Огня для мисс Уокер! - Ольга Алексеевна Ярошинская
– Есть, – кивнул мистер Рейнфорд и мечтательно улыбнулся. – Чудесная девушка. Ради нее я готов на все.
Мистер Блювенгейз умел вести дела и знал, когда надо идти на уступки. Он мог отпираться до последнего, мог выставить инспектора… Однако оно того не стоило.
Отодвинув ящик, он вынул ожерелье и бросил его на стол. Красные камешки вспыхнули, как тлеющие угли.
А еще мистер Блювенгейз не был вором. Уходить от налогов, используя хитрые схемы, заламывать цены, экономить на рабочих – это другое.
– Я все улажу, – мрачно пообещал Чарльз.
Инспектор сгреб ожерелье и, поморщившись, поднялся.
– И знаете что…
– Что?
Отчего-то мистер Блювенгейз был уверен, что ничего хорошего он не услышит. Не сегодня.
– С теми, кто на нее напал, разбирайтесь сами, – сказал инспектор. – Этой ночью работники вашей лесопилки отправились к поместью Олдброков, чтобы убить пожилую даму и ее внучку, отчего-то решив, что те – вервольфы. Вы не хуже меня знаете, что в толпе всегда есть лидер, и если хорошенько поискать, то можно найти, так сказать, идейного вдохновителя. И как-то так вышло, что ваш управляющий, мистер Фелстон, накануне выдал работникам премию. Совершенно внезапно.
– Много? – не сумел сдержать удивления Чарльз.
– Слегка подогреть кровь в пабе хватило, – ответил инспектор. – А еще ваша дочь отчего-то оказалась у фермы по дороге к поместью. Ночью. Одна. Я не верю в такие совпадения, мистер Блювенгейз. А вы?
Не дождавшись ответа, он ушел. Чарльз слышал его шаги, потом хлопнула входная дверь. Он посидел в тишине еще пару минут, переваривая все то, что услышал, а потом набрал полную грудь воздуха и заорал:
– Бетти!
Глава 23
Слухи, сплетни и любовь
Ральфа нещадно знобило, но доктор Филипс предупреждал о такой возможности. Таблетки на случай лихорадки остались в участке, где миссис Пампкин наверняка уже заваривает свой знаменитый чай, на который Ральф возлагал больше надежд, чем на лекарство. А вот что было еще неприятнее – резь в глазах от любого мало-мальски приличного источника света. И еще шум – казалось, каждый житель Вуденкерса решил высказаться, и голоса, отдаленные и близкие, слились в непрекращающийся гул, давящий на лоб изнутри. Обвешанная репьями шавка выкатилась из-под забора и зашлась в истошном лае, тараща и без того выпуклые глаза.
– Заткнись, очень тебя прошу, – взмолился Ральф и поднялся по дороге к церкви.
Окунувшись в ее прохладный сумрак, он испытал облегчение сродни наслаждению. Тишина обняла его, как друга, и даже глаза перестали слезиться. Ральф перевел дух, но громогласное приветствие разрушило покой храма:
– А вот и наш герой! – воскликнул мистер Эдверсон, спеша навстречу.
За ним следовал невысокий поджарый мужчина, выслуга лет в полиции которого читалась и по острому взгляду, и по походке – твердой и уверенной, и особенно по печати лондонского центрального отделения на корочке, которую он отточенным движением сунул Ральфу под нос.
– Вы спасли Сильвию, – с придыханием произнес мэр. – Вы спасли Вуденкерс.
– Быстро вы приехали, – обратился Ральф к дознавателю, – мистер Керридж.
– Дело необычное, – ответил тот, машинально подкручивая короткие усы.
– Никакого дела нет, – возмутился мистер Эдверсон. – Если бы не инспектор, то две достойные дамы были бы мертвы. Погибли от рук безумца! Мистер Рейнфорд лишь исполнил свой долг…
– Прошу вас, помолчите, – невежливо перебил его Ральф, и мэр, насупившись, умолк.
– Плохо себя чувствуете? – заметил мистер Керридж.
– Давайте поскорее со всем этим покончим, – предложил Ральф. – Я описал произошедшее достаточно подробно.
– Я вижу следы борьбы, – отметил мистер Керридж, оглядывая пол, покрытый темными пятнами. – Дамы семейства Олдброк подтвердили вашу версию. Однако…
– Неужели вы арестуете мистера Рейнфорда? – картинно ужаснулся мэр, а Ральф про себя отметил, что тот заранее разжаловал его из инспекторов.
– Нет, – не стал тянуть дознаватель. – Буду с вами откровенен, церковь могла бы стать большой проблемой. Вы убили одного из ее пастырей. Но обстоятельства гибели и его постыдные языческие суеверия – не то, чем можно гордиться.
Ральф молча кивнул. Что-то такое он и предполагал.
– К тому же мы своих не бросаем, – многозначительно добавил мистер Керридж. – Что происходит в Вуденкерсе, остается в Вуденкерсе. Вы наверняка и предположить не могли, что в таком спокойном местечке будете рисковать жизнью!
– Милый городок, – пробормотал Ральф.
– Хотите попросить перевод? Я мог бы устроить…
– Нет, – отказался он. – Пока нет.
– Понимаю… Что ж, счастливой семейной жизни вам, инспектор. – Мистер Керридж направился к выходу и, не оборачиваясь, добавил: – Тело я заберу.
– Вы женитесь? – ошарашенно переспросил мэр, поворачиваясь к Ральфу. – На ком? Только не говорите, что на Джейн!
– Именно, – подтвердил Ральф. – Сильвию можете забирать себе.
– На вашем месте должен был быть я, – скорбно произнес мистер Эдверсон, с обидой глянув на фреску в левом углу. – Это я должен был поразить чудовище копьем моего предка. Это я должен был спасти прекрасную деву… Это я…
– Это вы хороните волков в фамильном склепе Олдброков? – перебил его Ральф.
Мистер Эдверсон осекся, побледнел, потом покраснел. На лбу мгновенно выступили капельки пота. Как только он умудрился стать мэром? Совершенно не умеет врать.
– Джейн рассказала, что вы верите в семейную легенду и хотели бы стать вервольфом, – пояснил Ральф, которому стало его почти жалко. – Это, полагаю, часть ритуала?
Мистер Эдверсон молчал, и Ральф, превозмогая усталость и боль, сгреб его за грудки и слегка встряхнул.
– Вы ничего не докажете, – пробормотал мэр. – К тому же это нельзя считать преступлением. Мало ли чем человек занимается на досуге. И один из волков – ваш. Я буду отпираться!
– А где останки Олдброков?
Мэр пожал плечами, пытаясь отцепить пальцы Ральфа от своего костюма.
– Осквернение захоронений – преступление, мистер Эдверсон, – веско произнес Ральф, разгладив лацканы его пиджака. – Я обязательно поинтересуюсь у миссис Олдброк, что она думает по поводу вашего вольного обращения с фамильным склепом.
– Не надо, – быстро попросил мэр. – Не говорите ей ничего. Я все исправлю.
Ральф кивнул и пошел к выходу, но через несколько шагов остановился и обернулся, разглядывая рисунок на полу церкви. Линии, завитки, хитрые переплетения – все это очень напоминало… Перед глазами поплыло, и Ральф крепко зажмурился и тряхнул головой.
Чай, лекарство, сон – вот, что ему нужно. Однако он вернулся в центр храма и, вынув из-за пояса пистолет, которого ему так не хватало этой ночью, прицелился и выстрелил в пересечение линий. Уши тут же заложило, а резкая боль от отдачи пронзила грудь.
– Что вы…
Ральф поковырял носком ботинка след пули – светлое пятно, которое разрушило симметрию узора, и, оставив мэра в церкви,
