человечество к открытию жизни за пределами Земли. На встречу приехали тридцать ученых, в том числе некатоликов из США, Франции, Британии, Швейцарии, Италии и Чили.

Со времен сожжения Джордано Бруно взгляды Святого престола на открытия астрономов кардинально изменились. Год назад, отвечая на вопрос журналистов о преследованиях инквизицией Галилео Галилея, Фюнес дипломатично писал, что в Средние века Ватиканом были допущены ошибки, однако пришло время перевернуть страницу и обратить взор в будущее. Это заявление было сделано в статье под заголовком «Инопланетяне — братья мои».

Крис Импи, профессор астрономии из Университета Аризоны, заявил, что приятно удивлен приглашением Ватикана на эту встречу. «И религия, и наука рассматривают жизнь как особое творение огромного и неприветливого мира», — пояснил он на конференции. По словам Криса Импи, обнаружение следов инопланетной жизни можно ожидать в ближайшие годы. «Если биология не уникальна для Земли, то либо внеземная жизнь отличается от нашего типа биохимическим составом, либо когда-нибудь мы установим контакт с разумными видами на просторах вселенной», — сказал он.

«Религия в Украине», 11.11.2009.

Учитель налил в стакан воды и с шумом её выпил.

— Вы сами сказали: фотографий нет. Есть слова учёного, которые без доказательств гроша ломаного не стоят. И камня того наверняка на том месте уже нет. А всякого рода небылицы и я могу наговорить с три короба.

— То есть вы настаиваете на том, что официальная история права?

— В основном.

— А ваши доказательства?

Учитель всплеснул руками.

— Буду бить теми же аргументами. Если не ошибаюсь, в 1979 году американский египтолог Ленер сделал полное исследование Сфинкса. И он доказал, что скульптуру сделали во времена фараона Хафры. Потому как в этот период египетские строители научились работать со скальными породами. И для них не было проблемой создать столь монументальную конструкцию. Как и пирамиду.

— Добавьте к вышесказанному, — улыбнулся Кононов, — что Ленер, плюс ко всему, воссоздал компьютерную графику Сфинкса и она полностью, по его словам, подтвердила сходство с чертами лица фараона Хафры.

— Вот именно! — в запале чуть не выкрикнул молодой человек и тут же осёкся: — А что вы смеётесь? Или не верите компьютеру? Независимому эксперту?

— Да нет, компьютеру я как раз верю. Только имеется два «но». — Смех прекратился. Указательный палец инженера уставился в небеса. — Маленьких и противных. Первое «но»: во времена правления Хафры научились работать с мягким известняком, а не со скальными породами. Второе «но»: да, действительно, древние смогли научиться работать и с гранитом, базальтом и другим твердым материалом. Только топорно, мой друг. На уровне первобытном. А тут мы сталкиваемся с отличной, современной техникой обработки и с мастерством на самом высоком уровне. Я бы сюда добавил и третье «но», — повысил он голос. — А кто скульптор? Кто тот гений, который смог так точно отобразить человеческие черты, совместив их с мифологией с первой попытки? Не учась ни на чём? Ведь иных скульптур такого масштаба и того периода в Египте найдено так и не было. Получается, по Ленеру так: человек абсолютно ничего не умел, взял резец, раз — и готов шедевр! Вы можете в это поверить? Я — нет. Для того чтобы научиться мастерски владеть резцом, тем более по камню, нужно пройти годы обучения! А вот следов-то этой школы и не обнаружено. Вообще! Мы возвращаемся к тому, с чего начинали спор: к працивилизации.