Цена возвращения (СИ) - Гришин Алексей

Среди обнаруженных на корабле убитых моряков и пассажиров действительно не удалось найти девочку. Также не нашли командира охраны герцога — Жюста Мулена. Очевидно, их действительно следует считать погибшими, ибо возможности выжить в открытом море в это время года нет никакой.

Герцог и герцогиня похоронены в фамильном склепе имения.

Мы все скорбим о них и молимся за упокой душ невинно убиенных.

Ваш слуга, господин аббат и владетельный герцог,

управляющий Советер.

Дю Шилле поднял голову, тяжело, почти по-старчески встал и вновь подошел к секретеру. В одном из ящиков нашел то самое письмо, содержание которого помнил, словно главную молитву своей жизни. В сотый, а может, и в тысячный раз перечитал, положил на место.

Перед глазами пролетели лица чиновников из того состава Службы дворцовых церемоний. Он разговаривал с их главой, пытался достучаться до его сердца, чтобы не вернуть уже погибших, но хотя бы пробудить раскаяние. Бесполезно. На него с ледяной насмешкой смотрели глаза фанатика.

— Что вы, господин аббат, как вы могли подумать, господин аббат. Да как вы смеете, господин аббат!

Вот после этого разговора близ монсеньора дю Шилле и появились личные письмоводители. Вначале только двое, но и этого оказалось достаточно, чтобы за два года в Службе дворцовых церемоний, в той группе, что ведала судьбами хранителей, полностью сменился состав. И глава Службы сменился.

За упокой умерших от болезней и прочих напастей он долго и искренне молился, но оправдывал себя не местью, а заботой о тех, кто сможет еще оказаться на месте его отца, сестры и племянницы.

А сегодня узнал, что, возможно, не точно, но все-таки может быть, некая крестьянская девушка десять лет назад сотворила заклятье. В этом мире, где женщины могут колдовать лишь в одном единственном случае — если они являются дочерями хранителей. Как Мэрион.

Глава 38

Резиденция королевского интенданта Пикардии виконта де Камбре

Роскошная, украшенная резьбой, раскрашенная в светлые цвета карета с гербом виконта Транкавеля остановилась перед резиденцией де Камбре душным майским днем.

Стоявшие на посту гвардейцы подобрались, увидев одного из влиятельнейших вельмож королевства. Немедленный доклад королевскому интенданту, и вот из дверей дома выходит богато одетый вельможа, слишком молодой для своей высокой должности.

Ее, молодость, не могут скрыть ни длинный шрам, изуродовавший левую щеку, ни ранняя седина в волосах.

Вельможа раскрывает руки для объятий, улыбается, отчего лицо его неестественно перекашивается.

— Шарль, как же ты вовремя! Сусанна на прошлой неделе родила, сегодня у нас обряд приобщения, я прошу… нет, мы с женой просто желаем видеть тебя в церкви!

Транкавель замер, осмысливая ситуацию. Таинство приобщения — первый и важнейший обряд в жизни каждого истинного последователя Спасителя. На него принято приглашать лишь ближайших родственников и друзей. Это знак величайшего доверия со стороны родителей.

— Разумеется! Но хоть скажи, кто родился? А имя подобрали?

Де Камбре расцвел.

— Девочка. Не знаю, какое имя подобрала Сусанна, пока молчит и только лукаво улыбается, а второе имя — Аня.

— Как⁈

— Анн, разумеется, но Аня мне ближе. Боюсь, дома я буду ее звать только так.

— Я правильно понимаю…

Де Камбре обнял гостя за плечи, увлекая в дом.

— Именно. Так звали мою маму. Там, в том мире. Так пусть будет Аня и здесь — я ведь не слишком многого хочу?

Из церкви возвращались счастливые. Отец гордо нес на руках маленькую Натали Анн, лишь немного расстраиваясь, что никому и никогда не сможет рассказать, что в невозможно далекой, навсегда недоступной Москве тоже живет Наталья, старшая дочь Воронцова Бориса Леонидовича, когда-то такая же курносая и на всю жизнь такая же любимая.

О делах оба виконта смогли говорить лишь на следующий день. Не от того, что вечером напились, хотя и трезвыми не были. После того как Сусанна оставила мужчин ради дочки, те с удовольствием воспользовались возможностью вспомнить то, о чем не следовало знать никому другому.

Лишь утром Транкавель передал своему другу копию отчета де Сент-Пуанта.

И де Камбре пропал. Он отменил все встречи, отказался от обеда, с грехом пополам согласившись на бокал вина и кусок жареной говядины. Де Лоран, личный секретарь, попытался призвать своего шефа к порядку, но был послан. Куда конкретно, он так и не понял, но сам тон четко свидетельствовал, что уточнять адрес сейчас не стоит.

Транкавель, как опытный вельможа, довольствовался вином, изысканным столом, который тот же де Лоран распорядился накрыть как компенсацию за беспардонность своего шефа. Да еще хозяйка занимала его беседой, которую ну никак невозможно было назвать светской. Сусанну, в отличие от светских львиц, интересовали не мода, не любовные интриги придворных. Но вот рост или падение влияния реформистской церкви при дворе, роль Островной империи и Зеландии в европейской политике… где и когда этим интересовались милые дамы?

Ах да, тесть друга погиб во время очередного бунта еретиков, владения баронов де Безье, ближайших родственников мужа, буквально стиснуты подконтрольными им регионами. Естественно, это должно беспокоить, но не женщину же!

Транкавель хорошо знал ее отца, генерала необычного, часто экстравагантного, но на редкость успешного, фактически создавшего военную разведку Галлии, лучшую в Европе. Но чтобы он воспитал настолько необычную дочь⁈

Два года назад весь свет судачил о безумии виконтессы де Ри, согласившейся выйти замуж за безродного полицейского. Вердикт был однозначен — дура. Полицейский оказался бароном, скрывавшимся от влиятельных врагов? Дурам везет. Муж занял одну из важнейших в стране должностей, вошел в ближний круг короля? Дурам везет в квадрате, но они все равно остаются провинциальными дурами.

А то, что муж совсем недавно учился в академии, возглавляемой отцом Сусанны, это свет не интересовало ни в малейшей степени. Кому вообще интересны эти вояки, рискующие жизнями за возможность лучших людей страны во всем блеске демонстрировать свое величие!

Да, такие женщины встречались редко. Хотя кого еще мог взять в жены выходец из иного мира, призванный девять лет назад им же, виконтом Транкавелем? Разве что маркизу де Фронсак, известную колкостью языка и беззаветной преданностью друзьям.

Кстати, Сусанна и маркиза подруги. Интересно, черт побери.

— Виконт, королевский интендант де Камбре просит вас пройти в его кабинет. Если у вас найдется время, разумеется.

Де Лоран демонстрировал высший класс придворной казуистики.

— Проходи. Вина?

— Спасибо, но нет. Если добавить после вчерашнего, то боюсь обрасти дубовыми досками, схваченными железными обручами, закупориться сверху и снизу и вообще превратиться в винную бочку. Де Сент-Пуант упоминал некий интересный напиток…

— Квас? Прошу, выбирай, какой понравится.

Прямо на рабочий стол были поставлены три хрустальных кувшина с напитками. Темно-коричневый, почти черный, второй — посветлее и третий янтарно-желтый. Вкус? Необычный, ничего подобного ранее пробовать не приходилось. Но больше всего понравился светлый.

— Такое ты пил дома?

— Да. Одно замечание — здесь я тоже дома, ты знаешь.

— Еще бы, двое детей, любимая жена. Что еще надо, чтобы считать себя дома?

— Ну да. Хороший дом, хорошая жена. Что еще надо человеку, чтобы встретить старость? — усмехнувшись чему-то своему, пробормотал под нос де Камбре.

Потом сбросил с лица улыбку и уже деловым тоном произнес:

— Вас интересует мое мнение обо всем этом? — Он указал на объемистую папку исписанных де Сент-Пуантом листов.