Саймон Грин - Просто ещё один Судный День

— Конечно, — соврал я.

Эпилог

Немного позже, на втором этаже «Клуба искателей приключений»:

Клубные повара срочно приготовили отличный стол, и новые власти совершили безопасный набег на горы еды и питья, празднуя тот факт, что в конце концов остались живы. Жульен Адвент доканчивал уже вторую бутылку розового шампанского и сотрясал стропила вдохновенным исполнением старой викторианской застольной «Сменщик доктора Джекила». Достаточно грязная песня, но викторианцы втихомолку любили свою грязь. Джессика Сорроу обнаружила восхитительный десерт, сделанный из белого шоколадного мусса с прослойками молочного шоколадного мусса на основе из темных шоколадных трюфелей. С кремом. Каждый раз, когда она думала, что ее никто не видит, Джессика разрешала себе слегка набить рот.

Граф Видэо и Энни Скотобойня выставили себя полными дураками, сожрав всю ветчину, и сейчас танцевали танго в середине комнаты, время от времени крутясь и приседая. Король Шкур наложил себе небольшую гору на удивление полезного салата, и хаотично запивал ее спиртным из высокого стакана. (Ужасный напиток, сделанный из водки, бренди, сидра и клюквы. И много чего другого. Сделай пару глотков, и будешь рыгать фруктами и писать бензином). Ларри Забвение, будучи мертвым, не нуждался в еде или питье, но шеф-повар Клуба приготовил для него особый деликатес, который Ларри поклялся употреблять всегда вместе с другими членами клуба, бросившими вызов смертности. Я не знаю, что это такое, но оно ужасно пахло и бегало по тарелке. Ларри, похоже, наслаждался им.

Уокер и я тоже были там, вероятно потому, что ни один из нас никогда не отказывался от бесплатной еды и питья. Чандра Сингх отказался. Он сказал, что должен вернуться домой, в Индию, и посмотреть, что можно сделать со сломанной саблей, но я лично думаю, что он наелся досыта Темной Стороной.

Я попробовал немного от всего, просто ради пробы и расширения горизонтов. Шеф-повар Клуба имел впечатляющую репутацию. Уокер, с другой стороны, не коснулся ничего. Не характерно для него. Я внимательно оглядел его, пока он стоял в одиночестве на другой стороне комнаты, уставившись в окно и погрузившись в свои мысли. У носа он держал сложенный носовой платок, который еще не остановил кровь. Меня это беспокоило. Идущий Человек ударил его не слишком сильно.

Жульен Адвент подошел ко мне, пережевывая совершенными викторианскими зубами большие куски огромного бифштекса и сыр стилтон. Он хлопнул меня по плечу с большим, чем обычно дружелюбием.

— Ты все сделал хорошо, Джон. Я действительно горжусь тобой. Вообрази мое удивление.

— Не за что, — сухо сказал я. — Только не забудь написать имя и адрес на обратной стороне чека.

— Ты не обманешь меня, Джон. Ты это сделал не только ради денег.

Я решил изменить предмет беседы и кивнул на Уокера.

— Что с ним? Он всегда был сильным как бык и таким же упрямым.

Хорошее настроение немедленно покинуло Жульена. Я мог видеть, как оно сползает с него. Жульен посмотрел на Уокера, потом на меня. 

— Разве он не сказал тебе?

— Сказал мне что? — спросил я.

— Об этом еще никто не знает, — сказал Жульен. — И не узнает, какое-то время. Пока дела... не придут в порядок.

— Скажи мне, — потребовал я. — Ты же знаешь, что мне нужно знать вещи, вроде этих.

— Я уверен, что он сам скажет тебе. Когда решит, что пришло время.

— Жульен!

— Он умирает, — сказал Жульен.

Меня как будто ударили в живот. И я почувствовал холод в груди. Я посмотрел на Уокера, все зажимавшего окровавленные ноздри запятнанным кровью носовым платком. Он выглядел достаточно здоровым. Он не мог умереть. Не Уокер. Но я никогда не сомневался в словах Жульена. Он никогда не ошибался в такого рода делах.

Я не мог представить себе Темную Сторону без Уокера. Не мог представить себе собственную жизнь без Уокера. Он всегда был здесь, сколько я могу вспомнить. Обычно на заднем плане, тянущий ниточки и передвигающий фигуры по своей собственной шахматной доске. Иногда враг, иногда друг... Когда я был молодым, и отец был слишком занят пьянством, чтобы найти время для меня, обо всем заботились дядя Генри и дядя Марк. Уокер и Коллекционер. Возможно самые влиятельные фигуры и самые большие негодяи, которых когда-либо породила Темная Сторона.

Уокер. Который управлял Темной Стороной. Поскольку кто-то должен, или может. Я работал на него и против него, бросал ему вызов и защищал, в зависимости от случая, над которым работал. Он угрожал моей жизни и спасал ее, по собственным причинам. Мне кажется, что по большей части я соизмерял свою жизнь с тем, как это подействует на него.

Что я буду делать, когда он уйдет?

— Как он может умереть? — удивился я. — Он... защищен. Все это знают. Неужели кто-то в конце концов достал его?

— Нет, — сказал Жульен. — Это не негодяй, которого он преследовал, и не преступник, который решил отомстить. Это не проклятие вуду или инопланетное оружие, или какое-нибудь старое дело, которое вернулось, чтобы преследовать его. Просто редкая и очень тяжелая болезнь крови. По-видимому обычная в его семье. Из-за нее он потерял дедушку, отца и дядю, всех в том самом возрасте, в котором он сейчас.

— Но... это Темная Сторона! — воскликнул я. — Наверняка есть что-то, что можно сделать.

— Он попробовал большинство из них, — сказал Жульен. — Но некоторые процессы... должны идти своим чередом. Я полагаю, что еще есть надежда. Чудеса случаются, в Темной Стороне. Но ты не должен слишком надеяться на это, Джон. Он уже нет. Мы все умираем от чего-нибудь.

— Но... если он не собирается быть представителем новых властей, то кто? Разве есть такой человек, кроме него, который может не дать развалиться Темной Стороне?

— А, — сказал Жульен. — Вот это и есть настоящий вопрос, верно?

Он опять хлопнул меня по плечу и отошел поговорить с Джессикой. Которая, на самом деле, только наполовину пробилась через десерт. Люди могут меняться. Я опять посмотрел на Уокера. Теперь многое стало ясно. Теперь я знал, почему Уокер посчитал необходимым в первый раз за все время придти ко мне домой и назвать сыном. Когда человек стоит лицом к лицу со Смертью, он начинает думать о своей семье и о том, кто продолжит семейный бизнес. Уокер внезапно повернулся и поймал мой взгляд, направленный на него. Он задумчиво поглядел на меня, в последний раз промокнул нос, сложил запятнанный кровью носовой платок в аккуратный квадрат и убрал в верхний карман. Потом кивнул, подзывая меня к себе.

Я подошел к нему, не разрешив себе торопиться, и остановился рядом с ним у окна. Он протянул ко мне руку. Я собрался было пожать ее, но он покачал головой.