Вера Чиркова - Кокетка

— Хорошо, — серьезно кивнула Эста, — если она захочет у вас работать, это мы учтем. Но в тот доме, который вы выберете, уже наняли несколько слуг, и Наерс знает, как их выбирают.

— Спасибо, — Наерс отлично понял, что друзья постарались убрать от него тех людей, кто каждый день наблюдал за унижением хозяев дома, ведь слуги видят больше, чем они сами, — я вам очень признателен… и могу твердо сказать, отныне в моем доме не будут жить никакие родственники. И даже в качестве гостей никого из тех, что сегодня так быстро сбежали, не найдя для нас ни одного слова утешения или благодарности, видеть не желаю. Поняла, Юви?

— Конечно, — женщина смахнула невольную слезинку, — я так от них устала.

— Куда поворачиваем? — поторопилась отвлечь супругов от грустных мыслей Лэни, — к тому дому, что ближе к дворцу, или начнем с дальнего?

— А ты как считаешь? — Наерс помнил, что имеет право говорить графине «ты», когда она в одном из своих рабочих обликов.

— Если откровенно, — довольно улыбнулась тихоня, такое обращение показывало, что Наерс передумал вычеркивать их из числа друзей, — то мне нравится тот, что ближе к дворцу. Хотя он и меньше других, но более удобно построен и надежнее защищен. Да и сад при нем очень хорош.

— Тогда едем туда, — решил дознаватель, втайне надеясь, что Ювитне этот дом понравится и им не придется долго выбирать.

Как только разрешились личные невзгоды, офицеру живо припомнилось, сколько неоконченных дел и не разобранных донесений он оставил в своем кабинете.

Однако едва карета свернула к гостеприимно распахнутым воротам, в душе Наерса возникли первые подозрения, очень быстро превратившиеся в уверенность. И теперь он точно знал, что не поедет смотреть никакой другой дом.

Именно здесь, пока не оставил должность и не переехал в поместье, жил его прежний начальник и учитель, и юный дознаватель знал и любил этот дом не меньше чем тот, что купил для себя. И тайком жалел, что не может его выкупить, даже если распродаст все, что имеет. Разумеется, если бы не висела на шее чужая семья, можно было подумать о кредите в гномьем банке, но в последние годы стало понятно, что это всего лишь мечты. И значит, его спасители и тут каким-то непостижимым образом умудрились угадать желания Наерса, и от осознания этого у сурового дознавателя стало так тепло на душе, как не бывало очень давно.

Потому-то, выйдя у крыльца из кареты и подавая руку Ювитне, дознаватель благодарно кивнул Змею и спросил:

— А слуги тут есть?

— Да, всех кого мы наняли, уже должны были привезти.

— Спасибо. Пусть тогда выгружают наши вещи. Прости, Юви, но я уже выбрал. Позже все объясню.

Его жена только торопливо кивнула, строгий трехэтажный особняк из светло-серого камня, отделанный вокруг окон и дверей красноватым полированным гранитом, с высоким крыльцом, обрамленным коваными ажурными перилами, понравился ей с первого взгляда.

— Добрый день, — массивная дверь, ради надежности окованная металлическими полосами, отворилась перед ними, и на пороге возник немолодой крепкий мужчина в камзоле дворецкого.

— Прикажи слугам перенести сундуки господина Наерса в лучшие покои, Манс, — приказал Змей, успевший утром, перед тем как отправиться в кабинет дознавателя, мельком познакомиться с выбранными для него слугами, — он выбрал этот дом.

— Поздравляю, — учтиво склонил голову Манс, провожая прибывших в просторную переднюю, служившую в этом доме по северному обыкновению одновременно приемной для случайных посетителей, — прекрасный выбор. В таком случае я могу приказать, чтобы кухарка начала готовить обед?

— А продукты уже есть? — волновало Ювитну.

— На первый день привезли, но я немедленно пошлю кого-нибудь в лавку, сделать заказ. Думаю, к обеду уже начнут подвозить, — доложил дворецкий, и отправился в сторону кухни, где слуги ожидали решения господ.

— Ну, раз вы уже выбрали, — остановился у входа Арвельд, — то я возвращаюсь во дворец, меня ждут.

— Мы тоже, — спросив взглядом жену, решил граф, — а тебя, Наерс, я освобождаю от работы на полдня, придёшь после обеда. Больше не могу, сам знаешь, сколько у нас работы.

Дознаватель только признательно улыбнулся, хотя он и желал немедленно вернуться к делам, но Ювитне нужны были сейчас объяснения и поддержка мужа.

— Всем, кто помогал в этом деле нужно выдать премию, — заявил Арвельд, когда карета свернула к входу в помещения дознавателей, секретарей и судей, находившемуся в правом крыле дворца.

— Не нужно, — коротко мотнула головой Лэни, торопливо менявшая облик перед зеркалом, которое держал довольный Змей.

Графиня намеревалась до вечера помогать мужу и ради этого превращалась из парнишки секретаря в бледную глупышку Эсту.

— Почему? — не понял Змей, — им не нужны деньги?

— Деньги всем нужны, — фыркнула Эста, — но в таких случаях, когда нужно помочь хорошему человеку и наказать подлецов, сестры тишины денег не берут.

— А при чем тут сестры? — удивился Арви, отлично помнивший бородатых возчиков, которые развозили прихлебателей от дома Наерса, и проворного парня, принесшего утром в приемную перед его кабинетом несколько листков с теми самыми записями, которые они потом отдали дознавателю. Посмотрел в лукавые глаза сестры и начал понимать, что плохо представлял себе, насколько крепко держит сестер тишины связь с монастырем, — похоже, я зря радовался, что женился на сироте.

— Когда это Тэй такое говорила? — фыркнула Эста, и в этот момент карета остановилась.

— Нет, этого она мне не говорила, — шагая по коридорам к своему кабинету, продолжал шутливо развивать свою мысль герцог, — но и о том, что в ее семейке пара сотен женщин, как-то забыла упомянуть.

— Если ты из-за этого захочешь забрать у Тэй браслет, — совершенно спокойно заметила его сестра, проходя в комнату, — вспомни сначала, что хозяин поместья, где она работала целителем, предлагал ей свой уже четыре раза.

— Ну, и зачем ты его дразнишь? — укоризненно спросил Змей жену, поглядывая на сцепившего зубы Арви.

— Я не дразню. Просто есть вещи, над которыми подсмеиваться не стоит, — очень серьезно ответила тихоня, — и для нас это — монастырь. Вы сегодня видели сами, как десятки людей бросили свои дела и поспешили выяснить все, что попросила матушка. Но делали они это не за деньги, а ради того, чтоб в минуту, когда на них свалится беда, кто-то другой протянул руку помощи. И тут неважно, герцог ты или разносчик зелени, это долг совести.

— Лэни, — шагнул к сестре герцог, — извини. Но я бы понял, даже если ты сказала об этом не так жестко! Ведь знаешь, как я отношусь к Тэйне!