Джеймс Роллинс - Глаз Бога

Кое-где в окнах бараков вспыхнул свет, озаривший лица обитателей, судя по всему, разбуженных шумом. Но, увидев, что к чему, люди поспешно пятились от окон и гасили свет.

В зеркале заднего обзора Грей увидел заходящий для атаки вертолет. Опустив нос, винтокрылая машина неслась вперед. Через несколько мгновений она настигнет беглецов.

– За мной! – заорал Грей, резко бросая мотоцикл влево.

Он устремился к распахнутым воротам одного из коровников. Нужно было как можно быстрее укрыться. Словно подчеркивая необходимость этого, сзади часто затрещал крупнокалиберный пулемет. Должно быть, пилот понял, что добыча собирается нырнуть в нору.

Сейхан открыла ответный огонь, как и Гуань-инь, сидящая за спиной Чжуана. Мать и дочь встречали опасность абсолютно хладнокровно. Из дул их автоматов, переведенных на автоматический огонь, вырывались частые вспышки выстрелов.

Наконец мотоцикл Грея влетел в ворота и оказался в темноте. Справа и слева от него остановились два других мотоцикла.

Вертолет взмыл выше, прогрохотал над крышей коровника и оказался с противоположной стороны, где также имелись раскрытые ворота.

В длинном и широком коровнике чувствовалась советская гигантомания. Он был построен для массового производства. Слева выстроилась длинная линия доильных автоматов. Напротив тянулись загоны, в каждом из которых стояло по четыре-пять коров. Уставившись на незваных пришельцев большими блестящими глазами, коровы мычали, недовольные ночным вторжением.

Грей прикинул, что всего в коровнике находится не меньше сотни животных. За дальними воротами начинались загоны, битком набитые коровами. У коммандера мелькнула мысль, что навозный смрад прикончит его и его товарищей гораздо раньше крупнокалиберного пулемета.

Погасив фару, он плавно затормозил в середине коровника. Остальные последовали его примеру. Вертолет кружил в воздухе, зловеще чавкая несущими лопастями. Пилот понимал, что его цели в ловушке, и ждал только, когда они покажутся из тех или других ворот.

Грей сознавал, что им, к сожалению, рано или поздно придется предпринять эту попытку. Оставаться здесь нельзя. Несомненно, наземные силы уже в пути.

Однако не это тревожило его больше всего.

Он взглянул на часы. Времени было уже почти полночь. Если в ближайшие несколько минут они не доберутся до берега, все остальное уже не будет иметь значения.

– Что у нас здесь за театр? – спросил Ковальски.

Грей объяснил.

Великан побледнел.

23 часа 41 минута

«Выбора у нас все равно нет», – подумал Пирс, проверяя, все ли готовы.

Он осмотрел в бинокль равнину, простирающуюся за пустыми сельскохозяйственными угодьями. В четверти мили от коровника темнела манящая опушка леса. Если добраться туда, прибрежные заросли обеспечат укрытие, позволив достигнуть места встречи.

Но для этого надо было покинуть коровник, обеспечивающий защиту.

– Делай как я! – распорядился Грей.

Они слезли с мотоциклов и принялись быстро открывать стойла, начав с середины и продвигаясь к концу. Похлопывая коров по заду, выгоняли их в центральный проход. Особых усилий это не потребовало, поскольку животные, по-видимому, привыкли к ежедневным доениям.

Когда центральный проход заполнился коровами, Грей махнул рукой, показывая, чтобы все снова садились на мотоциклы. Три двигателя разом ожили с ревом, и испуганные коровы устремились в противоположную сторону. Чтобы заставить их шевелиться быстрее, Сейхан вскинула автомат и выпустила несколько пуль в потолок. Оглушительный грохот выстрелов сделал свое дело.

Громко мыча, коровы хлынули через оба выхода, наталкиваясь друг на друга, что только увеличивало общее смятение.

Грей направил свой мотоцикл за той частью стада, которая выходила из коровника через задние ворота. Его товарищи последовали его примеру. Не зажигая фар, они смешались с толпящимися животными.

Захваченный врасплох множеством громадных туш, вырвавшихся из коровника через оба выхода, пилот заметался из стороны в сторону, не в силах понять, что происходит.

Затерявшись в этом столпотворении, три мотоцикла рванули в темноту. Вертолет как раз находился у противоположных ворот, но он уже возвращался обратно, шаря по земле лучом прожектора.

Оказавшись на открытом месте, Грей повернул в одну сторону, Чжуан – в другую. Мать и дочь разом соскочили с мотоциклов и открыли ворота двух загонов, расположенных за коровником.

Общее столпотворение уже заразило тревогой животных, находившихся за оградой, и они возбужденно мычали, мотая головами и переступая копытами. Паника распространилась стремительно, подобно огню спички, поднесенной к сухому сену.

Ворота распахнулись, давая выход нарастающему давлению внутри загона. Ближайшие к ним животные вырвались на свободу, увлекая за собой других. За ними последовали остальные, рабы стадного чувства. Через считаные секунды ручеек превратился в неудержимый поток.

Обе женщины бегом вернулись к своим мотоциклам. Ковальски оставался в стороне. Он сидел верхом на мотоцикле с двигателем, работающим на холостых оборотах, приставив к плечу приклад автомата и задрав ствол вверх.

Рокот вертолета превратился в рев. Этот звук, а также вихрь, поднятый несущим винтом, еще больше пугали объятых ужасом животных, – а тут еще добавился слепящий луч света, скользнувший по коровнику.

Ковальски дал короткую очередь. Высоко в воздухе брызнуло разбитое стекло, и снова воцарилась темнота. Пилот вертолета, не ожидавший встретить сопротивление, резко отвернул в сторону.

Как только Сейхан и Гуань-инь вскочили на сиденья, все три мотоцикла устремились следом за коровами. Стараясь оставаться незаметными, с погашенными фарами, они вырвались вместе со стадом на простор и устремились прочь от фермы, к виднеющимся вдали деревьям.

Грей старался, как мог, избежать столкновения со своими рогатыми спутницами, однако те не отвечали взаимностью на любезность. Его то и дело толкали, хлестали хвостами, но он все же мчался через подернутое инеем поле. Два других мотоцикла не отставали от него.

Оставшийся позади вертолет все еще кружил над коровником. Сбитый с толку пилот пытался понять, куда скрылась добыча. Наконец винтокрылая машина развернулась и полетела над полем. К этому времени стадо разбежалось во все стороны.

И все же пилот не желал признавать свое поражение. Вертолет заложил дугу, и крупнокалиберный пулемет ожил снова, сея смерть среди бегущих коров.

Грею было жалко бедные создания, но если учесть, в каких тесных стойлах они содержались и как плохо за ними ухаживали, возможно, это можно было считать милосердием. По крайней мере, животные хоть на краткий миг вкусили свободы.