Как призвать Беса. Избранница Хозяина нечисти - Леси Филеберт
Никто не знал, что именно сейчас происходит за бетонной стеной. Здесь, снаружи, со стороны леса, не было видно ничего, после того как виверн закрыл контур теневым пламенем.
Всех чрезвычайно взбудоражили слова профессора Брандта. Всего одна фраза – «рэмма-уровень» – а произвела такой фурор, что на взводе были все. И последовавший взрыв и колоссальный выплеск магической энергии… От него мурашки бежали по телу, хотя наружу долетали только маленькие отголоски магического всплеска. А что случилось там, за контуром? Успел ли профессор Брандт укрыться защитными чарами? Он поступил очень профессионально, успев вытолкнуть наружу всех, кто сейчас мог бы пострадать от этого магического взрыва, но сам… Как он там сам? Непонятно даже было, жив он или уже мертв? Хотя, если был бы мертв, тогда, наверное, виверн моментально среагировал бы, почуяв гибель Хозяина нечисти… Только это и успокаивало.
Но все равно было нервно. Особенно когда к теневому пламени прибавились языки обычного огня. Или только выглядевшего обычным? В общем, что бы там за контуром ни происходило, а полыхало там знатно. И выходить оттуда пока никто не торопился, а из-за гудения теневого пламени и потрескивания обычного огня вообще ничего не было слышно. И ещё – из-за странного звона, который исходил из логова и действовал на нервы похлеще непрерывного писка комара над самым ухом.
А потом раздались шаги.
Нет, не так – Шаги. Вот да, так, с большой буквы. Тяжёлые такие, угрожающие.
Телепортировавшийся откуда-то и медленно шагающий человек мгновенно приковал к себе внимание всех присутствующих. Аура у него была такая, что не заметить появление волшебника в лесу было попросту невозможно.
– Мистер Брандт? – удивленно вскинул брови инквизитор с эмблемой начальника отдела группы быстрого реагирования на темно-фиолетовой мантии. – Что вы здесь делаете?
Потом он смущённо умолк, рассудив, что не к месту дотошен, и согнулся в полупоклоне, громко и твердо произнеся:
– Рад видеть вас, мистер Брандт! Готов оказать всяческое содействие!
Его примеру последовали другие, повторяя приветствие в полупоклоне.
Но Калипсо не обращал на них никакого внимания и продолжал шагать в сторону входа за бетонную стену. Его не интересовали всякие приветственные приличия, культурные манеры, аристократические замашки и прочий бессмысленный бред. Он даже не глянул ни на кого, взор его был прикован только к входу в логово варгов.
Калипсо был занят – он думал. Он сосредоточенно думал о том, что ему очень не хотелось убивать Ангелину. Совсем не хотелось. Но все еще оставалась очень высокая вероятность того, что надо будет. И внушать безразличие своему сыну к рейне ему не хотелось еще больше. Но что делать, если жизнь не оставит выбора? Точнее, выбор останется, но какой-то очень уж скудный: убить Ангелину, но спасти сына и впоследствии принудить его испытывать стойкое безразличие к своей погибшей рейне, или не убивать Ангелину и потерять обоих. Третий и единственный вариант с позитивным исходом всё никак не вырисовывался, Бестиан был истощён, а время не стояло на месте.
Но он все равно надеялся на… что-то. Что-нибудь, что в последний момент сможет выровнять дорожку будущего. Потому и шагал так медленно и пафосно, торжественно даже – будто ожидая, что во время каждого следующего шага что-то произойдет.
– Мистер Брандт, вы куда? – всполошился инквизитор, стоящий ближе всех к входу в логово.
Он в ужасе уставился на то, как Калипсо уверенно шагает к теневому пламени, даже не думая останавливаться.
– Мистер Брандт, стойте, вы же погибните!..
Если бы Калипсо слушал, то он бы рассмеялся – в голос. Потому что эта фраза была отличной шуткой относительно его персоны.
Но он не слушал, потому что был предельно сосредоточен на поставленной задаче и пытался договориться с собственной совестью, которая пожирала его весь вечер. Договориться пока не получалось, но он не терял надежды, что сможет прийти к консенсусу сам с собой. Или таки дождется некоего чуда, меняющего дорожку будущего.
Думая обо всем этом, он шагнул прямиком в черно-фиолетовый огонь. Черная мантия с золотой окантовкой развивалась за его спиной эдаким хищным шлейфом.
Теневое пламя ожидаемо не причинило ему никакого вреда. Ему, как верховному теневому магу, это пламя просто приятно пощекотало кожу, не более. Тогда как любой из здесь присутствующих инквизиторов сгорел бы заживо, едва коснувшись этой страшной обжигающей черноты.
Калипсо шагнул на территорию логова, и…
Ан нет – лишь едва шагнул, успев только увидеть всех действующих лиц сегодняшнего теневого переполоха и ощутить воистину жуткую энергетику, исходящую от Ангелины.
А потом… Потом в его грудь ударил мощный ветер.
Это был непростой ветер, а эдакий светящийся голубой поток. Да не один – их тут было с десяток, наверное. Все они объединились, ударив в одну точку и буквально вышвырнув Калипсо за территорию логова.
Он не упал только благодаря тому, что успел выставить в противовес свои энергетические крылья, которые сейчас сверкали золотом за его спиной. Без них он бы позорно протаранил собой грунтовую дорогу, а так – лишь оставил ботинками широкие борозды на земле.
И прижал ладонь к груди, потому что было неожиданно больно. Калипсо отвык испытывать столь сильную боль, он давно не попадал в какие-то смертельно опасные обстоятельства.
Но сейчас один шальной ветер залетел ему прямо в рот, нос, ворвался в лёгкие и начал раздуваться, грозясь лопнуть лёгкие и сломать ребра изнутри. Боль была совершенно адская, но длилась недолго – ветер быстро покинул легкие и вылетел наружу, зависнув на уровне лица Калипсо и угрожающе загудев.
Это было… Странно. Странно – и очень, очень больно. Калипсо никогда не испытывал такой боли от ветра, угрожающего разорвать лёгкие изнутри. А потому в шоке замер напротив, немигающе глядя на искрящуюся синеву.
– Почему вы меня не пускаете? – хмуро спросил Калипсо.
Инквизиторы вокруг зашептались между собой.
– С кем он разговаривает? – тихо спросил молодой волшебник у своего коллеги. – Со светящимися огоньками?
– Это искандерские ветра из Леса Всех Святых, дубина! – шикнул в ответ коллега.
– И чо?
– И ничо! Это духи, врубаешься? Наверное, те, что профессора Брандта с его рейной венчали.
– А-а-а! – понимающе протянул юный инквизитор.
– Ага-а-а! Так что помолчи лучше… Тут что-то странное творится…
– Это я и без тебя понял, – хмыкнул первый инквизитор.
Но Калипсо не обращал на них внимания и вообще не слушал шепотки вокруг. Он продолжал хмуриться и озадаченно смотреть на искристые ветра перед собой.
– За этой стеной сейчас находится сбежавший министр магии Искандера, которого необходимо поймать, – произнес Калипсо, и при этих словах умолкли все вокруг. – А вы не даете мне пройти и отловить его.
Он не стал добавлять вслух, что в первую очередь его интересует безопасность собственного сына и тот факт, что Ангелина в любую минуту может совершить роковой бросок, а Бестиан был уже истощен, он не выдержит еще одного смертельного танца – Калипсо прекрасно это чувствовал.
Он не сказал об этом вслух, но он об этом подумал – и этого было достаточно для того, чтобы святые ветра поняли его, ведь от духов невозможно утаить столь громкие мысли. И Калипсо прекрасно знал, что ветра его мысли слышат – и гневаются, судя по тому, как агрессивно пульсируют энергией.
Да что за дела?!
– Мистер Брандт? Что происходит? – осторожно спросил начальник отдела быстрого реагирования.
Калипсо не собирался ничего объяснять. Он не обязан был отчитываться перед этими инквизиторами, и их мнение по поводу сложившейся ситуации его тоже не интересовало.
Он стоял и слушал, что ему говорят ветра. А они говорили – ментально, и их ментальные разговоры тяжко давили на сознание, так как ощущать присутствие искандерских святых духов в своей голове было весьма неприятно.
