Александр Лонс - Завещатель

Я вышла на своей остановке, с неба падало что-то напоминающее снег. Тополиный пух. Люди проходили мимо и зло заглядывали мне в глаза. Их жестокий, недовольный взгляд ничуть не пронимал меня. Проходящие мимо парни, пытались разглядеть в моих глазах отгадку на мою тайну. А никакой тайны не было. Просто шла, практически ничего не замечая вокруг. Мой рюкзачок оттянул правое плечо, хотелось кинуть его где-нибудь, но это было невозможно.

Пришла домой, попыталась поесть, но в горло особо ничего не залезло. Чувствую себя усталой и никому не нужной… Кроме тебя?

Скорее бы полнолуние! Вроде бы все нормально. Что же тогда меня бесит и раздражает?! Даже не знаю, зачем все это тебе пишу? Вот. Высказалась.

Ты забыл свой анкх, и он теперь висит у меня над столом. Иногда, очень редко, я его надеваю себе на шею и так хожу.

Ольга.

Конец письма

Через Портал путешествовать я все еще не мог. Во-первых, до полнолуния было еще далеко, а во-вторых, наша лестница теперь освещалась и охранялась круглосуточно. Да и невозможно стало попасть к Порталу. После убийства шефа, какой-то идиот распорядился усилить охрану здания, и стол охранника переставили прямо на площадку с Порталом. Об этом я сразу же написал Ольге. Иносказательно, но она все поняла. Те адреса порталов в Москве, которые у нее были, ничем мне не помогли. Это оказались или внутренние стены церквей (пять штук), или переходы в метро (две штуки), или какие-то госучреждения (восемь штук) или здания просто не сохранились. Были снесены уже в постперестроечное время. Для меня все это стало очень неприятным открытием.

44. Ольга

Стало очень приятным открытием, что для путешествия по Естественной Сети портал совсем даже не обязателен. Это я прочитала в зашифрованной части бабушкиных записей. Как она писала, существуют три уровня доступа.

Первый уровень это — портал. Такое для обычных людей. Ну, почти обычных. Портал может открыть каждый четвертый.

Второй уровень. Войти Сеть можно и без портала. Так может только один на несколько тысяч. Для входа требовалось особое состояние психики, да и психика годится не всякая. Иными словами только незначительное число избранных может воспользоваться открывшимися возможностями. Такова была моя бабушка. Могу и я. Могу, но — боюсь.

В нужное состояние можно войти или используя особый тип дыхания, или при помощи некоторых веществ. Иногда их считают наркотиками, и на случайного человека они действуют непредсказуемо, даже могут свести с ума. Особое дыхание — тоже дело непростое. Как я поняла из бабушкиных объяснений, только путем длительных и регулярных тренировок можно научиться достигать соответствующего внутреннего состояния сознания.

И, наконец, третий уровень. Чисто психическое упражнение, без применения каких-либо средств. Но я не могу без ничего входить в Естественную Сеть! Не получается ничего! А вот когда попыталась с препаратом — то у меня получилось!

Но ладно бы только это. Тут еще проблемы с соседями возникли. Зла не хватает…

Позавчера наша соседка позвонила моей матери в Финляндию. Что-то там насвистела, что типа ей не нравится, как я теперь выгляжу, как я крашусь, как я одеваюсь и с кем встречаюсь, что я, наверное, больная. Что вообще я стала странная и это всех пугает, и что с соседями я не больше общаюсь, и что мне ничего не надо, и что я алкоголичка, наркоманка и так далее, до бесконечности. Мать с отцом задергалась, а эта соседка вчера поймала меня в парадной и начала допрашивать:

— Оля, стойте, я хочу с Вами серьезно поговорить.

Я сделала каменное лицо, закатила глаза и обернулась.

— Угу, — буркнула я. — Говорите.

— Просто я Вас немного не понимаю. К чему это? К чему ваша вот эта мрачность? Почему у Вас в одежде везде черный цвет? Почему не красный, не белый, не зеленый, а именно черный?

— Мне так нравится. Это мой стиль. Мне так идет.

— Почему? — не унималась эта тетка.

— Мне это просто нравится, без каких-либо других объяснений. Я себя так чувствую гораздо комфортнее.

— Хорошо, тогда можно поинтересоваться, вы ведь любите читать, вот что вы сейчас читаете?

— Книги.

— Это понятно, но какие? — не отставала соседка.

— Разные, — отрезала я. — Вам-то что?

— Хорошо, тогда, что вы слушаете?

— Музыку, — буркнула я, — мою любимую.

— Может быть, вам поговорить с психологом?

— У меня нет психологических проблем.

— А мне кажется, что есть! — не отставала тетка.

— У меня их нет, — упорствовала я.

— Вы с кем-то общаетесь? — соседка вцепилась в меня, как клещ. — У вас есть друзья, подруги?

— Да, друзья у меня есть, и их довольно много.

— Какие? — никак не отклеивалась она. — Назовите!

— Разные, — снова повторила я любимое слово.

— Вы не общаетесь ни с кем в нашем доме, не здороваетесь, не хотите разговаривать. Почему?

— Потому что мне не интересно говорить с неинтересными мне людьми. Я ничего вам не должна.

— Хорошо, допустим, что мы вам не интересны. Тогда чем вы интересуетесь?

— А вот это уже абсолютно не ваше дело. — Меня уже начал утомлять этот тупой и бессмысленный разговор.

— У вас есть хобби? Чем увлекаетесь?

— Есть, — согласилась я, зная, что последует новая серия тупых вопросов и моих бессодержательных ответов.

— Какое?

— А вам-то какая разница? — возмутилась я. — Это не ваш мир, и вам там будет неинтересно.

— Я знаю вас с детства, и я должна знать! Вы верующий человек? — зачем-то спросила соседка.

— Верующая в той степени, в которой мне это надо.

— Вы сатанистка? — Мне показалось, что тетка с трудом задала этот вопрос, будто через силу.

— Нет. — Я посмотрела ей прямо в глаза. — Но это совсем не ваше дело. Даже если бы это было так, вам бы я все равно не сказала

— Значит вы все-таки сатанистка? — уперлась соседка.

— Я уже сказала, это совсем не ваше дело! — заорала я на всю лестницу. — Отстаньте от меня!

— Это вполне мое дело, я старшая по дому и я должна знать о своих жильцах, чем они живут.

— Мои проблемы — это только мои проблемы. Если Вам не нравится моя внешность, то это уже Ваши проблемы. И мои увлечения — это мои увлечения, и я вовсе не обязана Вам о них докладывать, Вы мне никто.

После этих слов, я резко повернулась и ушла, не слушая возмущенных слов, что соседка посылала вдогонку.

Не знаю, правильно я поступила или нет, но терпеть не могу, когда меня вот так кто-то допрашивает, причем говорит о таких вещах, о которых даже друзья иногда не знают. Я просто не умею сдерживать себя в таких случаях.