Точку поставит сталь (СИ) - Фролов Андрей

Упал в ближайшее, стягивая рюкзак и неловко потроша на коленях. Заметил, как Ч’айя обошла комнату, изучила настенные панели, а затем уселась в кресло напротив и вынула из подлокотника широкий обруч с символами TRA-412, который бесстрашно водрузила на лоб. Что ж, теперь становилось понятно, о какой «тиаре» шла речь при позавчерашних откровениях фер вис Кри…

Музыка, будто специально, стала тише.

Да, всё так, как и должно быть, Ланс.

Я улыбнулся. Снова. Как слегка недоразвитый, приглашённый в компанию гениев.

Девчонка должна работать. Познавать. Она с лёгкостью уловит вектор дальнейших действий, потому что я не сомневался, что мы находимся в комнате стартового инструктажа или что-то вроде этого.

А моя главная задача сейчас — не хлопнуться оземь. Потому что (байши, я уже был в этом полностью уверен), сейчас я даже не найду в себе сил добраться до «Коппульсо» и медицинского оборудования Бронзы…

Значит, буду терпеть, смотреть и ждать.

Непослушные пальцы нашарили в рюкзаке брикет аптечки. Вынули, рассыпав по гладкому полу комнаты что-то звонкое, но Ч’айя не заметила, поглощённая изучением обруча, кресла и его консольных систем. Задрав пальто, я ощупал повязку. Убедился в отсутствии кровотечения и без лишних раздумий вколол в бок двойную дозу хиапиоксина.

Девчонка не должна отвлекаться. Ей ни в коем случае нельзя бросать начатую работу, чтобы возиться с моим рухнувшим телом.

А это, в свою очередь, означало, что мне придётся (как бы меня ни отвращала подступившая идея) любыми способами оставаться в сознании. Даже если для этого будет нужно…

— Эй, зануда? — негромко позвал я, уверенный, что теперь джинкина-там услышит и без микрофона в заушнике. — Валяй, умник, просвети меня ещё о гибридах. Об этической стороне рабства, например, и нашем с чу-ха сходстве.

— Похвальное любопытство, Ланс, — услужливо откликнулся Энки. — Однако анализ твоего голоса, дистанционной сатурации и температурного режима комнаты указывает, что…

— Захлопни-ка пасть, пунчи, — хрипло, но весьма напористо перебил его я, — и расскажи о гибридах.

— И что ты хочешь знать?

Байши, это что, были оттенки обиды⁈

— Что посчитаешь нужным, пунчи. Ты же здесь скопище мудрости? Расскажи про зарождение культуры гибридов, появление языка или обычаев?

Он ненадолго замолчал, дав представить, как убелённая сединами крыса разливает по пиалам крепкую чингу, чтобы начать неспешный и неглупый разговор. Я не торопил. Теперь-то куда спешить?

— Первые очаги гибридной цивилизации были заложены на архипелагах Юго-Восточной Азии, — сказал Хадекин фер вис Кри, которого вскорости нам предстояло называть совсем иначе. — О, Ланс, ты должен больше узнать о нём, это был огромнейший регион, густонаселённый и с богатой историей. Настоящая житница, если приручить неспокойную погоду. Именно на его фундаменте строились последние оплоты твоей цивилизации, и позже именно на базе его культур зародились чу-ха.

Я чуть более свободно втянул стерильный воздух холла — препарат подействовал, возвращая способность дышать и мыслить. Уже более уверенно спрятал пожитки в рюкзак, застегнул и опустил к гидравлическому механизму кресла.

— Нихонинди также был разработан здесь, в основу искусственного конструкта получив хинди и китайско-японский, — продолжал Энки, ничуть не мешая наблюдать за работой Ч’айи. — Так нам удалось подобрать язык, наиболее подходящий под артикуляционный аппарат гибридов. Хотя позже оказалось, что хвостатые недурно воспринимают и заимствования из французского…

Девчонка закрепила обруч на висках, опустила узкое стеклянное забрало. Выдвинула из подлокотника клавиатон, защёлкала пальцами по выступающим клавишам. Меня снова охватила тревога, сейчас вообще непрошенная, но столь же неотвратимая.

—…впрочем, на седьмой стадии проекта в культурологические основы были добавлены элементы западной цивилизации. Избирательно, так сказать. Для вкуса. По моей/нашей инициативе, если будет интересно. Дело в том, что для меня/нас все старые человеческие мифологии и культуры интересны в одинаковой степени, поэтому проект скорректировался в лёгкую эклектичность. Для гранения алмаза, так сказать. А ещё, например, для выстраивания властных вертикалей в криминальном мире. Но не таких фанатичных, какими они являлись в Азии ушедшей эпохи, а чуть мягче. Чуть «джазовее», сисадда? И вот — voilà!

— Байши, вуа-чего⁈

— Не бери в голову, Ланс. Всему своё время.

Спинка кресла Ч’айи опустилась, основание приняло форму тела, а из подголовника на лицо надвинулся ещё один полупрозрачный экран.

— Удачным фактором для выбора точки старта стало географическое положение Азии, особенно после подъёма уровня мирового океана, — сказал Диктатион, даже не предполагая, что я улавливаю лишь половину бесценной информации, за которую ещё месяц назад был бы готов удавить голыми руками. — Это позволило ещё на ранних стадиях проекта создать сеть изолированных и безопасных анклавов, а также наметить перспективы для развития системы «Корней». Ну, а чтобы предотвратить лишние сбои, в генетический код гибридов были внесены поправки, программирующие чу-ха на боязнь высоты и гидрофобию, сисадда?

Однако часть сказанного в сознание Ланса Скичиры всё же угодила, и я даже поёрзал, усаживаясь чуть удобнее:

— Притормози, умник. И поясни-ка лучше, что такое «океан»?

— О, Ланс, — вздохнул тот, и мне показалось, что сейчас он предложит тоже подключиться к обучающим программам «Корня», чтобы не тратить время на болтовню. Но вместо этого джинкина-там признал, причём с яркими нотками горечи: — Твой мир основательно изменился…

— Как мы вымерли?

Мне казалось, этот вопрос будет задавать многим сложнее. Но сказанное повисло в воздухе ещё до того, как я осознал всю его серьёзность.

— Процесс можно назвать естественным, но это не совсем так. — На этот раз джинкина-там ответил без промедления, но и без эмоций, будто вернулся к роли бездушного помощника. — Пандемии. Войны. Очередная Мировая, которая не уничтожила ваш вид, но стала финальным катализатором начала конца. Если анализировать статистику, также верным окажется утверждение, что наибольший вклад внесли опасные и невероятно контагиозные болезни.

Ч’айя сохраняла неподвижность, и лишь время от времени щёлкала клавишами под запястьем.

Она обязательно справится, всё поймёт и разберётся. Джи-там же говорил про её родственную нейроматрицу, способную ускорить процесс? Значит, девчонка — не просто глабер, она и есть ключ к ментальному лабиринту, в конце которого «Корни» ждёт масштабное пробуждение.

А мне нужно лишь дождаться, чтобы хоть краем глаза увидеть будущее Тиама…

— Кто построил всё это? — К собственному удивлению, мне даже почти удался безболезненный взмах рукой. — Семейка Ч’айи?

— Обобщённо, но верно, — признал Диктатион. А я подумал, сумею ли когда-либо перестать ассоциировать бесплотного собеседника с престарелым казоку-хетто в передвижной бронированной каталке. — Подразделения «Кавагути-Аджира груп» под руководством госпожи Кеменер-Вишванат. Флорианы, разумеется. Её дару провидения можно лишь позавидовать, Ланс, и задержись старт генетических манипуляций, создание прототипных гибридов и параллельное строительство системы «Корней» ещё на пять-шесть десятков лет, мы бы сейчас не беседовали. Разумеется, к перечню выдающихся достижений госпожи Кеменер-Вишванат можно также добавить и зачатие твоего покорного слуги.

Я фыркнул, одновременно пожалев, что не прихватил больше паймы. Задумался, существует ли хранилище напитков где-то здесь, в инья’мтарр пустынной стаи, так заблуждавшейся от поколения к поколению. Наверное, в тот момент стоило мечтать о реанимационном блоке (уж он-то бы точно нашёлся), но пайма показалась важней.

— Сколько всего выживших? — вдруг уточнил я, приятно поразившись важности пришедшего на ум вопроса.

— С учётом смертности при хранении, сто двадцать две с небольшим тысячи человек в двадцати четырёх «Корнях» по всему Золотому Треугольнику между Ченчу-Гаром, Аркидополисом и Юдайна-Сити.