Ирина Баранова - Свидетель

— Рат, ты сдурел?! Обезглавить станции хочешь?..

— Тебе-то что беспокоиться? Ты и так безголовый. Пшел!

Ослушаться начальника никто не посмел.

Было очень холодно, а им, отвыкшим от свежего воздуха, тем более.

— Что жметесь? Непривычно? Отвыкли, разжирели, мхом обросли… Ничего, вот введу обязательную физподготовку, будете по утрам бегать до Мурина и обратно!

Рат злился. Вот они, никчемные, пустые людишки. Сейчас смотрят ему в рот, а при случае с удовольствием ножичком в спину… Морды постные, сочувствие изображают. А сами, небось, рады — не нарадуются, что у него, у Рата, горе. И зачем он только их с собой потащил? Прогнать? Пожалуй, нет. Пусть помучаются.

Вот и кладбище…

Процессия остановилась. Бойцы сопровождения аккуратно опустили в могилу тело Мазая, все, как и полагается, кинули вниз по пригоршне стылой земли…

— Упокой, Господи, душу раба твоего…

Все. Был человек, а остался — небольшой холмик земли с неказистым крестом и датами рождения — смерти на деревянной табличке…

Три одиночных из автоматов… Прощальный салют.

Вторая могила. Лора… Рат застонал, не выдержал, упал перед телом на колени, раздвинул ткань, закрывавшую лицо, прижался к нему:

— Лорочка, милая моя…

Он плакал, не стесняясь своих слез и не обращая внимания на окружающих. И имел на это полное право.

Один, он опять один… Одиночество, преследовавшее его всю жизнь, догнало, пристроилось рядом. Ждет, когда Рат обратит на него внимание. И тогда все… Тогда оно завладеет им, завоюет, поселит в душе Страх, Отчаяние, Безысходность. И от него, Феликса Ратникова, Рата, ничего не останется. Он перестанет существовать.

Сколько Рат помнит себя, он панически боялся остаться один. Феликс Ратников был активистом в школе, душой любой компании, его обожали девушки… Но мало кто знал, что все это — и компании, и женщины, и друзья — нужны ему лишь для того, чтоб спрятаться от преследовавшего его кошмара — боязни остаться одному. Он почти убежал, почти спрятался, он даже тогда, после Катастрофы, не допустил Одиночество до себя.

Но все оказалось тщетно. Оно сначала забрало Маришку, как когда-то забрало его первую жену и сыновей. А вот теперь добралось и до Лоры.

«Уйди, пойди прочь! Я никогда не поддамся тебе! Пусть ты рядом со мной, но я обману тебя. Ты и я — и нас уже двое! А двое — это уже не одиночество!».

Рат поднялся с колен.

— Закапывайте!

И опять… Глухой стук тела о дно могилы, комья стылой земли, холмик с неказистым крестом…

Ратникова Лариса Феликсовна.

07.12.2015 — 09.11.2033.

Трагически погибла…

Все…

Пожалуй, вчера он все-таки перебрал. Хотя и не пил, вроде, совсем. Наверное, это от напряжения. Давление, возраст… Куда от этого денешься? «Старпер ты, Ратников, старпер!» Хотя… Он вспомнил Кристи, ухмыльнулся… Ничего еще так, старпер. Нет, жениться он больше не будет, это уже давно решено. Он же тогда, после Маришкиной смерти, не только из-за Лоры не женился. Ради чего тащить в дом чужую бабу? Секса он и так получит в достатке, по первому желанию… Нет, Маришку ему никто не заменит. А вот наследника он себе родит, точно. Выберет девку поздоровее и покрасивше, и родит!

Но как же болит голова…

— Азаров, Мамбу позови…

А вот, интересно, почему он сам не может Мамбе позвонить? Может же ведь. Но зачем же тогда ему нужен будет Координатор? Нет, уж. Пусть хлеб отрабатывает.

— Что, дружок, похмелье?

— Мамба, если тебя до начальственного тела допускают, то это не означает, что ты можешь ему хамить!

— Так не допускай. Я не в претензии, работы и без тебя прорва.

— Хватит зубы скалить! Голова у меня раскалывается. Сделай что-нибудь.

— А я тебе сколько раз говорил, что пить надо меньше? В твоем возрасте уже сухой закон пора соблюдать. И тонометр заказывал. Этот уже на ладан дышит.

— Что все сегодня про возраст привязались! Пятьдесят два, какой это возраст для мужика?!

— Эх, Феликс Эдуардович, Феликс Эдуардович… Ты забыл, в какое время живешь и где? Да до такого возраста у нас просто дотянуть — само по себе уже счастье… Давление у тебя. Не то чтобы, но. Вот, выпьешь. И — баиньки! Часа на два. А то сам не спишь и добрым людям не даешь!

— Спать не буду! Дела!

— Да по мне как хочешь! — Мамба вспылил. — Сдохнешь — это еще одно, а если карачун хлопнет? Кто из-под тебя дерьмо таскать будет?! Все, я ушел.

Карачун хлопнет… О такой перспективе он как-то не задумывался. А вдруг и впрямь? Рат представил себя, беспомощного, грязного и вонючего, будто воочию увидел червяков, копошащихся в его дерьме… На нем… Его замутило. Нет! Так он жить не будет. Он выдвинул ящик стола: вот оно, его спасение. Всегда заряженный, всегда с патроном в патроннике. А уж нажать спусковой крючок у него мужества хватит. А если уж совсем худо… Координатор? Нет, этот только радоваться будет, от этого такой милости не дождешься. Карла? Тфу, этот вообще слизняк! Мороз? Этот, пожалуй, выстрелит. Только рад будет. Но радости доставлять ему что-то не хочется… Грин? Этот убьет. Попрошу, и убьет. Но и пожалеет. Как раз то, что надо. Решено. При случае он поговорит с ним. А сейчас — дела! Потом ладно, он будет и режим соблюдать, и себя беречь. Как-никак, но наследника ему вырастить надо! Но это — потом.

— Азаров, позвони в «иваси», пусть мне приведут ублюдка.

Он бросил трубку, но Координатор перезвонил практически сразу:

— Рат, куда позвонить? Я не понял, а ты…

— В ИВС! Тфу на тебя, на пост к камере! Тоже мне, криминальный журналист, а «по фене не ботаешь».

Рат не раз пытался представить себе эту встречу. И не мог. Ублюдок, лишивший его самого дорогого… Вот сейчас его приведут. Почему нельзя было убить эту тварь сразу? Позволил ему жить еще несколько дней. Ради чего?! Глупые формальности, выдуманные им же самим. Законность, суд… Да разве бы посмел кто осуждать его? Заткнулись бы, и все. Но — нельзя. Нельзя! А ведь как хочется!

Феликс схватил со стола чашку и со всей силы бросил ее в стену. Вид разлетающихся во все стороны осколков немного отрезвил: что это он? Не психовать! Убить ублюдка он успеет. Сам. Лично казнь придумает, чтоб у бога смерти просил. И сам ее исполнит. Сам! Только даже этим Лору не вернешь…

В коридоре послышался шум. Наконец-то!

Векса усадили на стул, связали руки за спиной.

Рат сморщился: кусок дерьма!

Когда охрана ушла, он шагнул к убийце, замахнулся, чтобы ударить, но потом опустил руку: нет, пожалуй, еще покалечит, а ему нужны показания, очень нужны. Но все-таки удержаться не смог. От удара голова Векса дернулась в сторону, тогда Рат за волосы повернул его лицо к себе. Убийца застонал.