Я к вам по делу, ваше величество! - Александра Шервинская
Между тем король продолжал шокировать подданных и делал это явно с огромным удовольствием.
– Хочу, чтобы вы вместе со мной поприветствовали и поблагодарили тех, кто, рискуя своей жизнью, помог её высочеству вернуться в лоно любящей семьи.
Мажордом, внимательно прислушивавшийся к королевским словам, в очередной раз стукнул посохом в многострадальный пол и объявил.
– Герцог Вильгельм Стайнфорд и леди Синтия Мэнсфилд ал Стайнфорд!
При этих словах я чуть не выронила кошелёк с блокнотом, так как приставка «ал» в нашем королевстве добавлялась перед фамилией второго супруга. То есть это что получается?! Бабушка замужем за дядей Вилли?? Разбудите меня кто-нибудь! Нет, я, конечно, не вчера родилась и из того, что господин Стайн сидел у бабушки по утрам в домашней одежде, сделала верные выводы. Но – замуж?! А главный шпион-то, оказывается, герцог… так что для бабушки это вполне себе подходящая партия. Я, конечно, ещё не до конца перестала обижаться на эту парочку за то, как они меня использовали, но понимала – так было нужно.
Между тем бабушка, положив руку на локоть дяди Вилли, прошла к трону с гордо поднятой головой, не обращая ни малейшего внимания на обалдевшие лица окружающих. Впрочем, смотрелись они совершенно потрясающе: хрупкая изящная женщина в элегантном платье насыщенного винного цвета и солидный мужчина, облачённый сегодня не в привычный серый костюм, а в роскошный тёмно-синий мундир, украшенный десятком орденов. Проходя мимо меня, дядя Вилли подмигнул мне и что-то прошептал. Я с трудом подавила смешок, так как прочла по губам: «и не жужжи!»
Его величество Александр самолично спустился навстречу бабушке и господину Стайну, обнял его, поцеловал ручку леди Синтии, вручил дяде Вилли очередной орден, а бабушке – футляр с какими-то драгоценностями. После чего бабушка подошла и королеве, которая тоже её обняла, и осталась стоять рядом с троном. Господин Стайн что-то сказал Александру, и тот кивнул, почему-то бросив на меня виноватый взгляд.
– А теперь, господа, я хотел бы представить вам человека, который сменил господина Стайна на посту главы ведомства внутренней безопасности. Это достойный молодой человек, в деле доказавший свою верность короне и тоже принявший участие в непростом деле возвращения её высочества Марии.
Король сделал знак мажордому, тот в очередной раз стукнул посохом, а я с сожалением подумала о том, что Оливер вынужден был уехать и не мог составить мне компанию на приёме. Если бы он был здесь, то смог бы сам убедиться в том, что дядя Вилли действительно нашёл себе преемника.
– Граф Орелье Лоран! Глава ведомства внутренней безопасности! – возвестил мажордом, а я на какое-то время разучилась дышать, так как не могла оторвать взгляда от того, кто вошёл в зал. И куда делась растрёпанная шевелюра, сбившийся на сторону нелепый галстук, очки, невинный взгляд голубых глаз… Нет, я могла не раз убедиться в том, что на самом деле он выглядит иначе, но даже не предполагала, что Оливер может смотреться настолько эффектно. И, получается, он в очередной раз мне соврал? Никуда он не уехал, а просто сделал вид, что его нет в столице. Ну и зачем было это делать? Между тем новый глава Тайной полиции тоже получил орден, сказал приличествующие случаю слова и отошёл в сторону.
Но если придворные думали, что на этом череда сюрпризов закончилась, они сильно просчитались, потому как король и не подумал вернуться на трон. Наоборот, его лицо приобрело серьёзное, даже торжественное выражение.
– И ещё одна чрезвычайно важная новость, – Александр медленно обвёл взглядом всех присутствующих. – С сегодняшнего дня в Авернете нет запрета на проживание лиц, обладающих магией. Для контроля за магически одарёнными гражданами учреждается Комитет магического контроля. Его согласился возглавить герцог Стайнфорд.
Потребовалось не меньше десяти минут для того, чтобы утих шум, поднявшийся в зале после этого, не побоюсь такого слова, эпохального объявления. Король спокойно пережидал неизбежный всплеск эмоций, о чём-то негромко переговариваясь с дядей Вилли и … Оливером, который Орелье. При этом они всё время поглядывали в мою сторону, и это начинало всерьёз нервировать.
Когда шум немного стих, вперёд шагнул господин Лоран и вежливо склонился перед королём. Все затаили дыхание: личность нового главы Тайной канцелярии, оказавшегося человеком молодым, симпатичным и, судя по всему, холостым, вызывала жгучий интерес у всех без исключения.
– Могу ли я обратиться с просьбой, ваше величество? – скромно поинтересовался Оливер, словно и не он пару дней назад орал на это самое величество, как умалишённый. Но, как любит говорить новый главный шпион, «кто об этом знает, кроме нас с тобой?».
– Разумеется, господин граф, – как-то слишком поспешно отозвался Александр, упорно игнорируя мои подозрительные взгляды. – Я рад буду выполнить вашу просьбу, если это в моих силах.
– Тогда я позволю себе… – начал Оливер в гробовой тишине, – попросить вас стать шафером на моей свадьбе.
– Эээ… – глубокомысленно отозвался король, для которого, судя по всему, просьба таки оказалась неожиданной, – а ты… в смысле – вы, что, женитесь?!
– Я очень на это рассчитываю, – склонил голову этот негодяй. Значит, он мне всякие намёки делал, глазки строил, за руку хватал – а у самого была невеста?! В душе вскипела обида, да такая, что на глазах выступили слёзы. Между тем Александр слегка пришёл в себя и с жгучим любопытством спросил:
– И кто же эта удивительная девушка? Она уже ответила согласием?
– Пока нет, – совершенно невозмутимо отозвался Оливер, – но вы же, ваше величество, меня поддержите?
– Я? – Александра растерянно посмотрел на меня. – Ну, наверное, да, хотя я как-то…
Оливер кивнул и направился в сторону королевы-матери, которая с удивлением смотрела на него, а я вдруг подумала, что наверняка Оливер выбрал Клео, то есть Марию. Она очень хорошенькая, к тому же принцесса. Однако Оливер под пристальными взглядами заинтригованной публики подошёл к бабушке и, проникновенно глядя ей в глаза, спросил:
– Леди Синтия, могу ли я просить у вас руки вашей внучки, леди Моники Мэнсфилд?
Дружное «ах!» пронеслось по залу, и все взгляды устремились на раскрасневшуюся от гнева и обиды меня. Что? Он
