Акула пера в СССР - Евгений Адгурович Капба
— О-о-о-ох, грехи мои тяжкие! — такое чувство, будто он этих медведей из собственного кармана покупал!
Клямм! В дефицитных джинсах и ковбойской рубашке Тася выглядела потрясающе, и я откровенно на нее пялился некоторое время, но потом девочки меня заметили и тут же принялись говорить хором:
— Гера, Гера, мы хотели медведей, и мама сказала, что у нас будут медведи! А мы пойдем кататься на колесе? Я хочу на колесо! — дергала меня за палец Вася.
— А я исё хацю моёзеное! — наморщила нос Аська.
Нос, кстати, весь бы шоколаде — кто-то мелкий явно уже приналег на эскимо!
— Привет, Белозор! — кивнула мне Таисия, — Ну что, ты всех победил на заседании?
— Привет, Морозова! — откликнулся я в тон, чем вызвал в ее глазах искорки недоумения — так мы друг друга еще не называли, — Всех победил, стер в порошок, и теперь, видимо, буду делегатом на пленуме Союза журналистов. А еще — приобрел себе парочку недоброжелателей и десяток-другой единомышленников. И отлично поразвлекался!
— Ну, кто бы сомневался?.. — она снова переломила ствол ружья.
— А ты всех застрелила?
— Во-он, еще остался заяц в углу и этот, как его… Бусел!
— Обелорусилась, северянка? — улыбнулся я, — Тут поступило предложение: на колесо обозрения и по мороженому.
Клямм! Заяц рухнул как подкошенный.
— Опять мороженое? Дети, а может, не надо?
— Надо, надо! — запрыгали дети.
Бусел — он же белый аист — держался до последнего, но был сражен меткой пулей биатлонистки. Девочки, пища от восторга, получили по огромному желтому медведю со страшными рожами. Тася взяла меня за руку — и мы отправились гулять по парку — к колесу обозрения.
Глава 27,
в которой оно всё-таки попадает на вентилятор
… ять! — я смотрел на первую полосу субботнего номера «Маяка» и не мог поверить.
Съездил в Гомель, называется. «Нелюди со Старорусского кладбища!» — я такой заголовок точно не давал. Это уже шефа словотворчество, чую — руку приложил. Решился таки, Сергей свет Игоревич. Такая публикация — удар по всей вертикали системы ЖКХ а еще по их партийной ячейке. Как же, облико морале, это ведь епархия именно партийцев. А тут — такое! Ну, и Большакова на должность кто рекомендовал? Правильно — райком.
И, если кто-то кроме меня сложит два и два и внимательно взглянет в лицо этого маленького начальника с крупным телом и внушительными бровями, то, пожалуй, вопросов к руководству парткома Дубровицкого района станет намного больше. Ну да, в статье фамилии не назывались. Гражданин Б., могила товарища С., непосредственный начальник главаря банды Г. - и так далее. Но в рамках Дубровицы, в которой сейчас насчитывалось что-то около шестидесяти тысяч городского населения, всем всё было понятно.
Ну, и стоя тут же, в коридоре, рядом с приемной, под пристальными взглядами Алены я читал свой материал и думал: «Ай да Гера! Ай да сукин сын!» Получился настоящий триллер. Ужастик, который читаешь и думаешь: сейчас мертвые из могил вставать начнут, а мерзавцы Большакова превратятся в вурдалаков со свиными рылами и с острыми желтыми зубами. Да и подача: что вижу — то пою. Никаких обвинений. Вот, поговорил с бабулей — рассказала про костюм в комиссионке. Другие рассказали другое. Сидел на крыше склада — слышал это и это, видел то и то. Профессиональным сыщиком не являюсь, факты нужно проверять, сделать это проще простого — эксгумировать тела. Родственники уж точно будут помнить, в каком виде хоронили своих близких.
Короче — бомба. Народ по редакции шатался чуть пришибленный, на меня поглядывали странно. Кроме шефа-то материал никто и не видел до этого! Я делал морду кирпичом. Пошел в кабинет, зарядил «Ундервуд», заправил листы и принялся набирать текст статьи про Клуб молодых журналистов. А что? Хорошее дело, полезное. Селькоров и внештатников у нас в Дубровицком районе довольно много — пускай не стесняются и едут, научатся полезным вещам.
По своему обыкновению шеф вломился ко мне в кабинет с грохотом. Он всегда так открывал дверь: не стучась, нараспашку, чтобы ручка ляснула о выпирающую из стены хреновину.
— Гера! Ну, как вы? Мне Шестипалый звонил, общались… Навел ты шороху! Молодец! Мы тут тоже со своей стороны постарались. Субботний номер видел? Ну, вот. Ничего не бойся, с точки зрения закона у нас не подкопаться, я консультировался. На тебя могут давить, а ты на меня ссылайся. Вот, главред есть — все вопросы через него. С улицы Малиновского к тебе по этому поводу не подойдут, мелковато для них. С РОВД сам понимаешь, всё в порядке. Так что максимум — глаза выпучат и поорут. Увольнение твое — только через мою подпись, а на меня они надавить не смогут — давилка не выросла!
— Сергей Игоревич! — раздался звонкий голос Алены, — Тут из райкома звонят, вас просят!
— Из райкома? — удивился шеф, — Я думал — коммунальщики хай поднимут… Ну, или — горсовет… Ну ладно, райком так райком… Плевать!
На лбу у него выступили капельки пота. Он что — не врубился, как связан райком и Большаков? Дело ведь не только в рекомендации! Рекомендация — полбеды… Там, конечно, вышестоящие товарищи из обкома по головке не погладят, но дурацкая рекомендация — это одно, а сокрытие, умалчивание о преступлении по личным мотивам — это совсем другое… Неужели я один тут совместил два лица — одно постарше, а второе помоложе? Они ведь почти одинаковые, как под копирку! Просто — слишком разные обстоятельства, в которых их можно встретить. Так бывает, даже когда одного и того же человека вдруг видишь в несвойственном антураже: например, женщину-кондуктора из автобуса на пляже, одетую вместо синей жилетки в купальник. Смотришь на лицо и не догоняешь — откуда я ее знаю? У них тут тоже, наверное, глаз замылился… Не было даже поводов проводить параллели.
Шеф достал платок и вытер испарину с лица. Потом, уже убегая, бросил:
— Вместо Шкловского надо в Ровенское съездить! Я Анатольичу сказал! Давайте мигом!
Ну, мигом так мигом. Хотя что там к чему, в том Ровенском — я понятия не имел. Пришлось идти на поклон к Ариночке Петровночке.
В совершенно умиротворенном состоянии девушка слушала музыку из магнитофона (который, кстати, мне подарили) и пила кофе. Музыка была неплохая — какой-то буржуазный джаз. И где только кассету достала? Увидев меня, встрепенулась:
— А! Гера! Мы без тебя материал поставили, видел?
— Сложно не увидеть… Шеф прискакал на лихом коне, шашкой размахивал, приказал — ни шагу назад и всё
