Чайная магия - Светлана Казакова
– Так, значит, вы сами пили что-то другое?
– Я… д… да. Я пил вино. Вот оно стоит, видите?
Стефан Альберран глянул на початую бутылку красного вина, затем на бокал, на дне которого ещё оставалось несколько алых, как кровь, капель.
– Скажите, а многие ещё знали о любимом напитке вашего приятеля?
– Да все, кто с ним общался. Он не делал из этого тайны. Даже наоборот – хвалился, что может себе такое позволить.
Стефан обнаружил, что крышка у бутылки, из которой сделал свой последний глоток альд Броктонвуд, не такая, как у винных, а завинчивающаяся. Выходит, для того чтобы подлить яд, особых навыков не требовалось – лишь открыть и добавить. Учитывая, что покойный никого не угощал своим любимым напитком, вероятность отравить кого-то другого практически исключалась.
– А что там такое плавает? – повнимательнее приглядевшись к оставшемуся в бутылке содержимому, поинтересовался он. – Видите? Что-то жёлтое.
– Так золото же! Золотые хлопья. Вы о таком не слышали? Хотя где уж вам! Там крепчайший шнапс с корицей, в который производители добавляют немного чистого золота.
Услышав ответ, Альберран недоверчиво уставился на собеседника. Так вот что пьют богачи! Должно быть, Финнеас Броктонвуд немалую денежку отваливал за напиток, потому и не делился им ни с кем.
Дело обещало быть крайне сложным.
По логике, главным подозреваемым становился сам Эрделлин. То, что он примчался в Службу Правопорядка, никак его не оправдывало. Может, его поступок – часть хитроумного плана, чтобы себя выгородить. Но арестовывать его без должных оснований Альберран не мог. Хорош же он будет, если упрячет за решётку первого попавшегося, не начав копать дальше и не поискав других вероятных преступников.
Так нельзя. Хотя соблазнительно, конечно, но слишком просто. Да и нужно сначала выяснить, имелся ли у Джерома хоть какой-нибудь мотив убить Финнеаса. Что могли не поделить два аристократа? Или кого?
– Альд Броктонвуд встречался с женщинами? – поинтересовался Стефан, когда они переместились в находящуюся по соседству с гостиной курительную.
– Он… Ну как все. А вообще Финн помолвлен. То есть был помолвлен. С альдой Мортон.
– Вот как… – Теперь Альберран и сам вспомнил, что заметил ободок золотого кольца на левой руке убитого. – Только кому и когда это мешало?
– О чём вы? – уставился на него собеседник.
– Ну, как я понимаю, невеста вашего приятеля – девушка из приличной семьи. До свадьбы ни-ни. Но для того чтобы холостяки могли развлекаться, существуют и другие дамы. Я хочу узнать, навещал ли он таковых. И если да, то выделял ли кого-то особо?
– Финн… – замялся Джером Эрделлин. Глаза его забегали, выдавая нервозность и желание скрыть правду. Он прокашлялся, очевидно, усиленно стремясь избежать необходимости отвечать.
– Да ладно вам! – поторопил его Стефан. – Все мы грешны. Так как?
– Ладно, я скажу. Такая особа есть. Её зовут Шанталь. Фамилию не знаю. Она танцует в кабаре на площади Ардэр. У Финна даже есть фотографии с ней, – добавил Эрделлин. – На Шанталь он денег не жалел.
«Как и на своё излюбленное пойло, которое его и погубило», – подумал Альберран, а вслух сказал:
– А вам она тоже нравилась?
– Кто, Шанталь? Она красотка, каких поискать, да и танцует шикарно. Но больно уж высокие у неё запросы. Не по моему кошельку. Я не так обеспечен, как Финн… был…
– Скажите, а как вы с ним познакомились?
– Учились вместе – сначала в школе, затем и в университете. А мы непременно должны говорить… здесь? Как подумаю, что он так и лежит за стеной…
– Хорошо, заеду к вам завтра. Попрошу вас написать свой домашний адрес и обещание не покидать столицу, пока не получите разрешение. До встречи, а пока можете быть свободны!
Собеседник перечить не стал и с готовностью выполнил требуемое. В качестве свидетелей выступили Стефан и его коллега, второй дежурный по имени Бертран. Когда альд Эрделлин удалился, тот заглянул в гостиную и вздохнул, бросив взгляд на распластавшееся на полу тело:
– Надо же, даже богачей убивают!
– И как убивают! – добавил Альберран. – Надеюсь, удастся выяснить, что это за яд. Если какой-нибудь редкий…
– Вот-вот! – закивал Бертран. – То ли дело народ из бедных кварталов! Там или поножовщина, или жена мужа сковородкой пришибёт!
– Кстати о жене… Надо бы нам пообщаться с невестой убитого. Зуб даю, она не в курсе о Шанталь и его похождениях.
И она действительно оказалась не в курсе. Стефан вспомнил, как изумлённо распахнулись глаза Летиции Мортон, а красивые губы брезгливо изогнулись, когда он продемонстрировал ей фотографию с Финнеасом и Шанталь. Фотография, кстати говоря, нашлась в кармане покойника. Неужели невеста действительно ожидала от Броктонвуда порядочности и безукоризненности во всём? Впрочем, она верно сказала: молодым альдам в самом деле не положено знать о существовании танцовщиц кабаре и прочих не отягощённых моралью особ, за звонкую монету исполняющих все пикантные прихоти чужих женихов и мужей.
Однако обручённая с Финнеасом девушка оказалась необычной. Она не только окончила магическую академию, но и продолжала вести оставленное ей в наследство дело, распоряжалась финансами, управляла персоналом и неплохо со всем этим справлялась. Её способности к работе, которая в обществе считалась слишком сложной для женского ума, поражали воображение Стефана Альберрана не меньше, чем её длинные ресницы.
Летиция, Летиция… Видят высшие силы, он не хотел, чтобы обнаружилось, что она и являлась убийцей. Но что-то в её поведении настораживало. Реакция на новость о том, что случилось с её женихом, то, как она старалась взвешивать каждое слово. Летиция Мортон явно что-то скрывала.
Стефан подумал об их следующей скорой встрече, назначенной ей, и внезапно напомнил себе юношу, с нетерпением ожидающего свидания. До чего же непрофессионально! Он любыми путями должен сохранять хладнокровие, несмотря на её ум, красоту и непредсказуемость. А ещё помнить своё место. Помнить, что такие девушки не для него.
Как, впрочем, и Шанталь, хотя там проблема была несколько в другом. Но повидаться с ней нужно. Вечером в кабаре.
Глава 4
Умница Говард распорядился, чтобы чай князю подали по обычаю его родины – сваренный с молоком и специями. Самой Летиции он казался чересчур сладким, но просить принести ей другой она не стала. Это могло быть расценено как прямое оскорбление.
Рохану Чаудхари напиток угодил. Мужчина сделал глоток и прижмурился, как большой довольный кот. С облегчением выдохнув, Летти тоже отхлебнула немного пряно пахнущего чая и скосила взгляд на лежащие на столе бумаги. Князь подписал их, не став менять ни одно условие из тех, на которых строилось сотрудничество с прежним поставщиком
