Вилли Конн - Сексуальный маньяк
Не прошло и получаса, как он уже уводил восторженно глядящую на него Сильвию в ее комнату на десятом этаже студенческого общежития…
Отстранив нежно спящую у него на груди девушку, Чак лежал на кровати, ожидая, когда холодная мутная волна, поднимавшаяся в его душе, погасит огонь страсти. И она накатилась. Обычное безразличие и брезгливость овладели Чаквордом.
Он встал и быстро оделся.
— Когда ты придешь, Чак? — проснувшаяся Сильвия приподнялась на локте, от чего зазолотилась в солнечном луче ее юна грудь.
— Извини, никогда, — резко повернувшись, Чак поспешил в лабораторный корпус, замирая от дурных предчувствий.
Но к счастью, все было тихо. Поглощенный работой, Фолси даже не заметил его отсутствие. Облегченно вздохнув, Чак дал себе слово никогда больше не допускать подобных безрассудств. Дал, зная, что его клятвы ничего не стоят.
Глухой ночью, когда внезапно налетевший холодный ветер гнал взъерошенные тучи, а луна светила особенно одиноко и тревожно, дверь лаборатории отварилась. Из нее вышел Джон с красными от долгой бессонницы глазами и осунувшимся лицом.
— Идем, Чак, ты имеешь право увидеть все это первым, — сказал он.
Чак вошел в лабораторию. Ее стены были сплошь обвешаны фотографиями с набором цифр. Детектив узнал их — это были те самые таинственные цифры с колонны.
— Я расшифровал их и перевел на видеокассету. Смотри.
Фолси нажал кнопку на пульте японской видеосистемы. По экрану телевизора пробежали вибрирующие волны. И вдруг появилось яркое цветное изображение летающей тарелки, зависшей над землей. Чак узнал джунгли и черную гору. Только джунгли были какими-то другими. Чак готов был поклясться, что не видел раньше ни одного из этих растений, возникших на экране. Вдруг медленно и угрожающе через экран прошествовал тиранозавр.
Чак недоуменно посмотрел на Джона.
— То, что ты видишь, происходило задолго до рождества Христова, — пояснил профессор.
Чак затаил дыхание.
Летающая тарелка тем временем опустилась у подножия черной горы. Распахнулся боковой люк и из него выскочил… дьявол!
Ошибки быть не могло. Волосатое лицо, вздернутые уши, которые легко было принять за рога, это был он! Дьявол захлопнул за собой люк и исчез в зарослях.
— Останови! — Чак коснулся плеча Джона. — Отмотай назад и останови изображение.
В темноте Чарли долго рассматривал устрашающее существо, с которым ему довелось сразиться всего лишь несколько дней назад.
— Он зверь? — спросил Чакворд.
— Нет, гуманоид, воплотивший все зло мира и его силу. Случайно попав в грузовой отсек летающей тарелки, он должен был погибнуть от космических излучений, холода и отсутствия пищи. Но не погиб. С ним что-то произошло. Он трансформировался. Стал дьяволом — концентрацией зла и непостижимых возможностей.
— Чтоб ему провалиться! — Так это он превратил в монстра Билла?
— Не только это. Он в состоянии придавать предметам и машинам несвойственные им раньше возможности.
— Тот трейлер, Джон?
— Да, и еще многое другое. Он, например, может, подобно разрезанному пополам червю, превратиться в два себе подобных существа.
— Бог ты мой! Сущий дьявол. Послушай, Джон, если монстр летел в грузовом отсеке, значит, он не был капитаном коскора?
— Это удивительная и красивая история, Чак, история наших пращуров. Налей-ка мне!
Чак с готовностью выполнил просьбу профессора.
— На далекой, чертовски цивилизованной планете, входившей в Галактический Союз, — начал Фолси, — жила романтическая инопланетянка — Лили, возможно, самая прекрасная девушка во всей Галактике. На ее планете было все — утонченные искусства, чудеса техники. Не было на ней одного — восхитительной плотской любви, потому что зачатие осуществлялось здесь искусственно, в лабораторных условиях. Еще девчонкой начиталась она запретных книг о дикой сексуальной планете Земля. Закон Галактики запрещал инопланетянке под страхом смерти половую любовь. Нарушив его, она посетила Землю, где выбрала лучшего из лучших — Дана.
— И тут их накрыла полиция? — не выдержал Чак;
— Да. Спасая от казни свою Лили, Дан уничтожил космический патруль, и они вынуждены были бежать на край Вселенной, где дали друг другу новые имена — Адам и Ева. Они наши общие предки, Чак.
— А тот парень, что стал бесом, видно, домогался Лили?
— Ты прав, Чарли. Его жестокость, ревность и эгоизм, пройдя сквозь горнило Пространства-Времени, создали дьявола.
Профессор нажал на кнопку «плей», и картинка побежала дальше.
Раскрылись шлюзы летающей тарелки, и из них показалась прекрасная пара. И Чак с изумлением услышал их голоса, донесшиеся из исторического прошлого.
— Смотри, Адам, — зазвучал взволнованный голос Евы, — здесь все как на твоей родной Земле. — Смотри, какая природа!
— Здесь всего одно солнце, — нахмурился было Адам, но тут же улыбка засияла на его прекрасном лице. — Вторым солнцем будешь ты, любимая!
— То-то же! — Ева кокетливо поджала губки и тут же весело и озорно рассмеялась.
— Адам! — она порывисто обняла любимого. — Неужели это не сон! После стольких лет в космосе!
— Любимая, в память о моей родине, назовем эту планету Землей, ты согласна?
— Конечно, милый.
Ласковыми и страстными руками Адам принялся расстегивать пряжки ее космического доспеха, и он упал на горячий песок пляжа, тяжелый и ненужный, как воспоминания о пережитом. Освещенные ласковым солнцем молодой планеты, восхитительные в своей наготе, Адам и Ева влюбленно посмотрели друг на друга, брызгаясь и дурачась, принялись носиться по пляжу.
Чак покосился на Фолси. По его сосредоточенному лицу и прикушенным губам он понял, что сейчас произойдет что-то плохое.
Оставив возлюбленную на пляже, Адам исчез в люке коскора, и тотчас из зарослей явился ужасающий монстр. Он кинулся к нагой красавице и сделал то, от чего в горле Чака возникли позывы рвоты. Все заняло считанные минуты. Когда Адам снова выбежал на пляж, дьявола здесь уже не было…
— Черт побери, какая пакость! — не выдержал Чак.
— Эта пакость есть в каждом из нас, Чак, ведь мы их потомки.
— Ты хочешь сказать, что у Евы появилось потомство от дьявола?
— Да, в большей или меньшей мере в нас течет кровь сатаны.
— Слушай, Джон, не отсюда ли все человеческие пороки?
— А ты подумай, Чак, почему при виде красоты мужики теряют голову? Ведь для продолжения рода необходимы не красота, а совсем другое, — чтобы у женщины было хорошее здоровье, крепкое сердце, выносливый желудок.
— Уж лучше я лягу в постель с красавицей, у которой больное сердце, чем с уродкой, у которой кардиограмма, как у робота.
