Расклад с тремя неизвестными - Надежда Цыбанова
Я аж прищурилась на это сомнительное заявление. Мы, маги, так-то особой идентификации не поддаемся. Разве что некроманты. Этих милейших ребят издалека признать можно. Глазки у них больно примечательные, с подсветкой.
А еще хозяин был до подозрительного активным и честным. То есть суетился не к месту, разговаривал заискивающим тоном и скорее мешал, чем помогал. Обычно так себя ведут те, кому есть что скрывать. А учитывая, что он владелец сомнительного заведения типа кабак, рядом с которым нашли труп – делает его практически подозреваемым.
– Мутный тип, – шепнула мне на ухо Луиза.
– Ну, так… – интеллигентно вытерев рукавом рот, начал вышибала, – вышел я воздуха глотнуть…
– Как часто вы это делаете? – перебил его Рик. – Каждый час? Раз за день?
– Как приспичит, – пробормотал мужик, и стало понятно, что не кислорода он ходил глотнуть после смрада зала, а душу облегчить под ближайшим кустом. Кстати, надо узнать, под каким именно, и стараться в ту сторону не ходить. – А в соседнем доме огонек полыхнул, ну, я и пошел…
– Погодите, – снова влез Рик. Я от удивления даже еле слышно хрюкнула. Обычно дают сначала человеку выговориться, а потом уже уточняющие вопросы задают. Но, видимо, следователю очень не хотелось затягивать, ведь за спиной стоял незримой глыбой отец убитого. – Вы сразу от дверей кабака пошли в дом?
– Ну да, – растерялся вышибала и почесал затылок.
Мы втроем уставились на его штаны. Как назло, они были непонятного цвета, и определить, сухие или подмоченные, на вид затруднительно. Вышибала заметил наш неподдельный интерес чуть ниже ватерлинии и смущенно прикрыл самое ценное ладонью. Его супруга недовольно нахмурила брови, но хозяин превентивно держал ее за ворот платья.
– Ясно, – пожевал губами Рик. – Возле дома или кабака не было ли чего подозрительного? Карета, повозка? Человек странный?
Громила неуверенно бросил взгляд на хозяина и пожал могучими плечами. Кажется, кто-то не до конца согласовал легенду. Ой, сейчас как сядут на мель.
– Неужели, господа следователи, вы думаете, будто ко мне кто-то приехал бы на экипаже? – слащаво заохал Гэс. – Тут только местные расслабляются.
Конечно, именно поэтому ты пальцами свободной от подавальщицы руки ткань фартука сжимаешь. И глазками поросячьими бегаешь из стороны в сторону. А то, что лицо покраснело, так это от давления. Совесть давит, куда не надо.
Поняв, что здесь мы скорее дождемся чистосердечного посыла, а не правды, Рик сухо поблагодарил за помощь следствию и махнул нам в сторону двери.
– Как думаешь, вход в подпол только внутри кабака? – не разжимая губ, спросила Луиза, мило улыбаясь владельцу, который украдкой вытер испарину.
– Запасной снаружи должен быть. – Я спряталась за спину напарницы от плотоядного взгляда подавальщицы. – Здесь атмосфера… – я пощелкала пальцами, подбирая слово, – пожароопасная. Столько паров алкогольных, что вспыхнуть может в любой момент. Хозяин не дурак лишаться всех запасов. Поэтому обязательно должен быть второй вариант выноса спиртного.
Но поджидающий нас у кареты Рик недовольно поджал губы и приказал грузиться.
– При свете дня собрались возле кабака тереться? – фыркнул он. – Вечером приедете. Никто внимания на вас и не обратит. Мало ли какая пьяная шваль в кустах шелестит. Ну, или в вашем случае, парень с доступной девкой.
Мы с Луизой, не сговариваясь, дружно хмыкнули. Люди скорее поверят, что напарница меня сняла, чем я ее закадрила. Причем, моего согласия явно не спрашивали.
– И куда сейчас? – я привычно забилась в угол сидения. Там безопаснее во всех смыслах.
– Надо проверить жилище де Нирс, – следователь чуть заметно поморщился. – Соседей расспросить. Ну и с его отцом пообщаться. Старший сказал, что свяжется с ним.
В общем, нас ждет незабываемый концерт с угрозами, требованиями и прочими радостями.
– Слушай, Джу, – напарница толкнула меня в плечо кулаком. Я чудом не проломила затрещавшую стенку кареты, – а твоя сестра приехала с отдыха?
– А зачем тебе? – подозрительно спросила я. До этого Луиза интерес к моей родне не проявляла.
– Да есть у меня один знакомый, – девушка загадочно поиграла бровями, – которому она приглянулась. Видел ее в столице полгода назад на каком-то приеме. А сейчас узнал, что у меня в напарниках брат Джулианы Экстер.
– Сестра у тети, – тут же соврала я. А то моя липовая поездка в санаторий затянулась для относительно здоровой девушки. – Помогает с племянниками. Тренируется, так сказать. В Варкосе бывает наездами. Только вот вчера уехала опять.
– Жаль, – протянула Луиза и подозрительно хитро прищурилась. – А то он готов хоть сейчас с ней под венец пойти.
Мне только матримониально озабоченной напарницы не хватало. Какой замуж, когда у меня труп?
– Приехали, – тяжело вздохнул Рик, изучая в окно маленький домик с ажурной оградой и дорогую карету рядом.
– Занятно, – только усмехнулась Луиза.
Место обитания де Нирс скорее подходило какой-нибудь не шибко богатой вдове, чем молодому парню с тяжелым кошелем.
Из кареты неспешно показался безутешный отец. Смотрел он на мир несколько высокомерно, брезгливо поджимая губы, но на лице сохранял каменную маску. Костюм из дорогой ткани, блестящие сапоги, белые перчатки и идеально уложенные седые волосы намекали о торопливых сборах.
– Господа следователи, – нейтрально поздоровался он, обдавая нас запахом дорогого одеколона. Рик даже от удивления споткнулся на ровном месте. Где обещанные крики? – Давайте покороче, у меня сегодня еще три важных встречи.
Нам тонко намекнули, что расследование смерти сына для него приоритетным не является. В калитку пройти старший де Нирс не захотел, чтобы не терять лишнего времени. Чудесная беседа на оживленной улице получится. Звать его в нашу карету не стали, уж больно презрительные взгляды бросал богатей на казенную колымагу, а проситься в его не рискнули. Потом еще счет выставит за осквернение дорогой парчи, который перетянуты сиденья.
– Антей жил отдельно от вас? – аккуратно начал задавать вопросы Рик.
– Конечно, – мужчина раздраженно стукнул тростью по брусчатке. В набалдашнике агрессивно сверкнул желтый камень. – Пару лет как отселил его. Он не хотел заниматься делами моих мануфактур, а только стремился просаживать деньги. Вот я и позволил ему жить, как хочется.
–
