Тень рока (СИ) - Таран Михаил

— Огоньку? — раздался неприятный, искажённый статическими помехами голос одного из поджигателей.

Фирз приподнял глаза, оторвавшись от изучения сломанной спички. Жутковатые, круглые линзы одного из облачённых в скафандры фанатиков смотрели прямо на него, впрочем, как илинкованные трубы его огнемёта. Фирз побледнел, чуть было не выронив свою сигарету.

— Я серьезно, десятник. Можешь прикурить, если духу хватит, — послышался неприятный, рычащий хохот из под шлема и поджигатель тут же щёлкнул одним из тумблеров.

Пламя горелки, что расположилась на конце закопчённых труб, стало в два раза выше. Несколько секунд помедлив, Фирз всё же решился прикурить, не желая прослыть в гвардейской среде трусом.

Он осторожно наклонился, прикуривая сигарету от шипящей горелки, невольно представляя себе ужасные картины того, что произойдёт если фанатик-поджигатель нажмёт на спусковой крючок. Жуткие образы явственно всплывали в подсознании, от чего на лбу десятника проступила испарина. Въедливый запах липтриона, которым стойко пропитались закопченные трубы огнемёта, вызывал лёгкую тошноту и лишь усиливал пугающий эффект сего действа.

— Спасибо, — поблагодарил десятник, медленно выдыхая терпкий дым.

Поджигатель молча кивнул и принялся догонять остальных членов группы, что успели за это время значительно продвинуться вперёд. Фирз последовал за ним.

— Как твоё имя? — поинтересовался десятник, делая очередную жадную затяжку.

— Ха, и не мечтай! Мы с тобой не друзья, пёс. Так что прибереги свою болтовню для кого ни будь другого, — насмешливо прокряхтел шипящий помехами голос.

— Да я и не претендую, — пожав плечами и выдохнув облачко дыма, ответил Фирз.

— Где вы там мать вашу! Или ты снова задумал бежать, пёс? — послышались повизгивающие крики Эльзы, заметившей как отдалился её десятник.

— Всё нормально, моя госпожа, просто небольшой перекур, — вступился искажённый помехами голос поджигателя.

— Рано отдыхать, Раймонд! Сначала дело, потом перекур! — не унималась девушка, строго грозя указательным пальцем.

Поджигатель послушно кивнул, соглашаясь со своей жрицей и заметно ускорился.

— Раймонд значит… — задумчиво повторил Фирз, смачно сплюнув на пол и выкинув в сторону окурок.

Коридор в этом месте расширился, а под ногами появились выступающие рельсы узкоколейки. Златоликий вновь достал карту из нагрудного кармана своего тщедушного бронежилета. Остановившись и с шуршанием развернув, он сосредоточенно принялся сверяться с ней. Раймонд и Фирз к этому времени уже догнали остальных.

— Почти на месте, — заключил Златоликий, не отрываясь от карты.

Действительно, вскоре их небольшому отряду преградили путь широкие, высоченные, усыпанные крупными клёпками врата, выкрашенные чёрной краской. Краска на них повсеместно отставала и пузырилась из-за разрастающейся под ней коррозии. Еле различимая, по тем же причинам надпись, что красовалась по самому центру врат, сообщала: «военные монуфактории твердыни № 17. Вход строго по пропускам. Охраняемый объект».

Подойдя ближе, в полумраке стала различима старая разбитая консоль, на экране которой с трудом можно было разобрать мельтешащие цифры.

— Нужен код, миледи. — Ёрмунганд спешно развернулся к стоявшей позади него Эльзе Рик.

Жрица, ничего не говоря, уверенно направилась к консоли, нагло и грубо оттолкнув оказавшегося на её пути Златоликого. Несколько раз тыкнув пальцем в разбитую панель, жрицы приложила ладонь к сканеру. Зеленоватое свечение подсветило её тонкие пальчики, после чего раздался торжественный звуковой сигнал, оповещающий об успехе. Послышался глухой щёлкающий звук пришедших в движение механизмов и грузные двери медленно, словно с неохотой принялись раскрываться.

Поток тёплого воздуха, что вырвался из недр титанического по своим размерам завода, принёс с собой тяжёлый запах железа и пороха, пыли и пота, грязи и копоти, резины и жжёного пластика, а так же угля и серы. Сливаясь вместе, эти запахи образовывали единый, характерный именно для этого инфернального места аромат. Аромат, от которого неизбежно начинало мутить всех непривыкших и не подготовленных. Сейчас, когда двери распахнулись, до ушей донеслась целая палитра рычащих и грохочущих звуков, услышать которые до сего момента не позволяла толщина этих самых дверей. Тут были и гулкие удары пневма-молота, шипение расплавленного метала, тарахтение моторов великого множества станков, скрежет работающих свёрл и бренчащий лязг металла. Эти звуки, доносящиеся абсолютно со всех сторон, дезориентировали и даже пугали, не позволяя должным образом сориентироваться и оценить ситуацию.

Первыми внутрь вошла пятёрка Лебиратту. Выстроившись клином, вокруг своего командира, они тут же заняли позиции, воинственно ощетинившись своими винтовками. Змееголовые походили нанастоящих профессионалов, знающих своё дело. Выверенные и отточенные движения, слаженные и практически синхронные действия. Следом за ними зашли Эльза со своими поджигателями и угрюмый Фирз. Десятник тут же снял с плеча свою винтовку, предпочитая держать её наготове. Ёрмунганд огляделся. В перегретом и зловонном воздухе висели неподвижные облака мелкой пыли, предательски заставляющие проявляться красные линии лазерных лучей, что исходили от вскинутых змееголовыми винтовок.

Сквозь эту пыль можно было разглядеть весьма просторное помещение цеха. Высокий потолок, множество работающих станков, тускло освещаемых мерцающими лампами. Тарахтящие и трясущиеся двигатели, что приводили эти самые станки в движение. По углам огромное нагромождения деревянных ящиков, промаркированных Иерихонскими христаграммами. Высоко под потолком, вдоль стен, по периметру всего зала идут решетчатые мостики, к которым через каждые десять метров тянутся стальные лестницы. В самом центре поднимаясь практически до потолка, стоит внушительного вида цистерна, судя по всему с водой, что используется для охлаждения.

Да, здесь было много чего, за что невольно цеплялся любознательный взгляд Златоликого, но не было лишь одного. А именно людей. Людей, из-за которых и была затеяна эта операция, и из-за которых ему пришлось проделать столь долгий путь. Все станки пустовали, словно завод-призрак полностью вымер.

— Идём вперёд. Контролируем периметр, — монотонно прошипел Златоликий, подкручивая какой-то регулятор на своём посохе-зонтике.

Клин из пяти Либератту двинулся вперёд, скользя своими лазерными прицелами по заброшенным конвейерам и механизмам, выискивая любую возможную угрозу.

— Приготовьтесь. Сжигайте всё, что вызывает сомнение, — напутственно произнесла жрица, уставившись на облачённых в скафандры спутников.

— Deus Vult! — поклонившись, ответили поджигатели, щёлкнув при этом тумблерами.

Пламя на их горелках стало выше и ярче, и теперь перекрывало собой просветы обоих, изрядно закопченных труб. Фирз снял «разящий» с предохранителя и перевёл его в автоматический режим.

Группа неспешно продвигалась вглубь завода-призрака, по-прежнему не встретив на своём пути ни единой живой души. Рабочие места пустовали, машины работали без присмотра человека. Напряжение неимоверно росло. Чувство, что они идут прямиком в западню, становилось всё навязчивее и навязчивее с каждым пройденным метром.

— Стойте! — перекрикивая оглушающий грохот работающих устройств, приказал Златоликий, демонстративно подняв при этом свою руку.

Либератту остановились, по-прежнему выискивая затаившуюся в полумраке угрозу. Создавалось впечатление, что больше ничего в целом мире их уже не интересует и нет больше ничего, что сможет привлечь их внимание кроме этого медитативного занятия.

— Почему остановились? — поинтересовалась Эльза, подойдя к Златоликому поближе.

Ёрмунганд молча указал пальцем на расположенный справа механизм. Это был массивный пневмо-молот, предназначенный для ковки металла. Молот неистово и регулярно колотил в одну точку, с пыхтением выпуская при каждом ударе столбы сжатого воздуха. Колотил в то самое место, где по идее должна была лежать стальная болванка или что-то подобное. Но вместо стальной болванки там лежало тело одного из работяг. Его голова и половина грудной клетки были размозжены под непрерывными ударами многотонного молота. Размозжены до такой степени, что превратились в кровавое пюре с обрывками одежды и раскрошенными в пыль костями. Из остатков раздавленной грудной клетки торчали синевато-фиолетовые лёгкие. Кровь была и на соседних устройствах, она неспешно стекала на пол, образуя на нём багровые лужи. Так например, в тисках соседнего станка была зажата отрезанная голова очередного несчастного, череп которого был покрыт бесчисленными дырами, причиной возникновения которых было длинное промышленное сверло не меньше двух сантиметров в диаметре. На прочих трудовых местах тоже имелись признаки насильственной смерти. Где-то просто синюшный труп с перерезанным горлом и отсеченными ушами, смерено лежащий подле своего станка. А где-то встречались и такие, что были выпотрошены прямо на сборочном столе. Потроха последних, к слову, были заботливо развешаны над конвейером, движущаяся лента которого так же блестела от крови. Увидев эту жуткую картину, Эльза спешно отстегнула крепления своей маски и в ту же секунду опорожнила свой желудок прямо на сапоги невозмутимого Ёрмунганда. Расставшись со своим обедом и чуть отдышавшись, Эльза вытерла рот о рукав и несколько сконфуженным голосом извинилась: