Божественный и страшный аромат - Robert Kurvitz

— По знакомству.

В колонке «Культура», рядом с интервью — фото молодого человека в приталенном пиджаке поверх футболки. На футболке — обложка культового альбома известного диджея, а на заднем плане сияет обновленным дизайном панорамный ресторан.

Роберт Курвиц. ИСПРАВЛЕНИЕ

Опубликовано в блоге Мартина Луиги, с его предисловием.

Источник: medium.com.

«Роберт написал это в 2014 году на эстонском языке. Еще раньше, до 2007 года, когда он начал писать "Sacred and Terrible Air", его посетила идея рассказать историю Элизиума в трех книгах, названных по именам главных героев — Милтон, Дистер, Даллас; Даллас позже превратился в Даллаша. Большая часть материалов для создания Элизиума вначале выглядит как "список интересных идей", словесный набросок, своего рода матрица. Недоступность мира для понимания с первого взгляда всегда была центральным элементом проекта, и это, конечно, напоминает о том, что и наш собственный мир невозможно понять сразу: приходится упрощать огромные объемы данных, они могут постоянно дополняться, может потребоваться сменить угол зрения, может понадобиться вписать в картину мира какую-то новую информацию — говоря вкратце, Роберту хотелось бы, чтобы мы рассматривали этот мир тем способом, который считает продуктивным он сам. И это поэтический дискурс, поскольку центральное место в нем занимают эмоции, а человеческие эмоции определенно следует уважать и относиться к ним внимательно — из-за того, какую силу они собой представляют, как в хороших делах, так и в дурных».

«РЕЙКСЛИВЕТ» НАРУШИЛА ЖУРНАЛИСТСКУЮ ЭТИКУ, ОПУБЛИКОВАВ ЭТИ ИМЕНА

Члены группировки «Дистер» согласно «Рейксливет», 03.07.69

Мариус Дейстерс, известный как Дистер (гражданин Оранье, из семьи дипломатов (в т. ч. чрезвычайного и полномочного посла Оранье в Ильмараа); четыре опубликованных «сводных текста», состоящих по большей части из расшифровок)

Э. Август Лейкон (гражданин Веспера, ближайший друг Дистера, называет себя дистерианцем; отец — аналитик систем AMG)

Руперт Трепкос (гражданин Оранье, доктор филологических наук, докторант в области системологии, политический активист)

Филип ван Меринг (наследный принц Филипп Оранский, старший сын короля Филиппа Четвертого и Марии-Шагал)

Тео Ван Кок (гражданин Оранье, диск-жокей, самый младший член группировки; 4 альбома и более 200 совместных проектов, Гран-при журнала «Диск-Жокей» 68 года, в Деоре выдвинут в качестве нового Светоча полумиллионом голосов)

Псара, настоящее имя Петер-Нильс Сара (гражданин Оранье, орнитолог и литературный критик)

Поль Мессье (гражданин Ля Кле, предприниматель, поэт, член группировки «Мессье-Визаг»; «Враг прессы-58» («Тромп дю Монд»), «Враг прессы-67» («Рейксливет»), «Худший человек года-67» («Тромп дю Монд»))

Визаг (неизвестно)

ИСПРАВИТЬ: «якобы член группировки "Мессье-Визаг"». Газета «Рейксливет» нарушила журналистскую этику, утверждая в статье «"РЕЙКСЛИВЕТ" НАРУШИЛА ЖУРНАЛИСТСКУЮ ЭТИКУ, ОПУБЛИКОВАВ ЭТИ ИМЕНА. Члены группировки "Дистер" согласно "Рейксливет", 03.07.69», что группировка «Мессье-Визаг» в действительности существует.

Мартин Луига. ВЕРНОПОДДАННЫЙ НИГИЛИСТ

Первый опубликованный текст по миру Элизиума.

Источник: архив zaum.ee

Республика Меск. Центральная площадь провинциального городка. На фасаде старой бетонной ратуши висит большой полотняный экран, на котором часа полтора назад показывали национальный информационный киножурнал. На углу тротуара сидят двое молодых людей весьма необычного вида и поведения.

— Х-ху-уй-й, — говорит младший из них, тщательно артикулируя и настороженно приподняв густые брови. Другой, с длинными висячими усами, как у Степана Презренного, улыбается и одобрительно кивает. Он поднимает указательный палец к небу и назидательным тоном произносит:

— Ебать твой хуй. Ебаться в хуй. Сквозь дырку в хуе.

Улыбающийся рот первого приоткрывается: видно, что возникший в голове образ вызвал у него дискомфорт, смущение и ужас, но он этому рад, потому что именно таких ощущений он и искал.

— Ты задрал уже трахать своих чёртовых сучек, — говорит он, теперь уже совершенно обычным голосом. Другой отвечает тем же тоном:

— Нассать в очко стоячим хуем.

Какое-то время они сидят просто так.

— Пиздоссанина, — испытывает удачу первый.

— Слово «конча», — отвечает второй. — Кончелыга, а еще кончеглот. Сперва надо добыть какого-нибудь вкусного ликерчику и хороших фабричных сигарет. Ну и взять чего-нибудь поесть не помешает. — Он встает: из-под кожаной куртки виден стройный торс, испещренный синими надписями татуировок; пояс штанов спущен так низко, что из-под него торчат лобковые волосы. Поза у него вызывающая. Другой придерживается того же стиля, но вместо кожаной куртки на нём расстегнутая клетчатая рубашка. Он ниже, коренастее и татуировок у него поменьше. Глаза у него большие и черные, а пухлые губы сложены бантиком. Волосы у обоих блестят от средства для укладки.

Эти двое — пидры. Это молодежное движение с подчеркнуто гомосексуальной эстетикой, основанное на протесте и эпатаже. Чтобы принадлежать к нему, необязательно быть настоящим гомосексуалистом. В случае неизбежно возникающей путаницы всегда можно сказать, что «ждешь подходящего человека», и все сочтут это довольно милым. Конечно, желающих набить тебе морду тоже будет достаточно, но это ничего. Пидры весьма уважают мордобой. С самого начала было понятно: просто вызывать омерзение недостаточно, ты должен внушать ужас, быть бандитом. Происхождение этого движения неясно, но более чем вероятно, что изначально оно было чьим-то художественным проектом, удачно распространенным через стратегически значимые точки.

Спустя время парочка возвращается.

— Ссакодрочер, — говорит высокий усатый пидр.

— Это такой дрочер, которому надо подрочить, чтобы поссать? — уточняет другой.

— Очень может быть. Звучит правдоподобно, — отвечает усатый. Назовем его Эстебан: это его имя. Второго зовут Хулио.

— Педрила мелкописечный, — говорит Хулио.

— Пидры! Они повсюду! — вдруг во всю мощь своих легких выкрикивает Эстебан. В этом вопле слышна неподдельная ярость, причина которой, однако, непонятна. Сделав это, он смущенно вздыхает и отпивает из бутылки. Они разжились сигаретами и курят. На тротуаре перед ними, будто солдаты, выстроились пачки, добытые в магазине.

Хулио слегка испугался, но не позволяет себе отвлекаться и весело продолжает:

— Педики обожают жопу.

— Жить без нее не могут. Сказать по правде, мало кто может. Учитывая это, имеет смысл поддерживать с ней хорошие отношения.

— А Насруддин ибн Насых — это настоящее имя?

— В некоторых странах даже очень распространенное, — отвечает Эстебан, сверкая глазами.

Хулио берет паузу, чтобы подумать. А потом говорит:

— Пиздятина.

— Наверни говна с-под жопы и запей моей кончой, — каким-то страдальческим голосом произносит долговязый бездельник, приподняв брови и пристально глядя на спутника. Оба разражаются смехом. Какое-то время они повторяют эту фразу на разные лады, меняя акценты и интонации, и в конце концов начинают ее петь. На манер хорала, на манер кабаре, на манер блюза и на манер кабацкой песни. Хулио по большей части фальшивит, но иногда попадает в ноты; Эстебан поет приемлемо, но иногда фальшивит. «Наверни говна-а с-под жо-о-пы-ы!», — выкрикивают парни; «И запе-ей моей кончо-ой!» — отражается от стен домов. Лучи полуденного солнца согревают их, и бетон, и пучки травы, пробившиеся между плитками брусчатки. Людей на площади мало и большинство обходят их по широкой дуге. На груди Эстебана красуется медальон в форме сердца: внутри него — крошечная копия известного по хроникам портрета Литы Зиппоры. Под ним из-под густой поросли волос проглядывают печатные буквы лозунгов: «ЭФФЕКТИВНАЯ ПЛАНОВАЯ ЭКОНОМИКА», «ВОССТАНИЕ МАСС» и «Я НЕ БОЮСЬ СМЕРТИ». У Хулио под левым соском подпись «Для мужиков», а ниже, возле пупка — выполненный посредственным художником с претензией на реализм половой член, как бы пробивающий кожу.

Приближается энергичный стук каблуков. К пидрам подходит одетая в небесно-голубой костюм крашеная блондинка средних лет. Воинственно подбоченясь, она обращается к парням:

— И что тут у нас? Бунт против грамматики? Или порядка слов в предложении? А может, против морали? Всех тех границ, которые строились на протяжении веков, и на создание которых были веские причины? Давайте уничтожим их: в ваших головах,