Царство Страха - Керри Манискалко
Слезы выступили у меня на глазах, когда я все осознала. Виттория действительно была здесь. Живая. Трудно было поверить, что прошел всего час или два с тех пор, как я узнала, что она на самом деле не умерла. Несмотря на ее предательство, мне хотелось заключить ее в объятия и никогда не отпускать. Это было благословленное Богиней чудо.
– Виттория.
Я прошептала ее имя, но при звуке моего голоса губы моей близняшки дернулись в знакомой ухмылке. Не будь я прикована, то рухнула бы на колени. Одно дело увидеть ее в Тройном Лунном Зеркале, и совсем другое – здесь, передо мной. Меня переполняли чувства. Я не могла выдавить и слова, когда сестра подошла ближе, с любопытством наблюдая за мной.
– Давай снимем с тебя цепи и посмотрим, каким трюкам ты научилась.
Ее лавандовые глаза блестели, напоминая мне, что она полностью изменилась. Она больше не была девочкой с карими глазами, как у меня. Не была девушкой, которая любила делать напитки и духи. Эта незнакомка была чем-то другим. От нее волоски на моих руках встали дыбом.
– Богиня свидетель, у меня самой есть чем поделиться. Оборотень?
Доменико двигался со сверхъестественной скоростью и схватил меня за волосы, заставив голову отклониться в сторону. Он приблизил нос к шее и глубоко вдохнул мой запах, вероятно, запоминая его, чтобы выследить, если я попытаюсь сбежать. Я содрогнулась от внезапной боли, но сумела сдержать крик.
Он зарычал, приблизив рот к моему уху. Звук был далек от человеческого.
– Только попробуй провернуть какую-нибудь глупость, и я вырву не только твое смертное сердце, Теневая ведьма.
Виктория цыкнула:
– Место, щенок. Не играй слишком грубо. Пока что.
Прежде чем я успела переварить боль от этого заявления или подумать, насколько все может быть хуже, не считая того, что я закована в цепи, Доменико оттолкнул меня, и после очередного ленивого взмаха руки замки на моих кандалах щелкнули. Оковы со стуком упали на землю, и звук был таким же зловещим, как лезвие палача, обрушившееся на шею приговоренного.
Как раз этого момента я и боялась, чувствуя себя совершенно неподготовленной.
С колотящимся сердцем я отвернулась от разъяренного оборотня и обратилась лицом к сестре-нежити, собираясь с духом, когда наши взгляды встретились.
На протяжении нескольких месяцев Виттория делала вид, что она мертва. Жестоко убита. Позволила мне обнаружить в могиле ее тело с вырванным сердцем, изломанное и окровавленное. Разорвав мой мир на части и уничтожив мою сущность. Обман Виттории был раной, которая никогда не заживет; он навсегда оставит эмоциональные шрамы в моей душе и в моем сердце.
Даже сейчас, когда она стояла передо мной, живая и здоровая, не было никакой надежды, что однажды все станет как прежде. Слишком многое произошло между нами, чтобы просто забыть и жить дальше, и это меня печалило больше всего. Как бы ни хотелось иначе, мы обе безвозвратно изменились. Я сомневалась, что наши новые жизни теперь подходят друг другу.
Чтобы справиться с нарастающей болью в груди, я подумала о своем женихе. О том, как сестра испортила мне эту ночь. Вместо грусти я сосредоточилась на ярости, гневе, который заставил меня пройти через мой личный ад. И все эмоции, кроме одной, исчезли.
Будь я способна чувствовать тревогу, а не чистый гнев, торжествующая улыбка моей сестры, возможно, обеспокоила бы меня. В нынешнем состоянии она вот-вот обнаружит, что не одна способна внушать страх. Пришло время Виттории испугаться меня.
Я погрузилась в свою магию, с облегчением почувствовав огромный источник силы, который потрескивал под моей кожей. Если сестра хочет посмотреть, на что я способна, я с удовольствием устрою целое представление.
– У тебя есть пять минут, чтобы объясниться.
Мой голос был холоднее воздуха вокруг, холоднее даже самого злого круга Ада. Я была готова поклясться, что тени остановились, прежде чем метнуться в никуда, прячась от расплаты, которую предчувствовали.
– А что потом? – спросила Виттория.
Моя улыбка расцвела обещанием тысячи кошмаров. Впервые Виттория нахмурила брови, как будто она только что поняла, что в ее плане был один роковой изъян. Монстров можно создать, но нельзя приручить.
– А потом, дорогая сестра, ты встретишь ведьму, которой заставила меня стать.
Два
– Прикуси язык, а не то я его вырву. – Доменико шагнул вперед, вытянув когти и тихо рыча из-за моей угрозы, но Виттория подняла руку, останавливая его. Я была слишком взбешена и не успела удивиться скорости, с которой он отступил от простого молчаливого приказа.
– Разве ты не стала сильнее? Не стала… смелее? – спросила Виттория, приподняв бровь. – Ты наконец выбралась из безопасной дыры, в которой пряталась, чтобы жить жизнью, достойной пера барда. Разве они поют баллады о скучных ведьмах, что тратят время впустую на жарких кухнях и тоскуют по таким же скучным святошам, как Антонио? Надеюсь, грандиозный роман с королем демонов – это что-то поинтереснее. Особенно в спальне. Ради всего Великого Божественного, Эмилия. Тебе стоит поблагодарить меня за смерть твоей старой жизни. Антонио, «Вино и море»… Нас с тобой всегда ждали великие дела.
– Скучных? – Гнев пронзил меня. – Я обожала свою жизнь и нашу кухню. Уж прости, если для тебя столь омерзительно то, что мне нравится, или те, кого я нахожу привлекательными. И с каких это пор ты ненавидишь «Вино и море»? Ты любила семью, любила готовить со всеми вместе. Или ты забыла о нас? В своих поисках… уж не знаю чего. Как ты могла так поступить с нами? Со мной?
Мой голос сорвался на последнем вопросе, и я снова сосредоточилась и с силой вцепилась в свою ярость. Виттория внимательно смотрела на меня.
– Я поступила, как того требовалось, ради нас. Может показаться, что это не так, но я клянусь, что все это было для нас с тобой. Проклятие…
Она хотела прикусить язык, прежде чем слова сорвались, но не смогла.
– Ах да, проклятие. – Я махнула рукой в воздухе, словно проклятие было надоедливой мухой. – Чертово проклятие, о котором нельзя говорить. Как же меня достала вся эта шаткая магия и все эти околдованные! Почему ты инсценировала свое убийство? Чем это помогло мне?
Она, казалось, тщательно подбирала следующие слова:
– Даже самое горючее топливо требует искры, чтобы вызвать пламя.
Как всегда загадочно, когда разговор заходит о проклятии.
– Зачем тебе столько огня?
Взгляд Виттории превратился в
